Слепящая пустота - Андрей Чернецов

Мощный порыв налетевшего холодного ветра чуть не сбил апологета с ног. Ветер дул со стороны зловеще возвышающегося над развалинами здания.

Неожиданно все стихло. В мгновенно загустевшем воздухе возник странно знакомый звук. Звук, которого просто не могло существовать. Механический глухой гул, монотонный рев медленно работающего механизма. Прямо от светящегося окна гостиницы к ногам человека протянулись убегающие вверх рифленые ступеньки. Эскалатор. Теперь нужно сделать всего лишь шаг, и дальше все пойдет само собой. Нельзя долго ждать, ведь сзади напирают люди. Им тоже непременно нужно попасть наверх. Харон ощущал спиной растущее недовольство.

— Ну что ты стал, как столб! — раздался раздраженный женский голос, и апологета грубо толкнули в спину.

Этого толчка оказалось достаточно. Мгновение — и металлические, слегка вибрирующие ступеньки, унесли его вверх, к широко распахнутому окну, куда с воем затягивался бушующий ледяной ураган. Харон обернулся, желая рассмотреть остальных «пассажиров», но за его спиной никого не было, лишь клубился мелкий колкий снег. Как завороженный, он уставился на рифленые ступени эскалатора, заметив сочащуюся из узких щелей кровь. С каждой секундой крови становилось все больше. Апологет испуганно отступил назад. Носок правого ботинка был уже измазан бурой вязкой массой. Резко развернувшись, мужчина бросился по эскалатору к далекой земле. Механическая лестница ускорила ход. Харон поскользнулся на хлюпающей под ногами кровавой каше и кубарем полетел вниз. Острая боль пронзила левое плечо, и он, наконец, пришел в себя.

Апологет лежал в снегу у самого порога гостиницы. Из черного проема парадного входа на него испуганно смотрела бледная женщина в грязном мешковатом балахоне. Женщина показалась знакомой. Ну конечно же, он, кажется, видел ее мельком в толпе среди вудуистов на платформе станции Маршала Жукова. Значит, она тоже спаслась? Как и он. Спаслась от жуткого адского поезда.

— Бегите! — едва слышно донеслось от крыльца.

Автоматная очередь рассекла окружающую тишину. Тело женщины выбросило на улицу. Под грудой бесформенного тряпья, бывшего только что живым человеком, расползалось багровое пятно.

Из гостиницы вышел высокий человек в черном бронекостюме. В руках незнакомец держал короткий автомат. Лицо скрывала защитная маска с надетым поверх прибором ночного видения. Напоминавший космического пришельца урод склонился над неподвижным телом женщины, затем кошмарная морда повернулась в сторону отползающего подальше Харона.

— Монада один двадцать третьему, что там у тебя? — хрипло донеслось из рации, висящей на плече вооруженного незнакомца.

«Пришелец» поднес металлическую коробочку к раструбу респиратора.

— Двадцать третий монаде один. Минус одна живая единица, — монотонно донеслось из-под маски. Так, наверное, мог бы говорить бездушный робот.

— Напряжение сведено до минимума. Отключаем установку.

— Принял. Конец связи.

Солдат подошел к лежащему на спине апологету и, наклонившись, принялся его обыскивать. Харон не сопротивлялся, пребывая в какой-то странной апатии. Ловкие, затянутые в кожаные перчатки руки нащупали под одеждой металлический жетон Круга. Незнакомец сдвинул вверх прибор ночного видения, под которым блеснули стекла защитных окуляров. Покрутив жетон в руках, солдат бросил его обратно на грудь апологета и, развернувшись, вернулся в гостиницу.

— К чертовой матери… — прошептал Харон, на четвереньках отползая как можно дальше от черного зева парадного входа. — Проклятый долбаный город…

* * *

Гостиница «Турист» еще долгое время смотрела ему в спину. Казалось, за воротник куртки кто-то залил стакан ледяной воды.

Вдалеке по сугробам мазнул желтый луч электрического фонаря.

Навстречу шел человек.

Шел знакомой твердой походкой.

Харон нащупал холодную рукоять заткнутой за пояс «Гюрзы». Человек приветливо махнул рукой. Фишер. Снова. Чертов сыскной пес!

— Как тебе удается каждый раз безошибочно меня находить? — раздраженно спросил апологет, когда наемник подошел ближе.

— Мир тесен! Ты ведь сам недавно говорил мне об этом, — пожал плечами Фишер. — А если учитывать, что наш мир — беспорядочное нагромождение руин вокруг метро… Двое озабоченных одной и той же проблемой людей просто не способны разминуться.

— Это не ответ!

— Другого от меня не жди. Принимай это как некую… данность. Можно допустить, что у меня есть некое мистическое чутье на твою небезынтересную персону.

