Из духа и оков (ЛП) - Райан Керри

Мои глаза расширились.

— О чем ты? Где мы? Тебе нужно отпустить меня. Я — король Обскурита. Народ будет меня искать.

— Я знаю, кто ты, Истон. Сын Камэо и Зика. Внук Певца, всех королей и королев Обскурита. Я многое знаю о тебе. Но они не найдут тебя тут. Никто не помнит о Теневом мире. И, может, они виноваты, может, я так желаю. Ты слышал обо мне. Да, я — Серый. И в этот раз мы поговорим лицом к лицу. Ты вспомнишь меня. Потому что события в твоем мире пришли к тому моменту, когда я могу забрать тебя сюда. К себе. Жрица Духа жива, значит, пришло время новой фазы.

Я попытался сделать шаг вперед, но тени вокруг меня обвили мои запястья и лодыжки, словно цепи удерживали меня на месте.

— Не смей вредить Лирике, — процедил я, тоска и боль наполнили меня, хоть эмоции были притуплены, проклятие старалось овладеть мною.

— Я слышу любовь в твоем голосе? — спросил Серый, почти смеясь. Я слышал улыбку, но не видел ее.

— Не смей ее трогать.

— Нет, это не может быть любовь, — сам ответил Серый, игнорируя меня. — Потому что ты не можешь любить. Ты не сможешь любить родственную душу или быть с ней. Я в этом давно убедился.

Я застыл, моргая.

— Нет, это был не ты, — я сглотнул, язык стал тяжелым. Это не мог быть Серым. Я не мог быть для него таким важным, чтобы он это сделал. Я знал только одно о Сером. Это был миф. И его внимание означало смерть. — Это Лор наложил на меня проклятие, когда я был младше. Лор, рыцарь моей матери. Он мертв.

— И проклятие не снялось? Странно, да? Проклятие должно было пропасть с его смертью.

Я так думал, но я ошибся. Это был Лор. Он пытался мучить меня, когда я был маленьким. Он многое делал со мной под прикрытием тренировки.

Я не знал, что он меня проклял, до его смерти, когда он кристаллом портил наше королевство. Он убил мою мать и многих других.

Лор был помощником моей мамы. Он убил моего отца. Но я тогда этого не знал. Никто не знал глубин его жестокости, порочности и силы. И все же… Серый всегда был хуже в моем понимании, даже если он был легендой.

Лор хотел власти, и он кристаллом исказил наше королевство, забирал магию у народа. Это убило некоторых, из других сделало дейнов — созданий без магии, которые не были людьми и не могли быть магами.

Лор был мертв. Убит Лирикой, когда она спаслась от смертельного удара.

Я должен был смочь исцелить ее рану. Я нахмурился, глядя на свой шрам.

Я помнил, что кровь текла из того же места, что и у Лирики. Я думал, что по мне попал обломок, или меня задел меч. Нет. Я истекал кровью, потому что Лирика была ранена смертельно. В то же место.

Говорили, что у родственных душ смертельная рана проявлялась на другом, и что только они вдвоем могли исцелить друг друга.

Тот, кто не пострадал изначально, не умрет, его рана будет не такой глубокой, но пострадавший мог быть спасен только родственной душой.

Шок пронзил меня, я сжал кулаки, борясь внутри себя.

— Ах, вижу, ты понял то, что должен был давно осознать. Да, Лирика — твоя родственная душа, но она никогда не будет твоей на самом деле. Проклятие не позволит этого. Ты не сможешь признать ее, желать ее или любить ее. Она смогла спасти себя из — за того, кто она. Ты ей не нужен. И не был нужен. И не будешь. Вы вдвоем не будете. Это не случится.

Я бился в оковах, пытался отогнать мысли, которые ранили и не могли сбыться. Я пытался думать только о свободе.

Я не мог. Я ничего не мог сделать.

— Почему? — выдавил я, хватаясь хоть за что — то.

Он проигнорировал мой вопрос.

— Лор пообещал тебя мне, — продолжил Серый. — Да, он был из моих. Он стал слишком жадным. Так что он заслужил того, что получил. Он был слабым. Я — нет. Он был моим третьим, а теперь им будешь ты.

— Я никогда не буду твоим, — я не мог. Как Лирика не могла быть моей. Я не знал, почему в этот миг ко мне пришла эта мысль, но все было связано в границах моего разума. Я не мог ее любить, не смогу ее полюбить, но я сделаю все для нее. И не только из — за того, что она была Жрицей Духа.

