Сталкер - Дмитрий Чернояр

  Забавно... Интересно, что Скол усвоил и как это выразится? Превратится в сухопутного электрического угря? Шокер средней дистанции? Карманную ГЭС? Пушку Тесла?

  Впрочем, к чему гадать? Очнётся, сам покажет.

  А вот мне предстоит минимум два серьёзных действия: провести ритуал Колеса погибшим и вырубить Стабилизатор.

  Да, боги кицурэ мертвы, но Сила, проводниками которой они были в этом мире, никуда не делась. И есть то, что волей-неволей принял на себя, оказавшись в теле Кайны — Долг. Я последний представитель своего рода в Эрдигайле, по крайней мере до тех пор, пока не найду способ извлечь родичей из лакуны, а потому, как сказал кто-то, по ходу дела, шибко умный: «Я сам похороню своих мёртвых».

  Спустя несколько часов, проведённых в состоянии полутранса — только таким образом смог достучаться до нужного раздела памяти Лисёнки, — я расположил кости кицурэ аккуратной пирамидкой посреди самой широкой части помещения. Под ними, прямо в полу, лапой Зверя вычертил погребальные знаки. Довольно сложный геометрически рисунок получился, и, что удивительно, действующий. От каждого символа, от каждой черты и линии тянуло ощутимой сдерживаемой Силой.

  Четыре знака-ключа по углам фигуры, предназначенные для старых богов: Къерду, богу новых путей, Винталле, богине рождения и смерти, Гросту, богу-проводнику по Колесу, и Дзердрра, богу священной памяти. На сложные знаки полагалось бы возложить соотвествующие жертвы, но сил у меня явно не хватит на то, чтобы подняться наверх. Да и боги нетребовательные, по сути.

  Къерду — несколько капель воды из фляжки, ведь вода всегда пробъёт себе новый путь, если старый закрыт. Гросту — последнюю иглу на нитке; я ещё помнил, как из этой нехитрой приблуды можно сделать неплохой компас. Винталле — яблоко, умирающий плод, несущий в себе семена новой жизни. Я долго пытался сообразить, что же можно поднести Дзердрра... Свиток с рунами — не то, инженерный дроид — мимо... А потом пришло озарение и я, располосовав ладонь, плеснул кровью в знак-ключ. Что, как не внутренняя руда, хранит память?

  Может, я ошибся в чём-то, но тут уже остаётся надеяться только на то, что память Кайны не подвела, и их боги действительно нетребовательны.

  Странно, но подпитываться от энергосферы совсем не пришлось, рана сама по себе затянулась с просто дикой скоростью. Короста высохшей крови буквально на глазах потрескалась и осыпалась тёмно-красной пылью, оставив после себя чистую, гладкую кожу без какого бы то ни было следа недавнего пореза.

  Что ж, все приготовления закончены. Я разбудил саламандр и ящерки, как по команде, разбежались по ключевым знакам ритуального рисунка. Я окинул взглядом получившийся курган... Тоскливое, грустное зрелище. Выбеленные временем кости, позвонки, черепа, рёбра... В отличие от человеческих — почему-то не пожелтевшие. Время пощадило? Или атмосфера? Или иной органический состав? Впрочем, не моё это дело.

  Я распустил волосы, как того требовала традиция. У каких-то народов нужно было заплетать волосы определённым образом, у каких-то — менять одежду на соответствующую случаю, а у кицурэ — только свободные волосы, как аллегория Изначального огня, не скованного никакими ограничениями. Память Кайны поднялась из глубин, заполнив меня всего, и мир растворился за границами помещения.

  Тоскливая песня-танец робко, неумело зазвучала под сводами яруса, в горле першило, но это всё неважно, и натруженные связки — на потом. Плавные движения танца, набирающие скорость; голос, на удивление мелодичный, набирающий силу; струящиеся со всех сторон к костяному кургану ручейки Сил.

  Танец, ставший песней, песня, ставшая танцем, и то, и другое, ставшее жизнью, и жизнь, вечным круговоротом, Колесом стоящая над миром. Я-Кайна пел, менялась интонация, менялся рисунок движений, вплетающий свою собственную песню Жизни, Смерти и Надежды в ткань мироздания.

  В какой-то момент отстранённо заметил, как волосы обратились в ярко-рыжее пламя, заполнили всё помещение, выжгли все тени ровным светом. И знаки-ключи проросли вверх столбами Силы, и нездешний, лучисто-золотой огонь, проходя сквозь саламандр, укрыл под собой останки десятков кицурэ...

  Укрыл, чтобы мгновением позже, с последним звуком песни, взвившейся, заполнившей собой всё свободное пространство, с последним движением танца опасть, оставив после себя горстку пепла. Нездешний ветер засвистел, запел на гранях Стабилизатора, подхватил пепел и унёс прочь из этого мира.

