Ореховый нежданчик (СИ) - Кит Тата

Остальные гости не знали всех тонкостей общения отца и сына, но я была им благодарна за то, что они тактично не обращали на них внимания, тихо переговариваясь между собой.

Наконец, мужчины договорили и, сдержано улыбаясь, присоединились к собравшимся гостям.

— Здравствуй, дорогая, — произнес Павел Олегович и протянул мне букет, который я едва смогла удержать двумя руками и, если бы Саша его вовремя не подхватил, то я бы точно его уронила.

Мужчина старался держать дистанцию, словно мы на официальном приеме ждем президента. Я же простая сельская девчонка и весь этот этикет мне никуда не уперся, поэтому, обойдя стул, без речевых эпитетов и разжевываний мыслей, крепко обняла мужчину. На секунду он растерялся, но всё же ответил взаимностью, обняв меня в ответ за талию и притянув к себе.

— Спасибо, — шепнула я ему, подозревая, что решение приехать на свадьбу сына, с которым отношения складывались не просто, для него было сложным.

— Это тебе спасибо, Вероника, — произнес тихо в ответ. — Спасибо, что любишь его так, как никто еще не любил.

На глаза снова навернулись слезы. Что ж за свадьба такая, во время которой хочется плакать снова и снова? От счастья, но все же…

— Так, старый! — воскликнула бабуля. — Ты чего на невесте повис? Пей штрафную и кричи «горько»!

— С радостью, — ответил Павел Олегович и ещё раз обнял сына, прежде чем взять стопку с самогонкой лучших сортов дрожжей, которые только могла найти бабуля. — Я никогда этого не говорил и вряд ли скажу снова. Характер у меня такой, что уж тут поделаешь… — начал свою речь Павел Олегович. — Я восхищаюсь тобой, сынок. Каждый день я стремлюсь к тому, чтобы хоть немного стать похожим на тебя: человеком чести, слова, примером настоящего мужчины. Я горжусь твоим выбором, — указал он на меня. — Лучшей жены для тебя я и представить не мог. Не совершай моих ошибок, сын. Говори ей почаще о том, как ты ее любишь и ценишь, она этого по-настоящему достойна. И я уверен, что в ответ ты получишь гораздо больше любви и тепла, что таит в себе эта маленькая, но очень характерная девочка. Будьте счастливы, дети.

— Горько!!!

Главушка 2.2

— Помню, как она у меня целый бидон черешни с участка скомуниздила, — смеялся дядя Петя на весь двор, вспоминая мои детские грешки, когда я была весьма важной дамой в законе. — Я ей говорю, нельзя брать ягоду без разрешения, а она мне в ответ: «Ты, дядя, такой лысый, потому что жадный. Даже волос себе пожалел».

Все гости почти оказались под столами, а я же пыталась удерживать ладони на пылающих щеках. Свадьба была в самом разгаре, уже прошло несколько конкурсов, в которых Саша и Кирилл принимали активное участие. В то время как мы с Сонькой лениво потягивали сок и гордились своими чемпионами, что одерживали победы в конкурсах с переменным успехом.

— Ты не устала, маленькая? — спросил меня Саша, вернувшись от компании мужчин, что гоготали на весь двор.

Муж положил теплую ладонь на живот и замер, словно пытался уловить малейшее движение нашего малыша.

— Не устала, мой хороший. Развлекайся, — произнесла с улыбкой и поцеловала его в плечо.

— Я немного с вами посижу. Соскучился, — плутовски улыбнулся он, а чертята в любимых мною глазах устроились на больших подушках побалдеть и поумиляться.

— Я ж Веронику ещё вот таким шипи́здиком знал, — показал небольшое расстояние от земли дядя Вася, у которого я однажды чуть не угнала трактор.

— Кем он тебя знал? — не понял Кирилл, переспрашивая у меня шепотом, чтобы не мешать рассказу мужчины.

— Шипи́здиком, — усмехнулась я.

— Что это такое? — всё ещё не понимал друг, отпивая из стакана апельсиновый сок.

— Маленький ребенок, примерно, до пяти лет, — пояснила я, и Кирилл брызнул соком, казалось, из самого носа.

— Шипи́здик, — начал он ржать, аки конь, приговаривая это слово. — Сань, ты слышал, кто у нас скоро родится? Шипи́здики! Ой, сейчас сдохну! Шипи́здик Кириллович!

