Другая сторона Эвереста - Мэтт Дикинсон

Дважды между 17–30 и 18–00 члены команды Холла, находящиеся в базовом лагере, умоляли его по рации спасать свою жизнь. Они не сомневались, что Хансен умрет без кислорода, и что Холл теперь тоже в смертельной опасности. Каролина Маккензи была одной из участниц его команды, кто говорил с ним в это время:

«Я спросила Роба, в сознании ли Даг, и он ответил, — да, в сознании. Я думаю, поэтому Роб не смог оставить его. У Дага была гипоксия, но он был в сознании. Роб не мог бросить его в таком состоянии».

Энди Харрис, гид команды «Консультантов по приключениям», поднимался с Южной вершины с двумя полными кислородными баллонами, но наступила темнота, шторм разбушевался в полную силу, и до следующего утра не было связи с Холлом.

Холл и Даг не могли спускаться в темноте. К усталости добавилась опасность сорваться со смертоносных обрывов по обе стороны маршрута, так как видимость уменьшилась всего до нескольких метров. Лучшее, что мог бы сделать Холл, — это найти убежище, возможно, вырыть в снегу пещеру и в ней переждать шторм.

Эту ночь трудно представить даже в самых тёмных уголках сознания. Те, кому довелось испытать аналогичную ситуацию, описывают её, но с их слов мы можем получить лишь мимолетное представление об ужасе холодной ночёвки в штормовую погоду на Эвересте.

Петер Хабилер, партнер Рейнхольда Месснера по первому восхождению на Эверест без кислорода в 1978 году, так описывает пережитый им шторм:

«Понять, что значит пережить штормовую ночь на такой высоте, сможет только тот, кто сам прошел через это. Даже при благоприятных обстоятельствах каждый шаг на такой высоте требует колоссального усилия воли. Вы должны постоянно заставлять себя дотянуться до каждой зацепки. Вас вечно преследует свинцовая смертельная усталость. Если вы попадаете в такой ситуации в шторм, шквалы которого достигают 130 километров в час, а снегопад настолько плотный, что не видно вытянутой руки, ваше положение становится практически безнадежным. Вам остается только крепко вцепиться в лёд, чтобы не быть сброшенным со склона. Каждый может полагаться только на себя. Если что-либо с вами случится, помощи ждать неоткуда. Каждый делает все возможное, чтобы выжить».

Но Роб Холл не мог думать только о собственном спасении. Профессиональный и моральный долг обязывал его заботиться о Хансене, даже если бы их не связывали дружеские отношения.

Полностью пропала связь, сели батарейки в рации и налобные фонари тускло мелькнули напоследок — люди не могли в метели найти обратный путь в лагерь на Южном седле.

Основная группа из одиннадцати человек, ослепленная летящим снегом, блуждала по седлу из стороны в сторону, не находя своих палаток. Проблема усугублялась тем, что в темноте нельзя было надеть ни лыжные, ни солнцезащитные очки (и те и другие сильно тонированные), поэтому глаза были открыты жалящим осколкам поднятого в воздух льда.

Двое из этой группы, Нил Бейлдман из «Горного безумия» и Майк Грум из «Консультантов по приключениям», были гидами. С ними были два шерпа, которые помогали клиентам. Потеряв ориентацию, они два часа блуждали по седлу, ещё больше запутываясь и уставая. Гиды поняли, что пока видимость не улучшится, блуждать бесполезно. Группа укрылась за маленькой скалой и сбилась в кучу, чтобы как можно лучше сохранять тепло человеческих тел.

Большинство из наиболее удачливых в этот злополучный день альпинистов лежали в своих палатках в коматозном состоянии. И только одни альпинист нашел в себе силы выйти из палатки в пургу, чтобы найти и проводить в лагерь заблудившихся альпинистов. Этим человеком был гид из команды Скотта Фишера Анатолий Букреев.

Букреев был нанят за $25 000 помогать Скотту Фишеру и команде «Горного безумия», но его тактика на этом злополучном восхождении была, можно сказать, нетрадиционной. По договоренности с Фишером он не пользовался кислородом, поэтому не мог долго ждать остальных членов команды, чтобы оказать им помощь на подъёме. Отсутствие дополнительного кислорода делало Букреева уязвимым к холоду и разрушительному действию высоты, поэтому ему лучше было быстро спуститься. В 17–00 он был в лагере 4 на Южном седле, где собрал кислород и питьё для спускающихся сквозь пургу альпинистов.

Хотя впоследствии члены команды Фишера подвергали сомнению правильность действий Букреева (мол, он быстро спустился с вершины в лагерь 4, не дожидаясь клиентов, чтобы оказать им помощь) — позднее он стал одним из героев этого восхождения.

Даже несмотря на пургу, которая уменьшила видимость до нескольких метров, вопреки усталости от совершённого несколько часов назад восхождения на вершину, Букреев нашел в себе силы дважды отправиться на поиск заблудившихся альпинистов. Ему пришлось идти одному, потому что на седле ни у одного человека не нашлось сил присоединиться к поиску. Букреев вспоминал впоследствии:

«Видимость была около метра. Кромешная тьма. У меня был фонарь, и я пользовался кислородом, чтобы быстрее двигаться. У меня было три баллона. Я старался идти быстрее, но видимость пропала…, как будто я ослеп, ничего не было видно, невозможно было что-нибудь увидеть».

Неудивительно, что Букреев не смог обнаружить никого из потерявшихся в ревущем шторме альпинистов, у него даже не было рации, чтобы на кого-нибудь выйти. Он вернулся в лагерь 4 дожидаться случая.

Как раз в 1-00 гид Скотта Фишера. Нил Бейдлман, приковылял вместе с тремя своими клиентами, короткое затишье дало им возможность увидеть палатки лагеря 4. Он рассказал Букрееву, что остальные, сбившиеся в кучу, изможденные и замерзшие альпинисты находятся на дальнем конце седла. Затем Бейделман повалился в спальный мешок не в силах пошевелиться.

Казахский альпинист снова вышел в самую пасть шторма и заметил слабый свет фонарика, который и помог ему обнаружить группу. Букреев смог взять только троих альпинистов, включая Сэнди Хилл Питтман, и проводить их в лагерь, чем, несомненно, спас им жизнь.

Ночь тянулась медленно, и осталась невыясненной судьба семи альпинистов на южной стороне Эвереста. Роб Холл и Даг Хансен были где-то около Южной вершины, с Энди Харрисом или без него. Скотт Фишер вместе с тайваньским альпинистом Макалу Го были на выступе, примерно на 300 метров выше седла. Бек Уэзерс и японская альпинистка Ясуко Намба погибли на Южном седле.

На северной стороне жизнь трех индийских альпинистов из индийско-тибетской команды пограничников, оставшихся наедине с бушующей стихией без укрытия, без кислорода и без надежды на спасение, тоже подходила к концу.

Тсеванг Сманла, Тсеванг Пальор и Дорже Моруп, индийские альпинисты из состава большой команды, с которыми мы много раз поднимались бок о бок за прошедшие недели.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});