Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На втором галсе после разворота на запад обледенение усилилось, и с винтов полетели крупные куски льда, удары которых о фюзеляж напоминали частую барабанную дробь. Сильного беспокойства это тоже не вызвало, антиобледенительная система работала, с кромок крыльев набегающим потоком воздуха периодически срывало лед. Всё шло, как обычно. Рабочая высота – 100 метров, видимость – под собой. Экипаж и гидрологи – при деле. Очередной разворот, легли на третий галс и началось – самолёт стремительно начал обрастать белым ледяным панцирем. Лобовые стёкла замерзли и попытка командира очистить их с помощью штурманского транспортира через открытую форточку потерпела крах. Небольшая, очищенная поверхность стекла мгновенно покрывалась толстым слоем рыхлого белого льда. Плоскости перестали сбрасывать лёд. Жучки-моторы затряслись, и их необычная вибрация стала ощущаться в кабине. Барабанная дробь усилилась, вероятно, куски льда, бьющие по корпусу всепогодного корабля, стали крупнее. Нужно было принимать решение: продолжать разведку или уходить от обледенения. Конец сомнениям положил первый сильный удар по обшивке. Впечатление было такое, что кто-то снаружи бросил в наш самолёт кирпич. Потом кирпичи стали попадать в наш лайнер всё чаще и чаще. Казалось, что огромные куски льда хотели пробить обшивку и ворваться в салон. Машина отяжелела, вероятно, она набрала не одну тонну льда. Поскольку полёт протекал на небольшой высоте, путь к свободе от ледяных оков лежал только наверх. Командир корабля прекрасно это понимал и мы начали набор высоты. С выходом на берег облачность отступила и обледенение прекратилось, с винтов слетели последние кирпичи и ледяные песчинки, а вот на крыльях и фюзеляже лёд сохранился до посадки в Черском. По образному сравнению кого-то из лётчиков со стороны самолёт выглядел, как дед Мороз. Толщина ледовых образований на внешней кромке крыльев и в носовой части достигала, примерно, 15—25 сантиметров, а в плоскости вращения винтов на корпусе нашей «ласточки» после кирпичного обстрела остались глубокие вмятины.
Памятник Ли-2 в Черском. Якутия 1979 год
Кто-то из проходящих мимо техников спросил:
– Откуда такой?
Ему ответили:
– С ледовой.
– Заметно, – только и вымолвил любопытный.
Пришли в профилакторий. Встретили Славу Котова. Рассказали ему про наш полёт. Тут же появились пять огромных бутылок портвейна и гитара. Потом к нам присоединились Саша Бутыленков и ещё кто-то, всех не помню. Портвейн на столе обновлялся не раз, закуска была, как всегда, изыскана (дары Колымы на столе не переводились), но главное были Славины песни и не было пьяных…
– Вот такая песня.
Командиром в том полёте был Вова Замараев, гидрологи – Илья Ягубов, Юра Шарыгин и я, остальных членов экипажа, к сожалению, не помню. Давно это было. А номер нашей «ласточки» 61762.
Пешком «пришёл»
…Ледовый борт. Десять минут до взлёта. Лётчики пристёгнуты. На своём рабочем месте медленно, как чайник на плите, «закипает» первый гидролог Анатолий Иванович Кудрявцев. И есть от чего. На вылет опаздывает его напарник – молодой, но уже опытный второй гидролог Илья Ягубов.
– Анатолий Иванович, может задержечку дадим? – спрашивает командир.
– Поехали! Мальчишек учить будем. Пешком пойдет, – ответил Кудрявцев.
И – поехали. Самолёт вырулил на полосу, разбежался и улетел, помахав крылышками подъезжающему к аэропорту Илюхе.
Справедливости ради надо сказать, что полёт не имел большого навигационного значения, просто машина вылетала ресурс, её надо было заменить на другую и вернуться в Певек. Полёт предстояло выполнить по чистой воде вдоль берега моря до устья реки Колымы и далее, вверх по течению в аэропорт Черский. Чистую воду несложно отметить на карте и без второго гидролога. Но сам факт опоздания к вылету вызвал у Кудрявцева бурю негодования.
Увидев исчезающий в голубом небе самолёт с красными крыльями, Илья растерялся. Но с принятием решения подняться к диспетчерам – растерянность прошла, а после встречи со знакомыми пилотами, выполняющими пассажирский рейс по маршруту Певек – Черский на ИЛе, стало ясно, что в пункт назначения он попадет раньше, чем ледовый борт с Анатолием Ивановичем.
Чистую воду несложно отметить на карте и без второго гидролога
Посадка в Черском всегда приятное событие. Всё дело в том, что здесь есть лес. От Анадыря до Тикси леса нет, а тут – есть. Краснокрылая «ласточка» мягко коснулась полосы и покатила на стоянку под горкой. Распрощавшись с лётчиками, вдыхая лесной аромат, инструктор ледовой разведки Анатолий Иванович Кудрявцев отправился отдыхать в старенький деревянный профилакторий на краю посёлка.
