Шальные деньги - Йенс Лапидус

Обана!

Прилив адреналина.

Перезвонил. Ему ответил Ашур. Мрадо припомнил имя. Один из соллентунских братков, Ратко еще показывал ему фотку Хорхе, когда колесили по району. Ашур на ломаном шведском нарисовал расклад.

Он, Хорхе и еще один корешок, Вадим, оттянулись этой ночью. Зависали в Соллентуне в клубе «Мингель-рум-бар», квасили. Хорхе чуть не замели легавые. На ночлег Хорхе напросился к Вадиму. Ашур предположил, что чилиец до сих пор там, еще только полдень.

Мрадо поблагодарил. Обещал при случае подогнать положенное лаве.

Нацепил кожанку. Положил во внутренний карман резиновую дубинку. Сунул в кобуру револьвер. Спустился к машине.

Поехал уже знакомой дорогой в Соллентуну. Ну, теперь-то, сучонок, я тебя выщемлю.

Как лучше? Вломиться в хату, как к Серхио, и разобраться на месте? Рискованно очень: Вадима, походу, так запросто не обломать, это тебе не крикливая чикита. Другая опасность: соседи услышат возню, вызовут легавых и Хорхе вернется на зону. А очутившись там, подломит сербскую империю, не целиком, конечно, но ощутимо. Вывод: Хорхе надо достать без свидетелей.

Дорогой набрал Ратко, Боббану, другим пацанам. Поинтересовался, что за кент этот Вадим. Кто по жизни будет? Опасен ли? Поручил обзвонить других пацанов, все разузнать: работает ли чувак, кем работает. С кем корешится? Есть ли у него ствол?

Стал наблюдать за подъездом. Люди входили, выходили. Удивился про себя: что за кипеш в такое время суток? В таких халупах всегда ютятся всякие чучмеки, торчки, домашние садисты и прочая шпана, в такой же халупе вырос он сам.

Посреди разговора Мрадо с Боббаном из подъезда вдруг вынырнул тип, смахивавший на Хорхе.

Прежде Мрадо видел Хорхе от силы раза четыре-пять. В последний раз на суде, где свидетельствовал против Хорхе. В итоге чилийского терпилу упаковали на шесть лет. Радован и Мрадо отдали его на растерзание волкам — кем-то ж надо жертвовать. Чилиец запомнился молодым, борзым, в модном, понтовом прикиде. Золотая цепь с крестом. Причесон уложен гелем. Триммингованная щетина. Все руками размахивал, кипятился. А тут перед машиной — реальный негр. Курчавый, чернокожий. Походняк как у вкуренного растамана, плывет, будто во сне. Шмотки отстойные, грязная куртка. Но что-то в этом чмошнике не то, будто скрыта в нем какая-то пружина.

Сто пудов — чилиец.

Мрадо съежился, приник к рулю. Хорхе поозирался. Потом зашагал по дороге на станцию. Здесь его брать без мазы — столько глаз кругом.

Мрадо дождался, когда Хорхе скроется за углом. Вышел из машины. Надел черные очки. Лишним кругом намотал на шею шарф. Помолил бога машин: боже, сохрани мой «мерс» от царапин, угонов и столкновений на этой самой стремной точке в Соллентуне.

С тем побежал за тот самый угол, куда только что свернул Хорхе.

Оказалось, Хорхе пошел не на мост к электричкам. А прямиком в пассаж. Мрадо держался поодаль. Но так, чтобы не упустить чилийца из виду.

В пассаже «Соллентуна». Мрадо притормозил у автоматических дверей на входе, выждал пару секунд. Входя, заметил, как Хорхе направился за продуктами в «ИКА». Серб юркнул в бутик «Эксперт» напротив. Как заправский детектив, Мартин Бек в натуре. Связался с Мрадо. Спросил по-сербски:

— Ратко, ты где? Дело есть.

Ратко в последние дни все рожу воротил — бычился на Мрадо за давешний замес с Серхио. Но тут отреагировал спокойно, понял — что-то конкретное.

— Да дома сижу. Туринг смотрю. Автогонки. Шведский чемп. Чё, нашел его или чё?

— Ага. Кантовался у корешка тут, в Соллентуне. Сейчас засобирался обратно. Ты тоже собирайся. Садись в тачку.

— Блин, ты мне весь кайф обломал. Куда ехать?

— Пока не пойму. Жди. Как только, так сразу.

— Уже в дверях.

— Вот и молодца. Я позвоню. Хоп.

Тут и Хорхе вышел из супермаркета. В каждой руке по две авоськи. Походу, затарился хавчиком. Чилиец, точно, намылился на свое заповедное лежбище.

Мрадо проследовал за ним к электричке. Главный принцип шпика: не мельтеши во время слежки. А то Хорхе пацан прожженный — раз, и ищи-свищи его.

Хорхе вышел на платформу. Мрадо задержался в зале ожидания. Надеялся, что стеклянные двери на солнце скроют его от глаз Хорхе подобно зеркалу. Видел, что Хорхе не дремлет.

Подали электричку. Хорхе вошел. Мрадо за ним, в соседний вагон.

Снова набрал Ратко. Велел выдвигаться в центр.

На каждой остановке выглядывал из дверей. Хорхе оставался внутри.

