Ведьма без магии (СИ) - Джексон Стефания

— Не сказал бы, что визит ранний. Но, Норкс, кажется, я просил тебя заранее предупреждать меня о буйных адептах и их силе.

— Не помню такого разговора.

— Конечно, ты тогда лежал без сознания, лишь слегка похрапывал, да временами приоткрывал глаза, чтобы видеть, как старшекурсницы из соседней Академии…

— Финитосе! — Недовольно взревел директор. — Еще хотя бы одно упоминание о том случае при адептах, и я сокращу твою премию! Так, что у вас там произошло на уроке?

— Почему ты не поставил меня в известность о том, что адептка не контролирует свою силу?

— Она ее контролирует. — Не согласился с мнением ректора директор. — Просто ее темная сила еще не активирована, а светлые заклинания, как ты знаешь, при наличии темной силы не работают.

— О, я-то знаю! Не даром сижу на месте ректора. Однако, Норкс, такие обстоятельства следует говорить заранее. У меня из-за нее на уроке чуть ли не война началась! Все пытались с помощью заклинаний вычислить светлую магию! Меня же с таким подходом скоро на смех поднимать станут!

— Не преувеличивай. Из учеников в ходе хаотичного метания магии кто-нибудь пострадал?

— Нет. Магия у них еще слабая. Не доросла до уровня уничтожения.

— Хорошо. В таком случае ты можешь быть свободен, а с подслушивающей адепткой я сам переговорю.

Кивнув на меня недобрый взгляд, ректор испарился. Директор ругнулся. Похоже, он не любил, когда в его кабинет приходили через доступные порталы. И тут я его прекрасно понимала. Мне бы такое своеволие, пусть и исходящие от преподавателей, тоже бы не понравилось.

— Ржевская, знаешь ли ты, почему я о тебе не предупредил преподавателям?

Я отрицательно покачала головой. Искренне ничего не понимая, я стала слушать объяснения, взявшегося двумя пальцами за переносицу, директора.

— Видишь ли, у нас крайне редко стали появляться ведьмы, жившие однажды в семье светлых магов, но у которых с рождения лились в организме силы темных. И не то, чтобы я хочу выставить тебя напоказ, или же наоборот спрятать от преподавателей, нет. Я преследую совершенно иную, более благородную цель.

— Какую же? Как заставить меня унизиться перед профессорами самостоятельно?

— Нет. Я не хочу, чтобы новость о том, что в тебе проснулась темная магия, добралась до Департамента. Тебе, насколько я помню из присланного и изученного дела, еще нет восемнадцати. Это значит, что твоя судьба полностью находиться на попечении Департамента и они вправе, ворвавшись в наше учебное заведение, потребовать отдать тебя им. Понимаешь, чем их визит может грозить тебе?

Я сглотнула, понимая всю сложившуюся опасности ситуацию.

— Меня могут отнять у родителей. Заставить бросить учебу. И при первом же удобном случае, поняв, что я не могу нормально совладать с проявившейся силой, отправить на вечные гонки с Дикой Охотой.

— Приблизительно. Ты думаешь в правильной позиции. Я некоторое время работал с Департаментом. Он приезжал в нашу школу для отбора таких же ведьм и магов, как и ты. Когда приезжал Департамент, в школе постоянно стоял кипишь. Все адепты теряли голову. Они пытались спрятаться, ища укрытие везде, куда не падал их глаз. Но отличие Департамента от адептов — знание. Департамент всегда находил тех, за кем они являлись. Мы не могли им помешать. Мы не могли спасти адептов, обреченных на вечные скитания и на неопределенную жизнь. Несмотря на то, что я директор и в мои обязанности входит защита адептов, я не могу противостоять Департаменту. Департамент, как назло, стоит выше меня по ступеням карьерной лестницы. Но это еще не самое печально. Самое печальное это то, что, если, вдруг, тебя заберет Департамент, мы должны будем сказать твоим родителям о твоей смерти. А знаешь почему? Я расскажу. Потому что, если тебя заберет Департамент из стен школы, он не даст тебе проститься с родителями. Не даст тебе увидится с ними. Ни перед никаким предлогом. Ты можешь плакать, орать, кричать. Однако своими бестолковыми действиями, ты всего лишь разозлишь Департамент еще больше.

