Никогде - Нил Гейман

У его стола возникла Сильвия.

– Дик, где отчет?

– Сейчас, Сильвия. Подожди секундочку. – Он застучал по кнопкам телефона и облегченно вздохнул, когда на том конце ответили:

– «Итальянский дворик». Слушаю вас.

– Мне нужен столик на троих, – выдохнул Ричард, – сегодня. Я, кажется, заказывал. Если да, то я подтверждаю бронь. А если нет, то хотел бы заказать его сейчас. Если можно.

Оказалось, никто не бронировал столик на сегодня на имя Мэхью. И на имя Стоктона тоже. И на Бартрам (фамилия Джессики). А заказать сейчас…

Самым неприятным был даже не отказ, а то, каким тоном ему отказали. Этот тон подтверждал, что столик на сегодня следовало заказать давным-давно. Возможно, это должны были сделать родители еще до его рождения. А теперь заказать столик на сегодня абсолютно невозможно. Даже если папа римский, премьер-министр Великобритании и президент Франции явятся в «Итальянский дворик», заранее не заказав столик и не подтвердив заказ, они будут изгнаны оттуда с позором.

– Понимаете, это для босса моей невесты. Конечно, я должен был позвонить заранее. Но ведь нас только трое, неужели нельзя как-нибудь…

На том конце повесили трубку.

– Ричард! Финансовый директор ждет! – напомнила Сильвия.

– Как думаешь, если я перезвоню и предложу им денег, у них найдется столик?

* * *

Ей снилось, что они снова дома – все вместе: родители, брат и малышка-сестренка. Бледные и серьезные, все стоят в зале и смотрят на нее. Порция, мама, погладила ее по щеке и сказала, что ей грозит опасность. Во сне Дверь улыбнулась: «Знаю». Мама покачала головой. «Нет. Нет. Опасность грозит тебе сейчас. Прямо сейчас».

Девушка открыла глаза. Тихо и очень медленно дверь отворялась. Она затаила дыхание. Послышались осторожные шаги по каменному полу. Может, он меня не заметит, подумала она. Может, уйдет. И вдруг, в отчаянии: Как же хочется есть!

Шаги нерешительно замерли. Она знала, что хорошо спряталась – ее не видно под газетами и тряпьем. И очень может быть, что тот, кто пришел, не желает ей зла. Слышит ли он, как у меня бьется сердце? Шаги вновь стали приближаться. Она знала, что должна сделать. Ей было страшно. Чья-то рука откинула тряпье, и она увидела безбровое лицо, исказившееся нехорошей ухмылкой. Она откатилась в сторону и изогнулась – лезвие, которое должно было вонзиться ей в грудь, угодило в предплечье.

До сих пор она не думала, что сможет. Ей казалось, у нее не хватит смелости, она никогда не будет настолько напугана, в таком отчаянии, чтобы сделать это. Но она протянула руку к его груди и открыла…

Он охнул и повалился на нее. Стало мокро, жарко и скользко. Она выползла из-под него и бросилась прочь из своего убежища.

В туннеле – узком, с низким потолком – тяжело дыша, она привалилась к стене и захлебнулась рыданиями. На этого человека ушли последние силы. Она совсем выдохлась. Левое предплечье пульсировало. Нож, вспомнила она и вздохнула: зато теперь ей ничто не угрожает.

– Ай-ай-ай, – послышалось откуда-то справа, из темноты. – Ей удалось уйти от мистера Росса. Вот уж никогда бы не подумал, мистер Вандемар, – протянул голос, тягучий, как серая слизь.

– Я тоже, мистер Круп, – отозвался кто-то слева.

Вспыхнул дрожащий свет.

– Однако, – проговорил мистер Круп. Его глаза блестели во мраке туннеля, – от нас ей не уйти.

Дверь со всей силы ударила его коленом в живот, зажала правой рукой рану и помчалась куда глаза глядят.

Она спаслась.

* * *

– Дик!

Ричард отмахнулся. Теперь у него почти все под контролем. Еще чуть-чуть…

– Дик! – повторил Гарри. – Уже полседьмого.

– Сколько?!

Документы, карандаши, таблицы, тролли полетели в портфель. Он защелкнул застежки и побежал, на ходу накидывая плащ.

Гарри трусил за ним.

– Эй, так как насчет выпить?

– Выпить?

– Мы же хотели сегодня обсудить ситуацию с «Мерстэм». Забыл?

Так это сегодня? Ричард на секунду замер, подумав о том, что если бы неорганизованность стала олимпийским видом спорта, он мог бы с честью выступить за свою страну.

– Гарри, прости. Не получится. Я сегодня должен встретиться с Джессикой. Мы ведем в ресторан ее босса.

– Мистера Стоктона? Того самого Стоктона?

Ричард кивнул. Они сбежали по ступенькам.