Поезд замедлил ход. Черепахой вполз на Центральный вокзал.

Остановился. Мрадо выглянул. Увидел выходящего чилийца.

Группа индейцев дудела на панфлейтах и дубасила в барабан. У колонны какая-то иеговистка во френче втюхивала прохожим «Сторожевую башню».

Хорхе пошел в метро. Мрадо следом. На почтительном расстоянии.

Хорхе сел на поезд в сторону Мербю. Мрадо поехал с ним, в другом вагоне.

Полупустой вагон. Из пассажиров здесь затесались два гопника в кепках и ветровках, потенциальные бойцы войска Мрадова. Кемарили, задрав ноги на соседние сидухи. Да какой-то приблудный мажор: белобрысый, плащ до колен, узкие джинсики и зализанная челочка: походу, попутал метро с «Гранд-отелем». Слушал плеер.

Хорхе сошел на «Технологическом институте». Мрадо тоже.

Выйдя за турникет, Хорхе задержался перед расписанием автобусных рейсов. Потом заглянул в газетный киоск. Что-то купил. Авоськи-то на вид того, тяжелые. Пошел на автобусную остановку. О, и тот мажор из метро туда же. Совпадение, однако.

Мрадо посмотрел: автобус номер шестьсот двадцать. Не иначе, чилиец собрался с экскурсией любоваться окрестностями Нортелье.

Мрадо позвонил Ратко. Приказал:

— Выдвигайся к «Техноложке».

Подрулил 620-й. Ратко не видать. Мрадо зашагал прочь, к ларьку с хотдогами на Валгальском проезде. Рядом с ларьком вереница таксомоторов.

Хорхе сел. Автобус тронулся.

Мрадо — таксисту:

— Ехай за этим автобусом.

Ехали минут тридцать. Мрадо не находил себе места. Хорхе палец в рот не клади. Всегда настороже. Может засечь, что какое-то такси упало на хвост, держась на две-три машины позади.

Вызвал Ратко.

Пересел в его тачку в Окерсберге.

Пристроились где-то сзади. Вряд ли заподозрит. За автобусом тянулся длинный шлейф машин. Автобус же ехал почти без остановок.

Чилиец точно еще там.

Вот доехали до какого-то Дювика. Автобус остановился. Выпустил Хорхе.

Мажор следом. Чудно, ну да Мрадо недосуг ребусы разгадывать.

Крикнул Ратко:

— Поворачивай, бля!

Ратко повернул машину вслед Хорхе. Мрадо распластался по заднему сиденью. Проехали-то всего в трех метрах от Хорхе. Ехали еле-еле. Будто дороги не знали. Между тем следили за чилийцем в зеркало. Так с минуту. Дольше нельзя было — почует неладное. Нехотя прибавили газу. Оставили Хорхе далеко позади.

Остановились. Вышли из машины. Мрадо пошел в рощицу, спрятался среди деревьев. С дороги не видать. Ратко зашагал обратно. Навстречу Хорхе.

Через две минуты позвонил:

— До него метров сто, идет по дороге. В твою сторону. А вдруг меня признает, что тогда делать? Если очканет да побежит?

— Иди навстречу. Виду не подавай. Как только скроется, поворачивай оглобли и иди за ним. А уж я его приму.

Мрадо ждал. Вокруг ни домов, ни людей, ни проблем.

Мобила на изготовку. Номер Ратко высвечивается на экране. Для звонка достаточно нажать на зеленую кнопку.

Вот показался Хорхе. Руки отвисли под тяжестью авосек. Вид измочаленный. Дистанция двадцать метров. Мрадо набрал Ратко. Шепотом велел мчаться вдогонку.

Злобным Шреком выступил из-за деревьев.

Хорхе с ходу почуял недоброе. Заметно меньжанул. Поставил на землю авоськи. Оглянулся. Увидал летевшего на всех парах Ратко. Понял, что дело табак. Дернулся — поздняк метаться. Мрадо хап его за куртку.

Югославский реванш. Крах легенды.

Мрадо со всего маху пнул чилийца под дых. Хорхе согнулся пополам. Упал. Набежавший сзади Ратко схватил его и на пару с Мрадо оттащил к деревьям. Подальше от дороги. Авоськи Мрадо отнес туда же. Хорхе вывернуло. Разнеслась едкая вонь. Блеванул прямо Мрадо на ботинки, свинота! Мрадо протянул чилийца дубинкой поперек спины. Хорхе рухнул ничком. Встал на карачки. На еще, на, на. Хорхе выл. Так, главное — не изувечить его. Чтоб ни переломов, ни крови. Не забить до смерти. Чтоб не угодил в больницу. Били одной дубинкой. По ляжкам, по рукам. Охаживали по спине, по шее, по пузу. Лупили. Пороли. Метелили.

Хорхе попытался привстать на колени. Сложился. Закрыл голову руками. Съежился.

А Мрадо не унимался. Дубинка горохом сыпала по телу чилийца.

В итоге от Хорхе осталось мокрое место. Мочалка. Полумертвое тело.

Мрадо нагнулся к нему:

— Алё, слышь меня, рванина гребаная?

Ноль реакции.

Мрадо схватил его за волосы, приподнял голову: