Бессмертные (СИ) - Скельтонс Ева

— Благодарю, сэр. Всего доброго. — Почтительно кивнув, сказал Адам, после чего вышел из кабинета директора.

С каждым шагом по пустынному коридору блондин всё больше ощущал подступающее раздражение. «Чёрт, да они все просто издеваются надо мной!» — думал парень. Почему-то чем больше он сравнивал себя с отцом, тем больше считал, что он — всего лишь жалкая тень, а не наследник своего отца.

В ещё большем расстройстве чувств юный солдат и сам не заметил, как пришёл к двери своей комнаты. Решив, что обойдётся без завтрака, он упал на не заправленную кровать прямо в форме, поставив автомат рядом с тумбочкой. Хмуро глядя в потолок, он продолжал размышлять и злиться на директора за то, что тот определил его в обычный отряд. Так же Адам искренне недоумевал, почему почти все остальные так спокойно и даже радостно отреагировали на собственное зачисление. Большинство из молодых солдат его возраста, которым так же в этом месяце предстояло пополнить ряды Мировой армии, были способными и достойными вступления в спецотряды. Особенно он поражался спокойствию Микки, который так же упорно трудился весь последний год вместе с Адамом. Неужели он готов так легко забыть про все трудности, с которыми они сталкивались, и принять зачисление в рядовой отряд?

Так, погружённый в размышления, Адам пролежал достаточно долго. Иногда доставал листок из кармана и бегло перечитывал строки, из которых узнал всю информацию об отряде. Однако интереса он не вызывал совершенно никакого, и лист был благополучно откинут куда-то в сторону.

Прозвучавший снаружи длинный звонок заставил Адама с протяжным вздохом подняться и вновь перекинуть через плечо ремень с оружием. Живот неприятно скрутило от голода. Схватив со стола во второй комнате яблоко, блондин снова вышел из комнаты и направился к выходу, попутно откусывая первый кусочек.

Предстояла утренняя разминка и последующая за ней первая за день тренировка. Всё было абсолютно как обычно, не считая того, что все старшие ученики академии были полностью погружены в обсуждение поступления в основные армейские вооружённые силы и предстоящие бои с Бессмертными.

— Адам! — Через группки учащихся к голубоглазому быстрыми шагами приближался Микки. — Ну что, ты поговорил с ним? И что он тебе сказал?

— Да ничего не сказал, — раздражённо отмахнулся парень от товарища. — Никуда он меня не переведёт. Я всё равно как был, так и буду зачислен в обычный отряд.

— Ну… это было ожидаемо, — тихо хмыкнул Микки. Заметив, как Адам ещё больше поник, он добавил: — Не расстраивайся ты так, есть уйма случаев, когда солдаты и двух недель не служили в обычном отряде и их переводили в спецы!

Они прошли вместе со всеми на главную тренировочную площадку и заняли своё любимое место у раскидистого дуба. Все учащиеся академии разделились на группы по корпусам. Те, кто были самыми старшими, — к ним относились Адам, Микки и Даниель, — и несколько помладше. Получив указания тренера, все эти группы после делились на подгруппы по три-четыре человека и занимались тренировкой вместе. Некоторые задания тренеров учащиеся корпусов, конечно, выполняли сообща, но большинство всё-таки по трое-четверо.

К Микки и Адаму тут же присоединился сияющий от радости Даниель. Он часто был чем-то доволен, развеселить его можно было легко и чем угодно. Сегодня же он был ещё ярче и счастливее, чем когда-либо.

— Сегодня как обычно, да? — Спросил он у товарищей. Постукивая пальцами по стволу автомата, он поднял голову к небу, а после кинул взгляд куда-то в сторону. — У меня сегодня ещё и будет эдакий инструктаж по обращению с нашими военными истребителями. Вы слышали, сегодня ещё пройдёт тренировка с ними!

— Да, но… разве это просто инструктаж? — Удивился Микки. — Я думал, вам самим дадут управление ими в небе.

Даниель в голос рассмеялся.

— Ты что, Мик, слишком рано же ещё, — сквозь смех сказал Даниель. — Меня возьмут на лётные испытания уже после официального зачисления в отряд. То есть, когда я уже перейду на его базу. Там же мне выдадут снаряжение и форму. Жду не дождусь этого дня! Вы просто себе не представляете…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он снова посмотрел в сторону, в которой красовались на солнце учебные модели военных истребителей Мировой армии. Адам молча слушал их диалог и старался отвлечься — в конце концов, его недовольство ничем не поможет и придётся, так или иначе, смириться. Оставалось лишь не ударить в грязь лицом на грядущей проверке и показать себя с лучшей стороны.

