Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теперь это был наш дом!
Вне себя от радости мы запрыгали, распахнули ставни и наполнили наш дом светом и криками «ура». Мы бесновались, словно дикари: никто на свете сейчас не мог сказать, что мы путаемся под ногами!
Петька смотрел, смотрел на нас да как гаркнет:
— Хватит вам прыгать! Не маленькие. Пора за дело взяться!
Мы с удивлением взглянули на Петьку. Уж очень решительный у него был вид. С таким видом человек на что угодно способен!
Петьку мы все уважаем и иногда зовём Ёжиком. И не потому, что у него фамилия Ежов, а главным образом потому, что он весь будто из колючек состоит: волосы у него щёточкой и торчат, как иголки. Кулаки не сильные, зато острые. Дерётся он ещё локтями и коленками: они у него тоже острые.
Но главное — у Петьки острый математический ум. Любая задачка для него пустяк. Наверно, он будет математиком и откроет какие-нибудь еще неизвестные законы. С таким твёрдым характером обязательно откроет!
Так вот, когда Петька сказал о каком-то деле, за которое нам пора взяться, мы сразу поняли, что это не пустые слова.
— Пора за ум взяться! — проворчал Петька, точь-в-точь как говорил его отец, когда отчитывал Петьку за что-нибудь. — Сколько можно баклуши бить? Болтаемся по двору без дела! В конце концов, мы уже не дети!
— А что ты предлагаешь? — спросил Димка.
— Давайте организуем тайное общество Справедливых! — Петька вдруг перешёл на шёпот и осмотрелся.
Мы тоже осмотрелись и понизили голос: ведь заговорщики всегда разговаривают шёпотом и оглядываются. Петькина мысль всем понравилась.
Обсудили ещё несколько названий для тайного общества — «Отряд Мстителей», «Отряд Завоевателей», «Отряд Героев», — но всё забраковали: в мирное время мстить некому, завоёвывать нечего, а героями мы ещё не стали.
— Что же мы будем делать? — спросил Димка.
— Вот недотёпа! — зашипел на него Петька. — Неужели не ясно? Будем бороться за справедливость!
— А как? — поинтересовался Санька.
— «Как, как»! Надо подумать — как! — Петька уставился в потолок и стал думать.
Мы тоже стали смотреть в потолок. В зелёном домике стало тихо-тихо. Лишь в углу в паутине билась большая сизая муха.
Глава 6. Что мы будем делать!
Наконец Петька вскарабкался на самый высокий ящик и покашлял. Через несколько минут ему, видно, пришла в голову какая-то интересная мысль, он перестал кашлять и сказал:
— Ну, давайте высказываться.
Я высказался за геологическую разведку нашего двора и огорода. Вполне возможно, что здесь есть редкие ископаемые, а в подвале закопан клад контрреволюционеров. На добытые сокровища мы воздвигнем памятник героям Отечественной войны. Потом я предложил вставить окно тёте Маше и совершить другие справедливые дела. Какие — я не мог сразу придумать, и мне пришлось замолчать.
Когда я говорил, то Петька всё время насмешливо поджимал губы. Я сразу понял, что сейчас он начнёт перечислять свои «во-первых, во-вторых, в-третьих…» Ничего не поделаешь, он прирождённый математик, и даже свои «за» и «против» всегда подсчитывает.
Так оно и вышло!
— Пустое дело! — сказал Петька. — Во-первых, тебе не позволят копать во дворе ямы. А во-вторых, тётя Катя такой крик поднимет, когда ты её грядки будешь перекапывать!
Конечно, он был прав: из-за этих взрослых никогда ничего не сделаешь! Что лучше — изрытый ямами двор и сокровища или двор без ям, но и без сокровищ? Любой мальчишка скажет: «Сокровища и ямы!» Но взрослые этого не понимают.
Меня Петька критиковал, а сам тоже не мог придумать ничего дельного.
— Значит, так, — сказал он, — проведём шахматный турнир с соседним двором и защитим нашу честь. Или математический турнир, — тут Петькины глаза разгорелись, — а когда одержим победу, нас пригласят участвовать во взрослом городском шахматном турнире, который состоится осенью, потом в областном… И так постепенно мы станем чемпионами мира.
Когда я говорю чепуху, мама уверяет, что у неё вянут уши. По правде сказать, снаружи это совсем не заметно. Но теперь я сам почувствовал, как у меня вянут уши.
— Конечно, шахматы и математика — твой конёк, — сказал я, — но учти, не все умеют скакать на этом коньке. А один, как говорит дядя Лев, в поле не воин!
Я говорил очень красиво. Василёк, который и на этот раз увязался за нами, смотрел на меня, засунув палец в рот.
Тогда Петька предложил закалять наши организмы. Стали думать: как закалять?
Речка от нашего дома далеко. Решили купаться по утрам в бочке с ледяной водой, а ледяной её делать с помощью искусственного льда, а искусственный лёд брать у тётеньки, которая продаёт мороженое на углу нашей улицы.
Санька посоветовал разбить окно в квартире Михея из соседнего двора за то, что тот прищемил хвост кошке из нашего двора. Но и тут Ёжик разгромил его с математической точностью.
