Ангел для сестры - Джоди Пиколт

– Ты им понравишься, – произнеся, в первый раз солгав Джулии, но не в последний.

Джулия нырнула под стол с полной тарелкой спагетти.

– Угощайся, Судья, – сказала она. – Так зачем тебе собака?

– Он работает переводчиком для моих испаноязычных клиентов.

– Правда?

Я улыбнулся ей.

– Правда.

Она наклонилась ко мне, сузив глаза.

– Знаешь, у меня шесть братьев. Я знаю, как вы, мужчины, устроены.

– Расскажи.

– И выдать свою коммерческую тайну? Ни за что. – Она покачала головой. – Наверное, Анна наняла тебя потому, что ты так же стараешься не отвечать на вопросы, как и она.

– Она наняла меня, потому что увидела мое имя в газете, – ответил я. – Не более того.

– Тогда почему ты согласился? Это ведь не похоже на дела, за которые ты обычно берешься?

– Откуда ты знаешь, за какие дела я берусь?

Я сказал это в шутку, но Джулия замолчала, и я получил ответ на свой вопрос: все эти годы она следила за моей карьерой.

В какой-то мере я тоже следил за ней.

Я прокашлялся, чувствуя себя неловко, и показал на ее лицо.

– У тебя соус… там.

Она взяла салфетку и вытерла уголок рта, но совсем не там.

– Все? – спросила она.

Наклонившись, я взял салфетку и вытер маленькое пятнышко, но руку не убирал. Мои пальцы остановились на ее щеке. Наши глаза встретились, и в этот момент мы снова стали молодыми, изучая лица друг друга.

– Кемпбелл, – проговорила Джулия, – не делай со мной этого.

– Не делать чего?

– Не сталкивай меня в ту же пропасть во второй раз.

Когда в кармане моего пальто зазвонил телефон, мы оба подпрыгнули. Джулия нечаянно опрокинула бокал вина. Я ответил на звонок.

– Нет, успокойся. Успокойся. Ты где? Хорошо. Я уже еду.

Когда я выключил телефон, Джулия, перестав вытирать стол, спросила:

– Все в порядке?

– Звонила Анна, – объяснил я. – Она в полицейском участке Верхнего Дерби.

Каждую милю на обратном пути в Провиденс я пытался придумать новый способ убийства своих родителей. Избить палками, снять скальп. Содрать кожу и посыпать солью. Замариновать в джине – впрочем, будет ли это считаться пыткой? Скорее, дорогой в нирвану.

Возможно, они видели, как я прокрался в комнату для гостей, проводив Джулию по лестнице для слуг. Возможно, они разглядели наши фигуры, когда, сняв одежду, мы купались в заливе. Может, они смотрели, как ее ноги обвивали мои, как я уложил ее на постель из наших свитеров и рубашек.

На следующее утро за завтраком они сказали, что мы приглашены этим вечером в клуб на вечеринку – черный галстук, только члены семьи. Джулию, конечно же, никто не приглашал.

Когда мы подъехали к ее дому, было так жарко, что какой-то находчивый парень открыл пожарный гидрант, и дети, как попкорн, прыгали в струе воды.

– Джулия, мне не надо было привозить тебя к себе и знакомить с родителями.

– Тебе много чего не надо было делать, – согласилась она. – И большая часть этого касается меня.

– Я позвоню тебе перед выпускным вечером, – пообещал я. Она поцеловала меня и вышла из машины.

Но я не позвонил. И не встретился с ней на выпускном вечере. Она думает, что знает причину. Но она ошибается.

Самое интересное в Род-Айленде то, что здесь нет никакой симметрии. Например, есть Малый Комптон, но нет Большого Комптона. Есть Верхний Дерби, но нет Нижнего Дерби. Названия многих мест связаны с чем-то, чего на самом деле не существует.

Джулия ехала за мной на своей машине. Мы с Судьей, похоже, побили рекорд скорости, потому что прошло, кажется, меньше пяти минут после звонка Анны, когда мы прибыли на место и нашли ее возле дежурного. Она подлетела ко мне с безумным видом.

– Вы должны помочь, – плакала она в истерике. – Джесси арестовали.

– Что? – Я уставился на Анну, которая оторвала меня от прекрасного обеда, не говоря уже о важном разговоре. – При чем здесь я?

– Но мне нужна ваша помощь, чтобы его вытащить, – медленно, будто идиоту, объяснила Анна. – Вы же адвокат.

– Но я не его адвокат.

– А почему вы не можете им стать?

– А почему тебе не позвонить маме? – предложил я. – Я слышал, она берет новых клиентов.

Джулия ударила меня по руке.

– Заткнись! – Она повернулась к Анне. – Что случилось?

– Джесси угнал машину, и его поймали.

– Давай подробнее, – сказал я, мгновенно пожалев об этом.

