Киллер - Павел Астахов

– Артемий Андреевич… – начала Вероника, но вдруг смутилась.

– Говорите, – нетерпеливо сказал Артем.

– Меня волнует вопрос вашего гонорара, – проговорила она, глядя в сторону.

Павлов заметил, что щеки Вероники покрылись румянцем.

– Как вы уже поняли, мы не из миллионеров. У нас просто нет таких денег, которые нужны для оплаты услуг такого адвоката, как вы. Но я знаю не понаслышке, что, помимо профессиональных качеств, вы обладаете отзывчивостью и способностью помочь в трудную минуту. Я долго сомневалась, когда решала, звонить ли Шамилю. Он посоветовал обратиться к вам.

– И молодец, что посоветовал, – с улыбкой сказал Павлов. – Я многим обязан ему. Так что вопрос о моем вознаграждении оставим на потом, когда появятся конкретные результаты моей работы.

– Спасибо, – тихо проговорила женщина.

– Пока не за что. Вероника Александровна, у меня к вам есть один вопрос. Это важно.

– Конечно, задавайте.

– Вы сами верите в невиновность своего брата? Пока что все говорит не в его пользу. Прежняя судимость – раз. Неизвестно куда ушли деньги, предназначенные для совместного бизнеса с Ганакяном, – два. Драка в баре – три. Побег с места выяснения отношений – четыре. Мотив для убийства Ганакяна есть – уже пять. Приплюсуйте сюда способ, которым он был убит, – взрыв. Ведь Дмитрий уже имел судимость за хранение и изготовление взрывчатых веществ. Это в-шестых. Для следствия ваш брат – идеальный вариант. Если вовремя не вмешаться, он получит на полную катушку. С учетом прежней судимости и тяжести статей, по которым его обвиняют, Дмитрия могут лишить свободы лет на двадцать. – Артем в упор смотрел на вмиг побледневшую женщину. – В худшем случае его приговорят к пожизненному сроку.

– Боже!..

– Я спросил вас об этом вот почему. За время нашего разговора мне показалось, что вы сами не уверены в непричастности вашего брата к этому преступлению. Я прав?

Вероника опустила голову.

– Я знаю Диму как себя. При любой другой ситуации я поручилась бы за него. Но тут… не знаю. Я прекрасно понимаю, что убивать из-за финансовых разногласий – безумие. Но что-то подсказывает мне, что во всей этой истории есть большое темное пятно, какая-то червоточина. Она не дает мне покоя.

– Я так и думал, – произнес Павлов. – Вы сами не уверены в невиновности брата.

Осокина встала из-за стола.

– Я очень надеюсь на вас. Огромное спасибо за то, что согласились помочь.

– Не спешите благодарить. Для начала нужно услышать версию вашего брата. Я собираюсь это сделать в самое ближайшее время.

Детский офтальмолог

В дверь кабинета, на которой была пришпилена начинающая выцветать табличка с надписью «Офтальмолог», постучала полная женщина. Она держала за руку мальчугана лет десяти, который явно был недоволен предстоящим визитом к врачу.

– Проходите, – раздался за дверью спокойный мужской голос.

Женщина с сыном зашли внутрь.

– А, это вы! – Доктор улыбнулся так, будто случайно встретил на улице старых знакомых. – Доброе утро! И тебе привет, боец!

– Здравствуйте, Илья Робертович, – сказала женщина, подталкивая ребенка вперед.

– Здрасте, – выдавил мальчик.

– Ну и как у вас обстоят дела? Судя по всему, хорошо? Ну-ка, боец, подойди ко мне. – Врач нацепил на лоб офтальмоскоп и принялся изучать правый глаз ребенка. – Замечательно! – произнес он и дружески похлопал мальчика по плечу.

– Ой, Илья Робертович, спасибо вам громадное! – рассыпалась в благодарностях женщина. – Мы с мужем уже на худшее настроились, думали, он глаз потеряет.

Она ухватила сына за руку и настойчиво потянула к двери, намереваясь покинуть кабинет, но доктор внезапно сказал:

– Пожалуйста, буквально три минуты. Мне нужно кое-что сказать вашему сыну.

– Конечно. – Мать растерянно остановилась у двери.

Она выглядела слегка озадаченной.

– Говорите…

– Можно, я скажу это парню один на один? Так сказать, мужской разговор. Вы не против? – Доктор располагающе улыбнулся.

Женщина нервно пожала плечами и вышла из кабинета.

– Ну и что, боец? – сказал доктор.

Мальчик вжал голову в плечи, как если бы его собирались бить.

Илья Робертович залез в стол и вынул оттуда салфетку, свернутую в трубочку. Через мгновение в его руках появилась тонкая длинная игла.

– Так чья это все-таки была идея? Из-за чего ты чуть не лишился глаза?