— Во-первых, — сказал он, — ещё неизвестно, может, он прищемил ей хвост нечаянно. Во-вторых, кулаками ничего не докажешь, а в-третьих, Михей четырехклассник и намылит тебе шею так, что не рад будешь.
А Димка предложил ставить спектакли.
— Вот увидите, как здорово получится! Я стану режиссёром. А в антрактах буду показывать фокусы и дрессированных зверей. Ну, и главную роль мне придётся сыграть. Для главной роли талант нужен.
Удивительное самомнение у этого Димки! Думает, стоит ему открыть на сцене рот, и зрители оглушат его аплодисментами. Правда, у Димки мать — артистка драматического театра, но это ещё ничего не значит. Если бы все профессии передавались по наследству, тогда бы не надо было и учиться.
Пока Димка рассказывал о том, какой необыкновенный спектакль у нас может получиться, Петька сидел и думал какую-то тяжёлую думу. Потом глубоко вздохнул и сказал:
— Знаете что, ребята? По-моему, пора нам уже готовиться к межпланетным путешествиям.
От неожиданности мы чуть языка не лишились: вечно этот Ёжик что-нибудь придумает!
Димке стало обидно, и он ехидно сказал:
— Не понимаю, при чём здесь межпланетные путешествия? Я буду артистом, а для кого в космосе спектакли ставить? Для метеоритов, что ли? — И он засмеялся: так ему понравились собственные слова.
Но Петька стоял на своём:
— Не для метеоритов, а для людей…
Тут Димка не дал ему договорить и дико захохотал:
— Нет, вы только послушайте этого математика: «для людей»! Да где же ты людей найдёшь в космосе? Там не только людей — даже насекомых не водится, чудак-человек!
Но на лице Петьки ни один мускул не дрогнул.
— Я говорю о планетах, — спокойно сказал он, — ведь некоторые учёные предполагают, что на Марсе живут марсиане. И на других планетах, может быть, какие-нибудь люди обитают. Вот им и нужно будет показать, какой на Земле театр. Пусть посмотрят.
Димка хотел что-то сказать, но потом раздумал.
— А чтобы показать, надо сначала долететь до них. А чтобы долететь, надо тренироваться. Ясно?
Петька так раскричался, будто ему возражали, а ему никто и не думал возражать. У меня, например, сразу появилась мысль: вот где я буду делать открытия — на неизвестных планетах! И уж тогда-то я наверняка прославлюсь!
Санька сидел раскрыв рот — тоже, наверно, размечтался.
Итак, решено: мы будем готовиться к межпланетным путешествиям! Пете Ёжику мы дали важное поручение: порыться в библиотеке и перечитать всё, что написано о космосе и о подготовке будущих космонавтов.
Глава 7. Как я стал летописцем
Меня избрали летописцем. Петька так и сказал:
— Пусть Алик будет у нас летописцем. Он всегда самые лучшие изложения пишет.
— Вот ещё! — возмутился я. — Вы будете совершать подвиги, а я — писать изложения?
— Чудак-человек! — ухмыльнулся Димка. — Тебя же просят писать героическую историю нашего двора за одно лето. Это же будет летопись… понимаешь?
Я стал объяснять Димке, что летопись — это запись всех главных событий не за одно лето, а за многие годы. Но он тут же вывернулся.
— Что же, дневник вести прикажешь? — закричал он. — Дневник — это запись вовсе не выдающихся событий, а самых обыкновенных дел. А мы будем записывать только самые выдающиеся. Дневник нам не подходит. А летопись — это да! Её будут читать многие годы, а может, и века.
— Чем же я буду писать? — спросил я. — Ведь древние люди писали летопись на пергаменте и гусиными перьями, а не авторучкой.
— Подумаешь, нашёл над чем голову ломать! — завопил Димка. — Перьев я тебе сколько угодно из куриных хвостов надёргаю, а пергамент в любом магазине можно достать — в него масло заворачивают.
Горе с этим Димкой: пергаментную бумагу с пергаментом перепутал! Когда я ему это втолковал, он только рукой махнул:
— А кто тебя знает, какой тебе пергамент нужен! Уж очень ты капризный! То такой тебе подавай, то этакий! Ну ладно, пошли ко мне домой. У нас в кладовке много старой кожаной обуви, можно из неё лоскутьев нарезать для летописи.
- Компасу надо верить - Владимир Степаненко - Детская проза
- Там, вдали, за рекой - Юрий Коринец - Детская проза
- Смотрящие вперед. Обсерватория в дюнах - Валентина Мухина-Петринская - Детская проза
- Школьная любовь (сборник) - Светлана Лубенец - Детская проза
- Принцип Портоса, или Последний свидетель - Александр Папченко - Детская проза
- Жаркое лето - Николай Печерский - Детская проза
- Мисс Супердевчонка. Большая книга приключений для самых стильных (сборник) - Вера Иванова - Детская проза
- Тройка без тройки - Владимир Длугач - Детская проза
- Дагги-Тиц - Владислав Крапивин - Детская проза
- Всё о Кыше, Двухпортфелях и весёлых каникулах - Юз Алешковский - Детская проза