— Чушь!

— Зато очень изобретательная чушь…

— Спешу сообщить тебе, что мальчишка, возможно, погиб, — предупредил Харон, нервно лаская под курткой рукоять подаренного Шмелевым пистолета.

— С чего ты вдруг так решил? — удивился Фишер.

— Среди рабов, проданных на станцию Маршала Жукова, действительно находились дети. Но проверить нельзя… уже нельзя… Станция мертва…

— Знаю! — важно кивнул наемник.

— Но как? — апологет не верил ушам. — Как ты успел узнать об этом? Ведь катастрофа произошла только…

— Сутки назад!

— ЧТО?!!

— Станция опустела позавчера. Там уже побывали бойцы «Лимба». Полковник Шмелев полагает, что против обитателей Маршала Жукова использовался некий галлюциногенный газ неизвестного типа или что-то в этом роде. Судя по оставленным следам, люди ушли на поверхность к гостиничному комплексу «Турист». Что-то звало их туда. Сталкеры нашли рядом с гостиницей несколько растерзанных мутантами трупов.

«Сутки, — в панике размышлял Харон. — Я потерял целый день жизни. Двадцать четыре часа. Где же я находился? Не мог же я все это время проваляться без сознания в холодном сыром туннеле метро? И что со мной произошло на поверхности, когда я оказался рядом с гостиницей? Кто был тот странный человек в черной броне? Почему он не тронул меня? Спросить у Фишера? Нет, пожалуй, говорить с ним об этом не стоит. Почему? Предчувствие. Да-да предчувствие, и лучше к нему сейчас прислушаться».

— Их забрал поезд, — тихо проговорил апологет, массируя ноющие вески. — Я сам все видел. На станцию пришел пустой состав, двери открылись, и людей стало затягивать вовнутрь… А там невидимая сила разрывала тела на куски.

— Это ты ТАК видел, — пожал плечами Фишер. — Скорее всего, это не соответствовало реальности. Следов крови на станции не обнаружено, и уж наверняка лимбовцы обратили бы внимание на свежие отметины на ржавых рельсах от прошедшего недавно состава.

— Да, ты, наверное, прав…

— Что-то вид у тебя какой-то… нездоровый?

— Беспокойся лучше о себе.

— Ладно, Харон, шутки в сторону. Мальчишка жив! Наш главный параноик снова видел все тот же сон про Южный Вокзал.

— Значит, ребенок по-прежнему у работорговцев.

— Наверняка. Наши агенты отслеживают все их перемещения и действия в недрах метро. Мы уже потеряли в этом подземном аду двадцать человек, однако цель оправдывает утраченные людские ресурсы. Члены Круга считают, что мальчуган рано или поздно окажется на невольничьем рынке. Так что план прежний: я со своими людьми ищу детей нужного возраста и пола, а ты двигаешься к Советской.

— Хорошо! Что еще?

— К коммунистам сейчас лучше не суйся. У них там какое-то патриотическое мероприятие, здание ТЭЦ-3 все в кумачовых флагах. Одним словом, очередное всеобщее сумасшествие. Могут и к стенке поставить, так сказать, от переизбытка светлых патриотических чувств. Ты ведь и сам знаешь этих параноиков. Для них любой, кто не из их форта, либо враг народа, либо шпион. Хотя как по мне, они все равно менее опасны, чем совершенно непредсказуемые неофашисты со своим элитным подразделением сталкеров СС.

— Спасибо за информацию.

— Так мы ведь общее дело делаем! — улыбнулся Фишер.

— Проводишь меня?

— Нет!

— Снова отказ.

— Здесь не так опасно, как кажется.

— Кругу будет не выгодна моя внезапная смерть.

— А почему ты вдруг решил, что погибнешь?

Харон не ответил. Повернувшись спиной к усмехающемуся наемнику, он неспешно побрел в сторону Московского Проспекта.

* * *

Харьковский метрополитен был огромен. Второй по количеству станций на Украине и четвертый по длине линий и пассажиропотоку во всем бывшем Советском Союзе после Московского, Петербуржского и Киевского. Двадцать девять станций. Общая длина линий — сорок километров. До Катастрофы метрополитен перевозил ежесуточно около 800 тысяч пассажиров. В отдельные дни этот показатель превышал один миллион.

Станция Московский Проспект, находившаяся под контролем «Красной капеллы», имела выходы в расположенное на поверхности депо. Многочисленные коллекторы и служебные переходы позволяли вольным сталкерам беспрепятственно проскальзывать к Заводу имени Малышева, не заходя на саму станцию. Коммунисты, обосновавшиеся на территории комплекса ТЭЦ-3, имели собственного апологета, пусть и отлученного от Круга, но вполне еще дееспособного.