Мальчуган переступил ногами. Его уже начинало тошнить от вопросов и бесконечного повторения событий того проклятого дня. Не самого удачного в его жизни.

– Я же говорил уже, – нудно забубнил он, не глядя на врача. – Мой друг у брата взял трубку с иголками. Он сказал, что такие были у ниндзя. Мы решили пострелять в дерево. И когда…

– Ты меня не понял, – мягко прервал его Илья Робертович. – Твою версию этой истории я уже слышал. Наверное, участковому инспектору ты тоже ее рассказал, так ведь?

Мальчик кивнул, про себя мечтая как можно быстрее выбраться из этого кабинета. Ему начало казаться, что врач в чем-то его подозревает и собирается замучить расспросами.

– Я хотел уточнить, кому из вас пришла в голову идея наврать, – настаивал Илья Робертович.

– Наврать? – Паренек глупо хлопнул ресницами. – Я не врал. Я выстрелил, и игла отскочила в меня… – снова забубнил паренек.

– Она не отскочила, – тихо перебил его офтальмолог. – Если бы игла отскочила, то она потеряла бы скорость и летела не по ровной траектории, а кувыркаясь, ясно? Игла просто царапнула бы тебя. – Врач был неумолим.

Мальчик покраснел.

– В тебя выстрелили, – после секундной паузы продолжил наступление доктор. – Думаю, скорее всего, не специально. И вряд ли я ошибусь, если предположу, что это сделал твой приятель.

Мальчик отвел взгляд в сторону.

– Он сказал, что папа его сильно накажет, – едва слышно произнес он, кусая губы.

– Это твой друг попросил тебя соврать?

Мальчик кивнул, с опаской взглянул на врача и спросил:

– Вы не скажете никому?

Илья Робертович помолчал, потом проговорил:

– Твой глаз вылечен. Наказывать кого-то уже поздно. Ты должен сам сделать выводы. Скажи-ка еще вот что. Ты действительно считаешь этого парня своим другом?

– Да.

– Я так и понял. Иначе ты не выручил бы его, – произнес доктор. – Я тебя огорчу. От таких друзей лучше держаться подальше. Потому что в следующий раз он снова выкрутится за твой счет. Иными словами, предаст тебя. Дело не ограничится поврежденным глазом. Поверь.

– Можно я пойду? – Мальчик нетерпеливо хмыкнул и придвинулся ближе к двери.

– Конечно. Всего тебе хорошего, – сказал врач, надевая на нос очки.

Паренек выскользнул из кабинета, а Илья Робертович тяжело вздохнул.

Это был его последний рабочий день перед отпуском. Коллеги посмеивались за спиной Ильи Робертовича. Другой человек на его месте в обед проставился бы тортиком с шампанским и с разрешения главврача сделал бы ноги, но офтальмолог отсидел положенную смену до последней минуты. Он вежливо кивнул на прощание теткам из регистратуры и вышел из поликлиники.

По дороге доктор зашел в местный супермаркет, нагрузил тележку различной снедью, ассортимент которой явно намекал на холостяцкий быт, и двинулся к кассе. По пути он спохватился и прихватил несколько пакетов собачьего корма. Его болонка Луиза наверняка уже проголодалась.

К подъезду своего дома Илья Робертович подходил, когда уже начало смеркаться. Он жил на втором этаже, поднялся туда пешком и увидел компанию из трех юношей и совсем юной девчушки, которой едва ли исполнилось шестнадцать. Молодежь вольготно расположилась на ступеньках.

Доктор поморщился – подъезд пропах табачным дымом. У ног подростков стояли открытые бутылки пива. Бетонный пол возле его двери был усеян плевками, серыми горками пепла, обертками из-под чипсов и обрывками газет.

– Спасибо, что хоть туалет у меня под дверью не устроили, – сказал врач, разгоняя дым рукой.

Молодые люди нахально наблюдали за ним и посмеивались.

– Застудишься, – сказал Илья Робертович девушке, сидящей на ступеньках.

Та прыснула, сдвинула худые коленки.

– Спасибо за совет, – заявил один из подростков.

Под его носом пробивался светлый пушок намечающихся усов, за ухо была засунута сигарета.

– Лучше за собой приглядели бы.

– Я уже как-то делал вам замечание, – спокойно произнес Илья Робертович и повернулся спиной к двери. – Я не против того, что вы тут отдыхаете. Подъезд – территория общего пользования. Но отдых бывает разным, и в данном случае вы нарушаете закон. Не нужно превращать наш дом в забегаловку. Я уж молчу о том, что в вашем возрасте алкоголь и никотин совершенно противопоказаны. – Он в упор посмотрел на парня с сигаретой за ухом. – А ты предложил бы девушке свою олимпийку. Видишь, ей же холодно.

– Ты чего пургу гонишь? Тебе сегодня по морде еще не дали? – грубо спросил второй юноша, тонкое, бледное лицо которого было покрыто россыпью прыщей.