Призрачная ладонь снова сжала мое сердце, и я знал, что это было проклятие, которое убьет меня, заберет все у меня по капле, по кусочкам души.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Серый улыбнулся, и я видел это, потому что он подвинул голову, и свет откуда — то попал на его лицо.

Я не видел, кем он был, лишь заметил то, что было красотой, даже если он был монстром.

— Ты будешь моим третьим. Не вторым, ведь ты не готов и никогда не будешь. Но и не самым низшим, потому что я знаю, что ты можешь сделать для меня с твоей связью со Жрицей Духа и твоим миром, — он сделал паузу. — Тебе стоит познакомиться со своими товарищами. Теми, кто поможет мне прийти в мир мейсонов и править, как я давно должен был. Это будет позже. В игре есть еще фигуры. Ты — просто пешка. Но скоро будешь рыцарем. Ладья и другие с моей доски в мире мейсонов скоро придут в мои тени. И я буду править. Но пока мы еще не там.

Он щелкнул пальцами, и две тени слились и разделились, подошли ко мне.

Они были просто тенями. Но при этом они были мужчинами с широкими плечами и темными волосами. И злобными глазами.

Серый указал влево.

— Это Дурлан, бывший маг земли, теперь дейн из — за твоей семьи. Ты лишил его всего, и теперь он мой. Он — мой второй. Он научит тебя тому, что ты будешь делать как мой третий.

Дурлан улыбнулся мне, и хоть мужчина когда — то был магом Земли, я видел огонь в его глазах. Чистую ненависть. Гнев.

Я снова забился в оковах, но я ничего не мог поделать.

Пока что.

— Гаррик — мой четвертый, — Серый указал на другого мужчину. — Бывший маг Воздуха, теперь дейн. Да, Обскурит и Люмьер объединились, но под моим правлением. Они — мой двор, мои воины, и ты будешь моим. Сначала нам нужно кое — что обсудить.

Я слышал снова улыбку в его голосе, Дурлан улыбался, а Гаррик просто смотрел на меня. Я не знал, какая реакция пугала меня больше.

— Сначала мы поиграем.

От слов Серого вспыхнула молния, и я закричал.

Глава третья

Лирика

Кто — то звал целителя, другие кричали о разном, но я закрыла разум от их слов и голосов.

Я упала на колени, кости и камни впились в кожу до боли, но мне было все равно.

Я не могла переживать из — за этого.

Ведь Родес был передо мной, его глаза были открытыми, их серебро манило меня. Он лежал на земле, голова была на коленях бабушки. Лания сидела на коленях рядом с ним, ее платье было в грязи и крови, но она оставалась изящной и красивой. Леди Воздуха склонила голову над внуком и плакала, вытирала его лицо пальцами, словно не верила, что он был настоящим.

Я тоже не верила.

Как Родес мог быть тут? Как он мог быть живым?

Я видела, как он принял удар Воздухом, усиленным костяной магией, которую его отец послал в его грудь. И хоть теперь мертвый Лорд Воды управлял двумя стихиями — Воздухом и Водой — он использовал и украденную костяную магию, чтобы увеличить свою мощь. Это означало, что Родес принял весь удар стихий и той магии сердцем.

Но выжил.

— Как? — выдавила я, сердце билось так сильно, что эхо разносилось в голове. Я и не понимала, что сказала это вслух, пока Люкен не посмотрел на меня большими глазами, полными слез.

— Мы разберемся, — прошептала Розамонд, опускаясь на землю рядом со мной. — Сначала нам нужен целитель.

— Лирика, — выдохнул Родес, и что — то сжало мое сердце, ладонь не отпускала меня. Слезы покалывали глаза, но я не могла плакать. Не сейчас. Мы еще не знали, почему он вернулся, как выжил. Может, это был миг, а потом реальность обрушится, и все растает.

Время, когда Родес был мертв.

А Истон пропал.

Нет.

Я не могла так думать. Я вообще не могла думать.

Я склонилась и прижала ладони к его лицу. Его кожа была гладкой, мокрой от океана, который чуть не забрал его у нас. Как…? Я все еще не знала, что произошло, но времени у нас было мало. Нам нужно было убедиться, что Родес был в порядке, а потом отправляться домой.