Безжалостный соперник - Л. Дж. Шэн

того, как он отказался от нее в пользу более новой модели.

— Он тебе изменял? — Но я уже знала ответ на этот вопрос.

Мать гортанно рассмеялась, оторвав крошечный кусочек хлеба на закваске и зажав его между своими алыми губами.

— Изменял, изменяет, будет изменять. Выбирай время. Но я бы не стала использовать именно этот термин. Измена подразумевает, что мне не все равно. Я уже давно не заинтересована в выполнении своих супружеских обязательств. Всегда было понятно, что если он хочет женской ласки, ему придется искать ее в другом месте.

— Почему вы не развелись? — Я выплюнула, гнев гудел под моей кожей. У меня не было иллюзий, что у моих родителей был счастливый брак, но я думала, что они полуфункциональны.

— Потому что, — бубнила она, — зачем нам проходить через этот ужасный безвкусный беспорядок, когда у нас есть понимание?

— Где твоя гордость?

— Где его? — спросила она почти весело. — Добродетели не стареют в высшем обществе. Ты думаешь, что проскальзывать в постель к незнакомым женщинам и выходить из нее, как вор, более почетно, чем то, что я сижу дома и знаю об этом?

Моя реальность, какой я ее знала, рухнула. Я бы не сказала, что поставила папу на пьедестала, но определенно смотрела на него сквозь розовые очки. Теперь мне стало интересно, что еще мои родители скрывали от меня.

— Сколько у него было романов? — Я поудобнее устроилась на стуле, чувствуя, как на меня надвигается сыпь.

Мама пренебрежительно махнула рукой.

— Шесть? Семь? Я имею в виду серьезных любовниц. О, кто знает? Я не знала об Аманде, но были и другие. Его неверность началась рано. На самом деле, еще до того, как ты и твой брат родились. Но после того, как Аарон умер. . .

Мое сердце треснуло. Не полностью, но достаточно, чтобы в тот момент она была человечной и милой, а не просто женщиной, которая игнорировала мое существование с того дня, как потеряла моего брата.

— Это ужасно.

Мама деликатно улыбнулась.

— Правда? Он был прекрасным отцом для тебя все эти годы, когда я едва могла смотреть на тебя. Ты слишком напоминаешь мне своего брата.

За это она меня ненавидела? Поэтому она игнорировала мое существование?

— Он никогда ничего от меня не требовал, даже когда было ясно, что я больше не та женщина, в которую он влюбился. Страшно ли с его стороны искать любовь где-то еще или это просто естественно?

— То, в чем его обвиняют, не имеет ничего общего с любовью.

Мама задумалась.

— Твой отец — извращенный человек. Во всяком случае, может быть.

— Ты думаешь, он способен на все то, в чем его обвиняют? — Я пыталась удержать ее взгляд, но он был пуст. Пустой. Дома не было никого, кроме изумрудно-зеленых глаз Беатрисы Рот. — О сексуальных домогательствах к кому-либо?

Мать подала сигнал на чек, не встречая моего взгляда.

— Ого, становится холодно. Давай продолжим это как-нибудь в другой раз, хорошо?

***

— Ари? — Уитли, наш офис-менеджер, высунула голову из-за экрана своего Mac на следующий день на работе. — Там кто-то внизу, чтобы увидеть тебя.

Я дважды щелкнула по своему цифровому планировщику, нахмурившись.

 — У меня нет никаких встреч до трех. — Даже это было в Сохо, в нескольких кварталах от моего офиса.

Джиллиан бросила на меня пытливый взгляд через всю комнату, как и Хейли, наш штатный графический дизайнер. Уитли покусывала кутикулу, прижав переговорный телефон между плечом и ухом.

— Он внизу.

— У него есть имя? — Я выгнула бровь.

— Я уверена, что да.

— Теперь самое время спросить, что это такое.

Уитли опустила голову, спрашивая у человека, как его зовут. Она наклонила голову, чтобы видеть меня за экраном.

— Кристиан Миллер. Он говорит, что ты будешь рада его видеть.

Мой желудок нервно перевернулся, и банка с бабочками раскрылась, наполнив ее бархатистыми хлопающими крыльями.

— Он врет.

Она передала ему мой ответ, затем выслушала, что он сказал, и засмеялась.

— Он говорит, что знал, что ты это скажешь, но у него есть информация, которую ты хотела бы знать.

— Скажи ему, что я спущусь через минуту.

Я нерешительно погладила себя по волосам, схватила телефон и солнцезащитные очки и направилась к лестнице. Поскольку шансов, что мне понравится этот разговор, не было, я решила покончить с этим. Без сомнения, Кристиан был здесь, чтобы поразить меня плохими новостями. Вопрос был в том, как он узнал, где я работаю, если он бросил мою визитку в тот день, когда мы встретились в пивоварне?

Я спускалась по лестнице по две ступеньки за раз. Кристиан ждал на обочине, играя со спичками и разговаривая по телефону. Увидев меня, он поднял палец вверх, не торопясь закончить разговор. Только после того, как он подробно объяснил одному из своих помощников, как он хочет, чтобы они подали ходатайство о принуждении к чему-то в суде, он выключил свой телефон и спрятал его обратно в нагрудный карман, повернувшись, чтобы посмотреть на меня, как будто я была трехдневным заплесневелым блюдом, которое он только что обнаружил, глядя на него из кухонной раковины.

— Мисс Рот. Как вы?

— Хорошо, примерно пять минут назад. — Я надвинула солнцезащитные очки на нос. — А теперь мне интересно, какой свежий ад ты приготовил специально для меня.

— Ты ранишь меня. — Он достал сигару, говоря тоном, который совсем не звучал обиженно. — Я бы никогда не стал готовить свежий ад специально для тебя. Хотя тебе вот-вот доставят щедрый кусок.

— Покончим с этим, Миллер.

— Я хотел сказать тебе лично, прежде чем ты узнаешь из слухов. Адвокаты, которых нанял твой отец, кажутся столь же компетентными, как и ручные камни, и, кажется, даже не могут замедлить скорость, с которой движется дата суда. — Он зажег сигару. К несчастью, даже выдыхая вонь прямо мне в лицо, он больше походил на модель с обложки Esquire, чем на антигероя мафиозного фильм

— Еще четыре женщины выступили вперед и решили присоединиться к иску Аманды Гиспен. У одной есть красочные, очень интимные фотографии, которые ей прислал твой отец. Не то, что ты хотела бы увидеть сама, а то, чем я обязан поделиться с другими, чтобы ревностно представлять своих клиентов, что означает включение этого в доказательства, чтобы фотографии были представлены в увеличенном виде в зале суда во время суда.

Прижав руку к краснокирпичному зданию своего офиса, я рвано вдохнула, стараясь не выглядеть такой опустошенной, какой была на самом деле. Это вышло из-под контроля. Теперь против него свидетельствовали пять женщин? А фотки были?

Он сделал это? Мог ли он?

Теперь я знала, почему моя мать сказала, что не хочет знать. Ответ был