Началась разминка. Она, как и всегда, пролетела как-то быстро, и пришёл черёд тренировки. Адам чувствовал, что сил у него не так уж и много — всё-таки пропускать завтрак было не самой лучшей идеей, и даже яблоко не спасло его от проблемы нехватка энергии. Он, как и обычно, старался сосредоточиться и сконцентрироваться на тренировке.

Минут двадцать спустя, когда тренер собирался объявить новое задание, со стороны основного корпуса вдруг прозвучал тройной длинный звонок. Среди учащихся поднялся шум.

— Это что, сигнал тревоги? — Слегка нахмурив брови, спросил Даниель.

— Он самый, — ответил Адам, стараясь отдышаться и так же недоумённо, как и все, глядя в сторону основного здания академии.

— Но что произошло? — Микки задал вслух вопрос, интересующий всех остальных.

— Соблюдайте спокойствие и возвращайтесь в свои корпуса, — скомандовал тренер.

Все остальные тренера так же обратились к своим группам учащихся. Адам чувствовал напряжение ребят вокруг себя, но несмотря на недоумение и тревогу от неведения, будущие солдаты вели себя более чем достойно. Все они, без толкучек и паники, ровным строем шли каждый к зданиям своего корпуса.

Зайдя внутрь помещения, Адам и Микки поняли, что в свои комнаты никто не пошёл — на всех этажах стоял приглушённый шум, все стояли в коридорах у стен и окон и предполагали, что же всё-таки могло произойти. Найдя себе свободное местечко, они тоже остановились у стены. К ним тут же подошёл Даниель. Все они жили в одном здании одного корпуса — Адам и Микки на первом этаже, Даниель — на втором.

— У кого какие предположения? — Серьёзным тоном спросил кареглазый.

Адам и Микки пожали плечами. Даниель медленно закивал головой и скрестил руки на груди.

— Да, вот и у меня такие же.

Какое-то время спустя на нескольких экранах, что висели в стенах коридоров каждого корпуса — они служили для сообщения учащимся новой информации — появился их тренер. Его голос эхом прокатился по вмиг погрузившемуся в тишину коридору.

— Всем учащимся сохранять спокойствие. На соседний город совершено нападение двумя отрядами Бессмертных. Мы и другой персонал академии были вызваны вместе с отрядами нашего города на поддержку обороны Гранда. Вам запрещается выходить за пределы академии до особого распоряжения. Если ситуация не будет взята под контроль, руководством будут приняты срочные меры.

Экран снова потух, а коридоры ещё какие-то секунды были погружены в напряжённое молчание. После чего вновь взорвались активными разговорами юных солдат о произошедшем.

— Там же сейчас воюют настоящие солдаты Мировой армии!

— Как круто…

— Нет, это вообще не круто! Они же погибают там…

Адам схватился за рукоять автомата, опустив его с плеч, и каким-то напряжённым взглядом уставился в пустоту перед собой. Микки, взъерошив волосы, протяжно выдохнул.

— Вот уж… нападение Бессмертных, да ещё и так близко к нам… — пробормотал он. — Если ситуация ухудшится и они пробьются к нашему городу…

— Такого не будет! Мировая армия остановит этих мерзких бандитов, как останавливала тысячи раз до этого, — сказал Даниель. За своим непринуждённым тоном он скрывал беспокойство, которое могли распознать лишь Микки и Адам.

— А мы должны сидеть здесь и считать секунды, — протянул голубоглазый. Его друзья переглянулись.

— Таков приказ, мы должны повиноваться. Иначе какие мы воины? — Сказал Микки.

Адам поднял глаза на него и громко произнёс:

— А какими воинами мы будем, если останемся сидеть на месте, имея на руках какое-никакое оружие, и станем ждать, когда солдаты Мировой армии сделают за нас всю работу? Мы уже не дети, мы — старшие ученики академии, и сегодня мы все были распределены в настоящие отряды нашей армии! Так какого чёрта мы должны сидеть, как испуганные дети, и надеяться, что взрослые защитят нас? Мы сами должны защищать себя и других людей, стоящих за нашими спинами. Вот тогда мы сможем назвать себя солдатами!