– Кажется, это был «хаммер». Большая желтая машина.

Во всем штате есть только один желтый «хаммер», и он принадлежит судье Ньюбеллу. Я почувствовал боль в переносице.

– Твой брат угнал машину судьи, и ты хочешь, чтобы я его вытащил?

Анна захлопала глазами.

– Ну да.

О Боже!

– Я поговорю с офицером.

Оставив Анну под присмотром Джулии, я подошел к столу дежурного, который – клянусь – уже смеялся надо мной.

– Я адвокат Джесси Фитцджеральда, – выдохнул я.

– Очень жаль.

– Это была машина судьи Ньюбелла, правда?

Офицер улыбнулся.

– Ага.

Я глубоко вздохнул.

– Парень еще ни разу не привлекался к уголовной ответственности.

– Ему лишь недавно исполнилось восемнадцать, только поэтому. В отделе несовершеннолетних на него дело длиной с милю.

– Послушайте, – начал я. – У его семьи сейчас трудные времена. Одна сестра умирает, вторая подала в суд на родителей. Разве этого не достаточно?

Офицер посмотрел на Анну.

– Я поговорю с начальником, но вам лучше позаботиться о парне. Уверен, что судья Ньюбелл не приедет для дачи показаний.

После еще нескольких минут переговоров я вернулся к Анне. Увидев меня, она подскочила:

– Вы все уладили?

– Да, но больше никогда не буду этого делать. И с тобой мы тоже еще не закончили.

Я направился в дальнюю часть здания, где были камеры предварительного задержания.

Джесси Фитцджеральд лежал на спине на металлической койке, закрыв локтем глаза. Я задержался возле его камеры.

– Знаешь, это наилучший аргумент, который я когда-либо видел, свидетельствующий в пользу естественного отбора.

Он сел.

– Кто вы, черт возьми, такой?

– Твоя крестная фея. Ты, маленький кусок дерьма, соображаешь, что угнал «хаммер» судьи?

– Ну, откуда мне было знать, чья это машина?

– А номерной знак «Встать, суд идет» тебе ни о чем не сказал? Я адвокат. Твоя сестра попросила меня представлять твои интересы. Вопреки здравому смыслу, я согласился.

– Серьезно? Вы сможете меня вытащить отсюда?

– Они собираются отпустить тебя под залог. Ты должен отдать водительские права и согласиться жить по своему адресу, что ты и так делаешь. Так что с этим проблем не будет.

Джесси задумался.

– А свою машину я тоже должен им отдать?

– Нет.

Я видел, какие мысли вертелись в его голове. Такому парню, как Джесси, плевать на водительские документы, если ему оставляли машину.

– Тогда все нормально, – ответил он.

Я повернулся к ожидавшему неподалеку офицеру, и он открыл камеру, выпустив Джесси. Мы вместе вышли в комнату ожидания. Мы были одного роста, но в нем еще оставалась какая-то юношеская угловатость. Его лицо засветилось, когда мы повернули за угол. На какое-то мгновение я поверил, что он способен на раскаяние, что, возможно, чувства Джесси к Анне сделают его союзником сестры.

Но он не обратил на нее внимания, вместо этого подойдя к Джулии.

– Привет, – произнес он. – Ты беспокоилась обо мне?

В этот момент мне захотелось вернуть его в камеру. Но сначала убить.

– Уйди, – вздохнула Джулия. – Пошли, Анна. Давай найдем, где можно поесть.

Джесси посмотрел на нее.

– Отлично. Умираю от голода.

– Не ты, – сказал я. – Мы едем в суд.

В день, когда я выпускался из Виллера, прилетела саранча. Это было похоже на сильную летнюю бурю – саранча путалась в ветках деревьев и с глухим стуком падала на землю. Метеорологи проводили исследования, пытаясь объяснить феномен. Они вспоминали библейскую чуму, и Эль-Ниньо, и нашу затянувшуюся засуху. Они рекомендовали носить зонтики, широкополые шляпы и по возможности не выходить на улицу.

Тем не менее, церемония вручения дипломов должна была проходить на улице под парусиновым навесом. Приветственная речь сопровождалась шлепками жуков-самоубийц. Саранча скатывалась с пологой крыши и падала на колени зрителям.

Я не хотел идти, но родители заставили. Джулия нашла меня, когда я надевал шляпу. Она обняла меня за талию и попыталась поцеловать.

– Привет, – сказала она. – Откуда ты свалился?

Помню, я подумал тогда, что в своих белых мантиях мы похожи на привидения. Я оттолкнул ее.

– Не надо. Хорошо? Просто не надо.

На всех фотографиях, которые сделали в тот день мои родители, я улыбался, словно этот новый мир был именно тем местом, где я хотел жить, а вокруг меня падали с неба насекомые величиной с кулак.