— Всё, — резюмировала Соня, увидев своего мужа, практически лежащего на земле от смеха. — Это надолго. Пока его все село не услышит, он не заткнется.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Хоть подруга иногда и ворчала на своего супруга, но глаза её сияли счастьем, каждый раз, стоило ей посмотреть на Кирюху.

— О! — осенило друга. — Так Дениска же у меня шипи́здик. А всё корешочек, да корешочек ему.

— Я же говорю — дурак, — указала на него подруга рукой.

— Любимый дурак, — уточнил Кирилл и прильнул к губам жены, крепко прижимая её к себе.

— Маньяк! — высвободилась подруга. — На своей свадьбе не нацеловался?

— Мне всегда мало… тебя, — трепетно произнес он, и тут уже Соня не смогла устоять и сама бросилась ему на шею, даруя нежный поцелуй, таящий лавину любви.

Главушка 2.3

Саша подкрался сзади и, приобняв меня за талию, словно в танце повел за поленницу.

— Ты чего это удумал? — игриво спросила я, забираясь пальчиками под воротник рубашки.

— Хочу украсть свою любимую жену, — вибрация его низкого голоса отдалась резонансом в моей груди, посылая колонии мурашек по коже. — Я соскучился.

— Я тоже, мой хороший, — прошептала и приподнялась на цыпочках, чтобы прикоснуться к его губам мимолетным поцелуем.

— Кирилл взял на себя гостей, а нас за воротами ждет мотоцикл Матвея. Интересный, кстати, парень.

— Мой бывший одноклассник, — уточнила я и потерлась кончиком носа о нос Саши.

— Я начинаю ревновать, — в его голосе появились опасные нотки, что всегда будоражили мою кровь.

Иногда было очень приятно и мило выводить его из себя, чтобы видеть насколько он собственник, когда речь идет обо мне. Он словно медведь готов рвать и метать, если вдруг окажется, что на его женщину, кто-то неровно дышит. Кажется, что даже сами чертята в угольных глазах скандирует «моя!» с плакатами, нарисованными кривыми лапками.

— А любить меня кто будет, пока ты ревнуешь? — притворно надула губки и попала в капкан крепких объятий.

— Одно другому не мешает, — деловито произнес Саша и понёс меня в сторону ворот, пока где-то в стороне Кирюха рвал баян и глотку хитами восьмидесятых.

Села на мотоцикл и обхватила руками Сашин торс, вдохнула аромат любимого мужа и на миг прикрыла глаза, ощущая легкую эйфорию и в то же время вселенское спокойствие.

— Куда поедем? — спросил муж, глядя через плечо.

— С тобой хоть на край света.

— Как скажешь.

Свадебное платье не имело пышной юбки, что значительно упростило моё сидение на мотоцикле и не мешало его движению.

Двигатель старого мотоцикла взревел и мы тронулись с места, вскоре выехав за предела села. Деревянные домики сменились пшеничными полями, которые совсем недавно засеяли. За полями нас ждал лес и редкие холмы, которые я еще с детства привыкла называть горами, потому что для моего ростика они казались, довольно-таки, высокими. Прохладный ветер трепал волосы, но за Сашиной широкой спиной было тепло и уютно, дороги перед собой, правда, тоже не было видно, но это и неважно, лишь бы рядом был муж, а куда он меня завезет не имеет значения.

Километров через пять от села мы остановились и приставили мотоцикл к одному из деревьев, так как у того была сломана подножка — старичок служил верой и правдой, ещё отцу моего одноклассника.

— Красиво здесь, — присвистнул Саша, оглядывая местность. — Пойдём туда, — указал он на вершину одного из холмов и, взяв меня за руку, повел в указанном направлении.

На вершине холма нас ждали несколько больших валунов, которые я помнила с самого детства, но больше всего я помнила вид, который открывался с них только до начала июня, если зимой было много снега.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Водопад? — удивился Саша. — Меня всё больше и больше удивляет твоя малая родина.

— Вообще, его называют ручьем, а не водопадом, — уточнила я. — И скоро он пересохнет, когда в лесу растает последний снег и закончится влага от дождей. Хотя, если дождь будет достаточно сильный, то он вновь будет течь.