Реалити - Игорь Олегович Белошевский

-Скончаться, сном забыться. Уснуть и видеть сны. Вот и ответ.

На горизонте перед нашим чтецом появился миниатюрный женский силуэт, который приближаясь к месту выступления, в отличие от большинства прохожих не ускорил, а замедлил свой шаг.

– Какие сны в том смертном сне приснятся, когда покров земного чувства снят? – сказал Глеб, обращаясь к миниатюрной брюнетке, которая теперь остановилась в нескольких шагах от него, – Вот в чем разгадка. Вот что удлиняет несчастьям нашим жизнь на столько лет.

На вид итальянке было лет двадцать, может двадцать три, не больше. Одета она была просто, в черные брюки и какую-то полосатую майку. На правом её плече висела большая рыжая сумка. Постояв рядом с Глебом какое-то время, девушка достала из сумки кошелек, и извлекла из него несколько монет, которые она затем, незамедлительно переправила в кепку чтеца с табличкой «Русский Артист».

– А то, кто снес бы униженья века, – сказал Глеб девушке, одновременно с этими словами, кивком головы поблагодарив её за полученный гонорар, – Неправду угнетателя, вельмож заносчивость, отвергнутое чувство, когда так просто сводит все концы удар кинжала.

Для придания большего драматизма, при словосочетании «удар кинжала», Глеб сделал по воздуху резкий жест правой своей рукой, будто бьет кинжалом, чем сильно насмешил слушательницу.

– Привет, ты знаешь русский? – спросил Глеб, когда девушка прекратила смеяться.

В ответ, итальянка виновато пожала плечами, а затем, спросила Глеба:

– Te lo sei inventato tu? «Sei un poeta?» —спросила девушка на итальянском языке.

Глеб пожал плечами в ответ, так как ничего не смог разобрать из того, что сказала итальянка.

Тогда девушка повторила свой вопрос:

– Sei un poeta? – спросила она.

– Поэта, поэт, – повторил за итальянкой наш герой, и, наконец, сообразив, в чем тут дело, ухмыльнувшись, добавил, – Нет, я не поэт, не поэта, увы…

Итальянка вопросительно посмотрела на Глеба, как видно ожидая от него объяснений. В её глазах читался вопрос: «Если ты не поэт, тогда кто?».

– Я фром Раша, – улыбнувшись ответил Глеб, сказать, что он актер, у него не повернулся язык.

Когда девушка отправилась дальше по своим делам, Глеб подошел к кепке с табличкой «Русский Артист», и поднял её с земли.

Результаты работы были весьма скромны. Всего четыре с половиной евро удалось заработать Глебу за несколько часов своего выступления, а этого было явно недостаточно, чтобы переместиться во Флоренцию.

– «Такими темпами я отсюда не скоро уеду», – подумал наш путешественник, и сел на скамейку, что стояла на обочине дороги.

Глеб достал из рюкзака бутылку воды, и хотел было сделать из неё глоток, но остановился, так как увидел полицейскую машину, которая вырулила из-за кустов на грунтовую дорогу парка Симпионе, и неспешно покатила по ней. Патруль поравнялся со скамейкой, на которой сидел Глеб, и один из полицейских, через открытое окно машины, внимательно смерил своим взглядом русского туриста. В этот самый момент, как по волшебству, в кармане у Глеба забарабанил мобильный телефон. Наш путешественник глотнул воды из бутылки, и достал мобильный телефон. Звонил абонент – «Паша. Редактор».

– Ну, что, как у тебя дела? – спросил Паша, когда Глеб поднес телефон к своему уху.

– Нормально, – ответил Глеб, – Работаю.

– Задание Шефа выполнил? –спросил Паша.

– Пока ещё нет, – ответил Глеб.

– Плохо, – сказал Паша, – А, вообще, думаешь от полиции сегодня убегать или нет? Григорий Петрович хочет, чтобы такой сюжет в этой программе был.

– Будет, – равнодушно ответил Глеб.

– А денег, сколько заработал сегодня? – продолжал свои расспросы Паша, – На билет во Флоренцию тебе хватит?

– Как тебе сказать, – опять неопределенно ответил Глеб, – Три евро.

– Не густо, – сказал Паша, и затем, после непродолжительной паузы снова произнес, – Григорий Петрович хочет, чтобы ты сегодня уже во Флоренцию перебирался. Ты должен не больше двух дней на одном месте задерживался, иначе нет движения, скучно зрителю смотреть будет. Так что давай там, поднажми, время сейчас у вас уже пять часов, так что медлить больше некуда, убегай от полиции, и перемещайся во Флоренцию.

– От себя не убежишь, – философски вслух заметил Глеб, а сам подумал, – «Какой ты быстрый, друг дорогой, перемещайся во Флоренцию… Каким образом, я тебе это сделаю без денег? Телепортируюсь?»

– От себя тебе пока убегать и не надо, – сказал Паша нашему путешественнику, – Шеф такого задания тебе не давал. Убегать надо от полиции.

– Всё это, конечно, замечательно, – ответил Глеб, – Только говоря, по правде, я вообще то здесь выживаю, если что…

– Это всё понятно, – сказал Паша, нисколько не растерявшись, – Только ты там не только выживать должен, а ещё и делать интересный контен, иначе, никому твое выживание не нужно.

– Контент я делаю тот, который получается, – ответил Глеб, заметно повысив свой голос, – Я тут тоже, знаешь, не на блины к бабушке поехал, а ты мне так говоришь, будто я по Москве на метро катаюсь, что взял так и подъехал, по кольцевой, во Флоренцию. Ты вообще представляешь, что значит быть без денег в чужой стране?

– Нет, – ответил Паша, – Мы тебя туда отправили как раз-таки, чтобы ты это и выяснил, и снял на камеру, без какого-либо мухлежа, так что давай за работу, время не ждет, с меня Шеф тут тоже требует.

– Шеф с тебя требует?! – возмутился Глеб, – Тебе то, конечно, там, сложнее всех, сидя в офисе.

– Слушай, я понимаю, что тебе там не просто, – ответил Паша, – Но только ты сам туда полетел, выживать и снимать всё как есть…

– Вот именно, всё как есть! – прервал Глеб своего собеседника, – А это «есть», может быть по-разному, и ни всегда так, как хочет Григорий Петрович. Изначально, мы говорили о том, что снимаем реальное реалити, а не то, которое «как бы», а если так, тогда почему, мне нельзя было ехать на боксерскую конференцию, и почему, нельзя ночевать сегодня у молдаван, которые хотят мне помочь, и почему, я должен искать себе на задницу приключения и попадать в полицию, и чем тогда этот проект отличается от любого другого, телевизионного? Ты можешь в реальности себе представить, чтобы в критической ситуации человек вместо того, чтобы искать себе пищу и ночлег, сидел и караулил в Маркдональдсе свой стедикам, я – нет…

Дав Глебу, как следует выговориться, Паша, затем спросил:

– Ты мне одно скажи, – сказал Паша, – Ты продолжать это путешествие готов или уже нет?

– Готов, – ответил Глеб, – Просто я не понимаю, что мне теперь снимать, только и всего, и хочу, чтобы ты это разъяснил. Ты можешь это сделать?

– Конечно, – произнес Паша, – Через несколько минут тебе перезвоню. Подожди немного.

После того, как Паша повесил трубку, звонок Шефа не