***
Уютно устроившись в тишине профилактория и предвкушая встречу с Кудрявцевым, Илья Михайлович Ягубов наслаждался покоем и читал свежую газету. Мягкое кресло и сигаретка создавали ему дополнительный комфорт. Скрип деревянных ступеней возвестил о приближении мастера ледовой разведки. Дверь распахнулась и в полутьме гостиничного холла Анатолий Иванович разглядел Илью с сигаретой в зубах. Изумлению его не было предела. Нога, занесённая над гостиничным порогом, так и зависла в воздухе…
На приветливую фразу Ильи:
– Проходите, Анатолий Иванович, я вот и чаёк уже заварил, – мастер пробормотал, что – то нечленораздельное. А когда к нему вернулся дар речи, только и смог произнести:
– Уважаю! Но как ты добрался?
– Пешком пришёл, – простодушно ответил Илюха.
Дружба этих людей продолжалась долгие годы.
Рассказ о настоящем человеке
Крохотный самолетик со смешным названием «Птенец-2» лихо разбежался по взлетно-посадочной полосе, забавно подпрыгнул и полетел, не спеша набирая высоту. Серёга Рогозин плавно повел ручкой управления вправо, самолетик послушно выполнил красивый вираж, прошел над аэродромом, покачивая крылышками и лег на рабочий курс. Издали он был похож на большую яркую бабочку, по странному стечению обстоятельств залетевшую в морозную Якутию поздней осенью, когда здесь установились 20-градусные морозы.
Полет обещал быть продолжительным и интересным – поиск потерявшихся оленей и подсчет их общего поголовья. Сергей любил такие неординарные работы. Шутка сказать – 30 лет в авиации, самые разнообразные полёты приходилось выполнять ему на необъятных якутских просторах. Особенно запомнился весенний облёт рек с гидрологами Арктического института, когда у Ленских столбов они попали в чудовищную болтанку. Маленьким Ан-2 стихия играла словно мячиком, бросая его сверху вниз и из стороны в сторону. Выдержанные бородачи-гидрологи, которых трудно чем-нибудь напугать, тогда слегка побледнели, а Серега со вторым пилотом лишь крепче сжали штурвалы, стараясь удержать машину на курсе. Пугаться было некогда. Жесткая болтанка могла в любой момент разрушить самолет, а пилоты просто работали и победили стихию, да и «Аннушка» не подвела.
Серега давно вышел на пенсию, но расстаться с небом не смог. Вот и летает теперь на микросамолетике, помогает, как может, тундровикам в их тяжелой кочевой жизни.
Представитель заказчика – оленевод с большим стажем – Михаил Анатольевич Прокопьев по ходу полета делал в общей тетради какие-то только ему понятные заметки. Серега выдерживал курс, а старый тундровик считал оленей. Так и работал маленький экипаж «Птенца» до полудня. А в полдень произошла авиационная катастрофа.
Полет проходил на безопасной высоте при хорошей видимости, вдоль гряды холмов, высота которых не превышала 40 метров. Внезапно восходящий воздушный поток подбросил самолетик кверху. И в ту же секунду сильнейший нисходящий поток рванул машину к земле. Сергей резко взял ручку управления на себя, но земля неумолимо приближалась.
Двигатель отчаянно звенел на взлетном режиме, а перед самой землей аппарат, помимо воли человека, неожиданно сильно накренился. Пилот энергично хотел выровнять крен, но не сумел этого сделать…
Удар!!! Треск разрушающейся конструкции – и тишина, тревожная и гнетущая, навалилась на людей.
Первым пришел в себя Михаил – при столкновении с землей, благодаря привязным ремням, он удержался в кабине. Отделался легким испугом и незначительными ушибами.
Удар!!! Треск разрушающейся конструкции – и тишина
Сергею не повезло. Его выбросила из кабины чудовищная сила. Пробив своим телом лобовое стекло и пролетев по воздуху несколько метров, ударился он о камни, выступающие из-под снега. Придя в себя, пилот попытался подняться и не смог. От страшной боли потемнело в глазах и он снова потерял сознание.
- Зеркальный бог - Игорь Фарбаржевич - Русская современная проза
- Становление - Александр Коломийцев - Русская современная проза
- Рассказы о животных - Дмитрий Коробков - Русская современная проза
- Ловушка для Бесси - Лариса Капицына - Русская современная проза
- На пути к звёздам. Исповедь тылового генерала - Виктор Беник - Русская современная проза
- Коммуналка (сборник) - Рута Юрис - Русская современная проза
- Ночь с Марией. Рассказы - Олег Михалевич - Русская современная проза
- Рассказы - Владимир Кошенков - Русская современная проза
- Мы среди животных. Рассказы - Сергей Триумфов - Русская современная проза
- Лошадь масти Изабель. Рассказы о животных - Ольга Шлыкова - Русская современная проза