Письмо из будущего - Аслан Шатаев

— Слушай, ты не помнишь, когда мы приехали? — спросил я Казбека после того, как мы закончили трапезничать и спрятались за одним из стогов сена покурить.

— Ну… не помню, — ответил он. — Где-то в середине осени.

— Какого года?

Казбек взглянул на меня и рассмеялся, думая, что я шучу.

— В 856 году до нашей эры, — сказал он.

Я тоже рассмеялся и спросил:

— Не, серьезно. Я просто забыл. Это же в прошлом году было?

— Конечно! Такую дату не запомнить! Год начала военных действий. Ну ты даешь!

Значит, мы выехали из Чечни примерно тогда же, когда до изменения прошлого поехали в Баку. Может, кроме этого события, ничего не изменилось? Что, если я не смогу ничего изменить, что бы я не делал? Что, если эта война должна была начаться, так или иначе? Я два раза пытался изменить прошлое так, чтобы мы с Седой были вместе, но у меня ничего не выходило. Возможно, и в дальнейшем ничего не выйдет, сколько бы раз я не пытался. Имеет ли смысл продолжать дальше? В прошлый раз я повлиял на прошлое, после чего стал боевиком. А если бы я погиб?

В любом случае, пока не стоило изменять ничего в прошлом. У меня голова и без того шла кругом от воспоминаний, всплывающих одна за другой. Я даже вспомнил кое-какие события прошлого в те дни, когда был боевиком. Если так будет и дальше продолжаться, я в конец сойду с ума, не зная, какие воспоминания являются настоящими. Надо немного передохнуть, собраться с мыслями, и уж потом решить, стоит ли вообще больше путешествовать во времени. В первую очередь надо разобраться со своим прошлым. Вспомнить все события.

Вечером мы вернулись домой, грязные, уставшие и голодные. А ночью собрались все вместе, считая и дядю с двоюродными сестрами, и начали играть в секи. Валютой у нас были старые советские монеты. Казбек когда-то их коллекционировал. А сейчас мы их использовали для наших игр. Игра чем-то напоминала покер. Хотя я никогда не играл в покер, но видел в голливудских кинофильмах, как в него играют. В тот момент я понял, почему у ярых игроков в азартные игры появляется такой азарт. Было очень увлекательно. Деньги у нас, конечно, были ненастоящие, но это не делало игру непривлекательной.

Я освоился с игрой очень быстро, так как уже играл в нее в моем новом прошлом. Играть могли только шестеро, поскольку карт на всех не хватало. Приходилось ждать своей очереди, пока первый проигравший не вылетит из игры. Можно сказать, это стало их семейной традицией, играть в секи хотя бы раз в неделю.

С ними было очень весело. Я привык к городской суете, и не признавал сельскую жизнь, считая ее скучной. Особенно жизнь в отдаленных местах, вдали от города, от цивилизации. Я задавался вопросом, чем они себя там занимают в свободное время? Как развлекаются? Разве им не скучно? Ответ напрашивался сам собой. Все как раз таки наоборот. Они проводят время лучше, интереснее нас, городских. И живут хорошо. Причем чем дальше от "цивилизации", тем лучше и спокойнее их жизнь. Мне здесь понравилось больше, чем в Баку.

После игры я решил покопаться в своих личных вещах. Вдруг вспомню что-нибудь?

Практически ничего не изменилось. Вот только в фотоальбоме появились новые фотографии. В первую очередь я обратил внимание на фотографию Седы. Она стояла рядом с нашей школой. Откуда у меня взялась эта фотография я не вспомнил. Наверное, она подарила мне ее. Или я сам у нее попросил?

Любуясь ее прекрасной улыбкой, на меня нахлынули воспоминания…

Как-то я пригласил ее в кафе после школы. До этого момента я никогда не приглашал девушку в кафе, из-за чего сильно нервничал. Во рту у меня все пересохло. Помню, она еще удивлялась, почему я так много пью сок. Мы с ней сидели довольно-таки долго, забыв обо всем на свете. Потом в то кафе, где мы сидели, зашли мои одноклассники. Они увидели, что мы с Седой сидим вместе, после чего стали дразнить нас, называя "жених и невеста". Меня это просто бесило.

Минутку, подумал я. Это когда было? В каком мире? В моем самом первом прошлом я ее не приглашал в кафе, или куда бы то ни было еще. Должно быть, это мои новые воспоминания.

Я не мог вспомнить, какие мои воспоминания были самыми первыми.

А имеет ли это теперь столь важное значение? Я изменил прошлое. Его уже не вернуть. Старые воспоминания мне теперь ни к чему.

Остался вопрос: что у меня было с Седой в моем новом прошлом? Продолжал ли я с ней встречаться? Сколько бы я не возился в фотографиях, ответа на этот вопрос так и не нашел. Зато вспомнил другие подробности моего прошлого. Новые ли, старые ли, не могу сказать. В голове все перемешалось.

Я отложил фотографии в сторону и решил лечь спать. Остальные тоже уже ложились.

Мне снился сон про войну. Я был боевиком. Во сне я видел те же лица, которые видел в своем предыдущем сне, когда уснул в камере. Наш отряд шел по лесу, тихо, кого-то выслеживая. Вместо Муслима со мной шел Казбек. И, что интересно, командиром у нас был Джохар Дудаев. Временами он становился нашим директором в школе, в которой я учился. Командир отдавал нам какие-то приказы. Через какое-то время мы устроили привал. Я вытащил свою записную книжку и начал писать. Я писал про Седу, как мы с ней встречались, про то, как я ее украл, а потом ее двоюродные братья забрали ее обратно. Потом мое повествование переместилось в Крепь. Я писал, как там впервые сел на комбайн, как работал на поле. И тут я со всеми переместился в свое повествование. Я был на скошенном поле. Комбайном управлял Муслим. Я шел за ним вместе с остальным отрядом. Дудаев продолжал отдавать приказы, не замолкая ни на минуту. За полем шла длинная тропа. Хотя день был солнечный, но тропа выглядела темной и мрачной. Мы остановились на границе поля и тропы, обсуждая дальнейшие действия. Дудаев отказался идти с нами, развернулся и куда-то ушел. Больше мы его не видели.

Мы все двинулись вперед по тропе. Муслим на комбайне, я с отрядом пешком. Тропа вскоре стала дорогой. По обе стороны дороги были сплошные пески, и ничего больше. Ни деревьев, ни гор, ни тем более строений. На поверхности не было даже зяби. Только ровная, мрачная и бескрайняя долина песков.

Комбайн Муслима исчез. Теперь он тоже шел пешком. Отряда куда-то пропал. Я оглянулся назад и увидел, что они отстали от нас. Я хотел остановиться и позвать их, однако ноги мои не слушались. Я повернулся и взглянул вниз. Мои ноги даже не двигались, но что-то несло меня вперед по дороге. Муслим, шедший рядом, исчез. Я был один.

Я повернулся назад и крикнул отряду. Вместо этого из горла у меня вырвался какой-то слабый стон. Я отдалялся от отряда все дальше и дальше. Попытки как-то остановиться ничего не дали. Невидимая сила несла меня по дороге все быстрее и быстрее.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});