  Там, где несколько минут назад лежали кости, остался только тонкий полупрозрачный браслет.

  Огонь угас, и волосы вновь стали волосами.

  Саламандры, перетекая из формы в форму, вернулись обратно.

  А затем... Затем откуда-то из Непознаваемого, запредельного выглянул кто-то огромный, непостижимый, одобрительно посмотрел на меня и вернулся обратно.

  Что ж, хоть что-то полезное я успел сделать за свою короткую жизнь.

  Устало вздохнув, я пошёл за рюкзаком — задание отключить Стабилизатор ещё никто не отменял.

  Добравшись до вместилища своих нехитрых сокровищ, более известного как рюкзак, я завалился отдыхать.

  Накатила апатия.

  Двигаться не хотелось вообще никак, да и время терпит. Даже до браслета не дошёл.

  Пустота внутри, пустота снаружи...

  Однако, браслет...

  Когда носил кости, укладывал их на погребальный рисунок, ничего постороннего не заметил. Время не пощадило ни одежду, ни предметы, оставив только чистые скелеты. Откуда же тогда взялся этот кусочек из далёкого прошлого кицурэ? Не мог же он храниться внутри одного из черепов? Или мог?.. Или это — подарок от того, Неведомого?

  Вопросы, вопросы... Растут, множатся, а ответы на них находиться отказываются.

  Ладно, примем как данность.

  Преодолев лень и бессилие, я поднялся и, неторопливо пережёвывая последний ломоть мяса, направился к рисунку. Линии стали тоньше, местами совсем исчезли, равно как исчезли и жертвы богам. Значит, услышали. Если и не боги, то их Источники силы. Значит, не зря, значит, так было нужно.

  Тонкий браслет, выполненный из какого-то гибкого материала, практически ничего не весил. В его глубине тихонько мерцала вязь неизвестных знаков Силы; единственное, что понял — угрозы нет. И то хлеб, в принципе.

  Недолго думая, я нацепил подарок на левую руку. По коже пробежалась волна покалываний, браслет засветился и... и исчез. Растворился в воздухе, что ли? Я ощупал кисть — пусто... Мдя... Браслет-невидимка... Хорошо хоть руку не оторвало.

  Надо бы всё же быть бдительнее и не лапать подряд всё плохолежащее.

  А всё-таки, что это было?

  Словно в ответ на мысленный вопрос по кистям пробежал жар, дрогнувшие ладони сжались в кулаки... Почти сжались. Пальцам помешали две рукояти мечей.

  Чуть длиннее бастардов, слегка изогнутые и ощутимо-острые, мечи почти незаметно светились призрачным сиреневым сиянием.

  Оба-на... Онои-то шинно...

  Вот так дар неизвестных...

  В мечах чувствовалась сила, но не та мощь, что являлась в видениях и воспоминаниях, а гораздо слабее. Или их давно, очень давно, не использовали, или то, что заменяет им батарейки, капитально разрядилось. Бесконтактное взаимодействие с энергосферами далось с трудом, даже пот выступил на лбу и висках, но эксперимент дал хороший, обнадёживающий результат: струйка энергии разделилась на два потока и впиталась в лезвия, тут же засветившиеся гораздо ярче.

  Добре.

  Повинуясь мысли, мечи вновь растворились в воздухе.

  Что ж, ни одно благое дело не останется безнака... э-э-эм... не вознаграждённым, да.

  Скол вяло шевельнулся, немного осмотрелся и сунулся оголовком в карман. Эхо расхода энергии совпало с заметным облегчением кармана. Кнут, паразит кожаный, сожрал одну из заначек чёрных сфер.

  Ну и фиг с ним, главное что очухался.

  Мурча в ментальном диапазоне, Скол занял своё любимое место над моим плечом, втиснувшись под лямку рюкзака и, довольный, задремал. На мой мысленный вопрос: «А какого, собсна, произошло?!» кнут вяло отмахнулся (Обработка. Много. Новое. Ждать)

  Ну и фиг с тобой, золотая рыбка. Главное что живой остался.

  Ну что, господа офицеры, завершим задание? За нас всё равно никто работать не будет.

  Погоревав о закончившейся пище, я потопал к Стабилизатору. Блоки управления запустить так и не удалось, возможности пробраться в резервуар с Сильной водой, запороть систему обслуживания и при этом не утонуть — тоже нет. Остаётся только применить на практике наследие последнего столетия землян: разрушать. Ломать — не строить, как известно, выводить из строя гораздо легче, чем создавать.

  Онои-то шинно, повинуясь мысли, материализовались в руках. Обычных энергосфер оставалось ещё предостаточно, так что надо бы подкормить мечи перед тем, как пустить в дело.