Законы выживания (СИ) - Евгений Сысоев

у него была отменная.

Ну что ж, Торн сделал все, что мог, и выберется Эрката или нет, зависело уже только от нее. Эх, а все могло закончиться там, в овраге, в тридцати километрах от Этумы. И, может быть, его отпустили бы. Хотя бы на время. И тогда… Но Торн не чувствовал сожаления, наоборот, на сердце стало спокойнее, голоса в голове были еле различимы.

Группа, в которую входил Торн устроила привал в небольшой деревне. Пополнить запасы, накормить лошадей, да собрать сведения. Юноша сидел у колодца и раз за разом перечитывал письмо, в общих приготовлениях он участия не принимал. Вдруг краем глаза он заметил движение. Всадник. Свой или из другой группы, понять сложно. За время похода их отряд и отряд Сина выросли почти вдвое, к тому же, насколько знал Торн, на юге и западе действовало еще две команды. Так что, юноша уже даже не пытался запомнить лица.

Всадник спешился, подбежал к Яну, о чем-то коротко рассказал. Тут же прозвучал приказ выдвигаться.

Оказалось, отряд Сина обнаружил зацепку. В какой-то рыбацкой деревеньке на самой границе с Инамией, местные сообщили, что видели девушку, направляющуюся на запад, в Адэ.

Что ж, похоже, Торн просто оттянул неизбежное. От судьбы не уйти. Но люди все равно пытаются, и бывший сумеречный — не исключение.

Глава 11

Открывшиеся перед глазами просторы, обсыпанные веселыми карликовыми лесочками, ознаменовали переход девушками границы. Они, наконец, достигли Адэ. За последние сутки с лишним угрюмый пейзаж зимнего леса успел приесться и открытое, свободное пространство не только радовало глаз, но и придавало бодрости.

— А, где находится Атиа-Мин? — спросила Эмилия, с любопытством поглядывая по сторонам.

— Там, — махнула рукой Эрката, — на юго-западе, километров сто с лишним, — девушка еще прихрамывала, и движения ее были угловаты, но сумеречная выглядела куда лучше, чем в последние дни, похоже, дело шло к поправке.

— Только, — продолжала, после некоторого раздумья Эрката. — Не советую я тебе туда идти. Обложили нас капитально, твоего старика могли уже схватить и выбить информацию.

— А что мне делать? — пожала плечами Эмилия. — Других вариантов все равно нет.

— Иди в столицу и ищи помощи там. Ты все-таки не простой человек, наверняка есть связи.

— А как же Лекс? — со смесью удивления и обиды, спросила Эмилия.

— Ха-ха-ха, — рассмеялась Эрката и, морщась прижала ладонь к ребрам. — Уж поверь мне, этот крысеныш сможет о себе позаботиться.

Эмилия нахмурилась и, глядя вдаль о чем-то долго размышляла, потом вздохнула и, слегка тряхнув головой, сказала:

— Ладно, я еще подумаю об этом. Скажи-ка, — она внимательно взглянула на Эркату, — а где разойдутся наши пути?

— Через два-три дня, — грустно сказала сумеречная. — Дойдем до перекрестка у истока Змеи, недалеко от Ито-Ото. Дальше мне на север, а тебе на… — сумеречная на секунду задумалась, — на юг к Ито-Ото или на юго-запад — в Мисурию, как решишь.

— Слу-ушай! — воскликнула вдруг Эрката, выражение ее лица было таким, как будто девушке пришла в голову отличная идея. — Хочешь я покажу тебе место, где меня завербовали сумеречные?

— О-о! — глаза Эмилии расширились от удивления, но через секунду графиня нахмурилась. — А это ничего, что мы отобьёмся от маршрута?

— А! — Эрката легкомысленно махнула рукой. — Это по пути почти. Та-ак, надо подумать. Да, туда! — девушка энергично указала в сторону, от радости даже привстав на цыпочки. — Думаю, всего в нескольких километрах. Давай!

За пару часов они пришли к небольшой, симпатичной пагоде. Коренастое здание-башенка была высотой метров десять, стены покрашены в светло-зеленый цвет, крыша и два уровня козырьков с загнутыми краями были ярко-красными. Площадь перед входом в храм была тщательно вычищена от снега, один из служителей в черно-красном халате и смешной цилиндрической шапочке мелкими шажками передвигался по кругу и посыпал землю чем-то белым. Пепел — догадалась Эмилия. Еще тут была женщина в такой же одежде, но без шапочки, она возилась в маленьком садике из пяти деревьев, жавшихся друг к дружке у западной стены храма.

У Эмилии даже слегка защемило сердце от этой спокойной и уютной картины. Тут ее внимание привлекла фреска, украшающая стену над входом. На ней было изображено трехглазое существо, лысая темно-фиолетовая голова и часть бесформенного тела, как бы выплывали из дымки, вместо нижних конечностей переплеталось огромное количество щупалец. Существо в немом жесте вытягивало перед собой трехпалую кисть. Жуткое изображение так контрастировало с окружением, что Эмилия удивленно повернулась к Эркате, пытаясь понять, не померещилось ли ей. Сумеречная, все это время наблюдавшая за девушкой с довольной улыбкой, сказала:

— Впечатляет, неправда ли?

— Но, что это? — шепотом спросила графиня, вновь поворачиваясь к чудовищу.

— Ридум-Ми, — уже без тени улыбки ответила Эрката, тоже обратив свой взор на фреску.

— Ах, да, божество у эдейцев. Я, правда, не слишком интересовалась их мифологией. Бог… — Эмилия задумалась, вспоминая, но на помощь пришла Эрката, она загадочно, и, не отрывая взгляда от изображения, заговорила:

— Ридум-Ми — владыка мертвых и хранитель памяти. Эдейцы верили, что он встречает души умерших по ту сторону Врат Смерти, помогает обрести покой и следит, являясь, порой в мир живых, чтобы память о тех, кто ступил на Вечные земли, не утратилась. Три глаза его могут видеть прошлое, будущее и настоящее, а щупальца переносят тысячи душ в Сады Вечного Покоя. Здорово, правда? Этакая мамка для покойников, — весело закончила Эрката, испортив все очарование мифа.

— Да уж, — Эмилия не поддалась на смену тона, она все так же очаровано смотрела на божество. — Надо будет обязательно почитать об этом.

— Ага, — весело покивала сумеречная. — Зайдем?

— Э? О, а разве можно? — Эмилия оставила лошадь у проталины с травкой и поспешила за энергичной Эркатой, стараясь осторожно ступать по пеплу.

Ни мужчина, занятый ритуалом, ни женщина, ухаживающая за деревьями, на незваных гостей никакого внимания не обратили.

Внутри здания царил полумрак, Эмилия только сейчас заметила, что в храме всего два окошка, справа и слева от входной двери, свет давали лишь, скупо расставленные канделябры в виде старых деревьев. Первая маленькая комнатка, что-то вроде приемной, пустовала. Через занавеси-бусы девушки вошли в следующее помещение — молельный зал, видимо. Хотя графиня не знала, молятся ли богу мертвых. Но комната была обставлена так. Две массивные деревянные скамеечки стояли одна за другой напротив алтаря, на котором красовался бюст Ридума-Ми. Над ним, на стене, черно-золотым, была надпись на древнеэдейском: «Благо — живущим. Покой — умершим», а ниже знак, который в храме встречался часто — равнобедренный треугольник с недорисованным основанием и точкой внутри. Еще в комнате стоял