Не соблазняй повесу - Сабрина Джеффрис

Миссис Харрис подала знак горничным. Одна из них быстро принесла поднос, уставленный тарелочками с пирожными и прочими лакомствами, а вторая подкатила к тому месту, где сидела Амелия, столик на колесиках, на котором помещались чайные принадлежности. Амелия взяла чайник причудливой формы и принялась разливать чай.

– Я думала, что американцы не пьют чаи, – заговорила мисс Линли высокомерным тоном, на удивление соответствующим ее наружности. – Мачеха Амелии сказала, что они пьют только сидр и слабое пиво.

– Она не говорила ничего подобного, Сара Линли. – Амелия передавала чашки с блюдцами горничным, а те разносили их гостям. – Она просто сказала, что там трудно было найти хороший английский чай.

– В Бостоне? – вмешался Лукас. – Вот уж не знаю почему.

Впрочем, хороший чай труднее было бы найти в Рейнбеке, где Дороти работала экономкой, когда к ней присоединился Теодор Фрайер после своего бегства из Балтимора. Даже наниматель Дороти не знал, по какой причине она скрылась с человеком, которого представила как своего мужа, живущего с ней врозь. С тем самым человеком, которого позже представила канадским властям как своего «нового» мужа, Тео Смита. И который превратился в ее «покойного мужа Обадию Смита», когда она приехала в Англию.

Он повернулся к занудной мисс Линли и спросил:

– А что еще рассказывает леди Тови об Америке?

Вместо мисс Линли ему ответила леди Венеция:

– Совсем немногое. Она женщина очень скромная и застенчивая, ее с трудом можно уговорить что-то рассказать.

Дороти Фрайер застенчивая? Женщина, письма которой к живущему с ней в разлуке мужу вынудили работящего молодого мужчину украсть у своего хозяина целое состояние и бежать к ней? Женщина, которая объехала весь свет, лгала о своем муже и тратила украденные деньги? Скорее всего она держалась скромно из страха сказать лишнее и разоблачить себя.

– У Долли очень отзывчивый характер, – сказала Амелия, чересчур уж поглощенная процессом разливания чая. – Вот почему пожилые мужчины так любят танцевать с ней на балах. Она позволяет им донимать ее жалобами на одолевающие их беды и неприятности, потому что слишком мягкосердечна, чтобы прервать поток таких излияний.

– Вы совершенно правы, – сказала миссис Харрис. – Немногие леди позволят устраивать в своем доме чаепития, на которых сами не могут присутствовать. А леди Тови даже написала и спроеила, может ли она быть чем-нибудь полезной.

Итак, женщина была добра к пожилым мужчинам и молодым леди. Это само по себе ничего не доказывает. Пока Дороти считает, что она и Фрайер в безопасности, она может позволить себе быть доброй.

Горничная подала Лукасу его чай. От предложенного ею молока он отказался, но сахар взял. Прихлебывая ароматный напиток, он живо прислушивался к тому, что говорят о женщине, которую он знал только по бумаге. Даже ее бывший хозяин очень немногое мог рассказать о ее характере.

– Это в духе леди Тови, – поддержала мисс Норт слова миссис Харрие. – У нее такая щедрая натура. Слишком скромная, чтобы непосредственно участвовать в проекте, как это делаю я, она тем не менее предложила солидную дотацию.

«Легко быть щедрой за чужой счет». Как бы угадав его мысли, которых, разумеется, у него быть не могло, Амелия взглянула на Лукаса, прежде чем обратиться к Луизе:

– Вы, наверное, высоко цените то, что Долли оказывает помощь вашему проекту негласно, не правда ли?

– Это так и есть, – ответила мисс Норт, кажется, несколько удивленная. – Однако я более всего ценю деньги. Наш дамский комитет нуждается в них.

– Я это знаю, – произнесла Амелия с некоторым нажимом. – Я просто подумала, что эти деньги значат не...

– Как мне представляется, мисс Норт хочет сказать, – перебил ее Лукас, – что деньги всегда имеют большое значение для женщин.

Не только для Дороти Фрайер, но и, например, для его собственной матери. При всей своей родовитости и прекрасных манерах матушка весьма пеклась о деньгах. Амелия обратила на него возмущенный взор, и Лукас добавил:

– Если бы деньги не имели для вас особого значения, вы, леди, не собирались бы здесь и не обсуждали, как вам уберечь свое состояние от некоего мужчины, не так ли?

Он готов был поклясться, что после его слов температура в комнате упала на несколько градусов, но будь он проклят, если бы согласился взять эти слова обратно.

Леди, все как одна, повернули головы к Амелии, видимо, ожидая, что она оправдает их.

– Право, майор, – заговорила она резким, неприятным голосом, – вы же не хотите сказать, что мы, леди, не имеем права защищать себя от негодяев.

Лукас отпил глоток из своей чашки и ответил:

Я всего лишь утверждаю, что если бы деньги не имели для вас никакого значения, то ни одной из вас здесь бы не было.

– Так вы считаете нас корыстными, – резко произнесла мисс Норт.

Да, он так и считал, но был не настолько глуп, чтобы произнести это вслух.

– Я просто не могу понять, почему вы, дорогие леди, так сосредоточились на этом. Если ваше состояние может сделать вас и какого-нибудь парня счастливыми, почему вам не выйти за него замуж? Мне вполне понятен мужчина, который слишком горд, чтобы взять деньги жены, но почему женщина должна быть чересчур гордой, чтобы их отдать?

– Я совершенно согласна с вами, майор Уинтер, – сказала Сара Линли.

– Помолчи, Сара, – шикнула на нее мисс Норт. – Ты не спешила бы соглашаться, если бы мужчина, за которого ты хочешь выйти замуж, не обладал титулом. – Она сердито посмотрела на Лукаса: – Полагаю, сэр, что вы охотно выдали бы любую из нас за какого-нибудь мерзавца, которого ей повезло бы подцепить.

Миссис Харрис положила свою ладонь на руку мисс Норт.

– Я уверена, моя дорогая, что ничего подобного майор не имел в виду. – Вдова смерила Уинтера обычно не свойственным ей холодным взглядом голубых глаз. – Но вы должны понять, сэр, что женщине бывает трудно определить, какими мотивами для брака руководствуется мужчина в том случае, когда у женщины есть деньги, а у него нет. Как вы сами сказали однажды, некоторые люди готовы на все ради денег. Так в состоянии ли мы угадать истинный характер мужчины, если к отношениям между ним и его избранницей примешивается вопрос о деньгах?

Ее слова больно укололи Уинтера. Призраки споров между отцом и матерью настигли его – бесконечные дискуссии, в которых любовь и деньги переплетались так тесно, что даже отец не мог бы их разделить. Они вынуждали отца работать напряженнее, быстрее, дольше во имя того, чтобы удовлетворить амбиции матери. А суть в том, что именно она и довела отца до...

Нет, только не думать об этом теперь. Не здесь, среди молодых копий его матери.