– Что ж, желаю хорошо провести время, – проговорил Гарри совершенно неискренне. – Как там твое чудовище из Черной Лагуны?

– Джессика из Илфорда. Ее любовь по-прежнему согревает меня. Спасибо, что спросил, Гарри.

Они вышли в холл. Ричард бросился к автоматическим дверям, которые, разумеется, не открылись.

– Уже полседьмого, мистер Мэхью, – сообщил охранник, мистер Фиджис. – Вам придется расписаться.

– Вот уж не вовремя, – проворчал Ричард себе под нос. – Совсем не вовремя.

От охранника пахло какой-то мазью. Поговаривали, что у него энциклопедическая коллекция мягкого порно. Он охранял вход с каким-то болезненным энтузиазмом – после того случая, когда пропало все компьютерное оборудование с целого этажа, а также две пальмы в кадках и аксминстерский[9] ковер финдиректора.

– Значит, посидеть не получится?

– Прости, Гарри. Давай в понедельник, а?

– Ну хорошо, до понедельника.

Мистер Фиджис внимательно изучил их подписи и, убедившись, что они не выносят ни компьютеров, ни пальм, ни ковров, нажал на кнопку, и дверь открылась.

– Ну да, двери, – сказал Ричард, словно что-то припоминая.

* * *

Туннель раздвоился. Она выбрала наугад. Бежала и бежала, отталкиваясь то от одной стены, то от другой, и постоянно спотыкаясь. Мистер Круп и мистер Вандемар шли за ней – спокойно и беззаботно, как викторианские государственные мужи, прогуливающиеся по Великой выставке в Хрустальном дворце.[10] Когда они оказывались на перепутье, мистер Круп наклонялся и выискивал на полу капельку крови. Они были словно гиены, терпеливо ожидающие, пока жертва выдохнется. Они никуда не торопились. Время принадлежало им.

* * *

Ричарду наконец улыбнулась удача: он поймал такси. На редкость жизнерадостный водитель провез Ричарда по таким улочкам, о существовании которых тот даже не подозревал, бодро рассуждая о политике, росте преступности и пробках на дорогах – как рассуждают все лондонские таксисты, если пассажир жив и говорит по-английски. Ричард выскочил из такси, оставив водителю хорошие чаевые и свой портфель, потом умудрился тормознуть такси, прежде чем оно вырулило из переулка, и забрать портфель, взлетел по лестнице и вбежал в квартиру, раздеваясь на ходу. Он ловко швырнул портфель через всю комнату прямиком на диван. Ключи Ричард достал из кармана и предусмотрительно положил на тумбочку в коридоре – чтобы не забыть.

Когда он ворвался в спальню, зазвонил домофон. На ходу натягивая свой лучший костюм, Ричард бросился в коридор.

– Ричард? Это Джессика. Надеюсь, ты готов.

– Да, конечно. Уже спускаюсь.

Он накинул плащ и, выскочив на площадку, захлопнул за собой дверь.

Джессика как всегда ждала его внизу у лестницы. Она не любила его квартиру – там все было противно ее женской натуре. В самом неожиданном месте можно было обнаружить его трусы, на раковине в ванной засохли капли зубной пасты – нет, это было совсем не подходящее место для Джессики.

При виде нее Ричард в очередной раз подивился, до чего же она красива. Он нередко ловил себя на том, что откровенно любуется ею, недоумевая: Как такая женщина могла выбрать меня? Но когда они занимались любовью в квартире Джессики в фешенебельном Кенсингтоне, на ее медной кровати, под накрахмаленными льняными простынями (ее родители говорили, что пуховые одеяла – признак дурного вкуса) – он обнимал ее в темноте, ее каштановые локоны рассыпались по его груди, она шептала ему, как сильно его любит, он шептал «люблю» в ответ, и – оба верили, что так оно и есть.

* * *

– Глядите-ка, мистер Вандемар. Она бежит уже не так быстро.

– Это верно, мистер Круп.

– Должно быть, потеряла много крови.

– Славной крови. Славной, липкой крови.

– Ждать уже недолго.

Раздался щелчок – это открылся пружинный нож. Звонкий, одинокий звук в темноте.

* * *

– Ричард, что ты делаешь?

– Ничего.

– Ты опять забыл ключи?

– Нет.

Ричард прекратил поиски и сунул руки в карманы плаща.

– Значит, так. Когда будешь говорить с мистером Стоктоном, помни: это не просто важная персона, это еще и целая компания в одном лице.

– Прямо не терпится с ним познакомиться, – вздохнул Ричард.

– Ричард, что это значит?

– Честно, жду не дождусь! – сказал он уже бодрее.

– Ты можешь идти скорее? – спросила Джессика. Если бы она не была самим совершенством, можно было бы предположить, что она начала терять терпение. – Мы не имеем права опаздывать.