Директор отпил из кружки. Он щелкнул пальцами, призывая магическим способом подплыть нагретый чайник. Чайник опустил свой маленький носик. Из носика полилась теплая молочная пенка. Отправив чайник на место, Норкс Фиорини вновь посмотрел на меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я представил к тебе Дерека не просто так. Отыщи его сегодня после уроков и попроси помочь в темной магии. Уверен, что сын в помощи не откажет. А теперь ступай, и будь умницей. Попробуй больше не провоцировать преподавателей, моя девочка.

Драконы ведьмы

Если верить сохранившемся записям,

То драконы не исчезли с лица мира Трех Измерений.

Они, как ведьмы и маги, переместились в более

Безопасное место.

И находится там будут до момента,

Когда поймут, что мы — пешки, а

Драконы — короли, и нас они с легкостью

Могут одолеть в предстоящей войне.

Дневники Кэтти, 1896 год

Записи, которым можно верить.

Отпустив меня восвояси, Норкс Фиорини успел сообщить мне в дверях, что я временно отстранена от сегодняшних занятий. Я не стала уточнять причину. Она была кристально ясна. Тут даже гадать особо не пришлось. Из-за моей невнимательности, у меня появилось свободное время, которое я планировала провести с пользой.

Библиотеку в Академии я нашла на удивлении быстро. Мне даже не пришлось смотреть на постоянно меняющуюся карту центрального здания. Библиотека и столовая были единственными местами в здании, которые никогда не менялись. Библиотека находилась рядом со столовой. Расположенная напротив самого популярного места адептов. Администрация Академии, похоже, решила сделать все, чтобы не самое популярное место стало популярным. Но, даже с таким подходом, библиотека все равно пустовала. Если сюда и заходили адепты, то делали это изредка и не факт, что они приходили в библиотеку для прочтения книг.

В библиотеке стояли компьютеры. Я немного опешила при виде столь редких штуковин. В магическом мире давно запретили ввоз телефонов, полностью отключили интернет и убрали возможность нормальных людей входить в информационную сеть.

Питер с легкостью мог попадать в человеческий мир и приносить необходимые мне файлы для работы. Не понятно, правда, как он их доставал. Нам всем с детства говорили о нестабильности человеческой информации, касательно ведьм и прочей нежити с нечистью. Но у Питера имелись неплохие связи, которые время от времени играли ему на руку.

Я же за все шестнадцать лет редко покидала родное гнездо надолго. Подруг у меня не было. Единственный парень, с которым я поддерживала более-менее приятные отношения для нас обоих учился в Академии, и с ним списываться по переписке просто не было никакой нужды. Во время учебы он пропадал, появляясь в моем поле зрения лишь во время очередного отчисления, отстранения или же каникул. Когда я уходила из дома по делам Питера, я присылала родителям магическую птичку, сотканную из древесной бумаги. Мама, получив повестку от непутевой дочери, кидала мне подтверждающий знак. Для нее я находилась в окружении несуществующих подружек. Так было проще для нас обоих. Родителям незачем знать, что временами я невольно занимаюсь расследованием, в котором не силен Департамент.

Сев за свободный компьютер и включив его незамысловатый механизм, я попыталась найти достоверную и более точную информацию о списке смертников. Кому-то я сумела перейти дорогу. Знать бы кому, и знать бы еще зачем меня в этот чертов список включили. Ведь, по существу, я не представляю для народа никакую опасность. Девочка без магии навредить никому не в состоянии. Особенно если этот кто-то обладает сильными магическими способностями.

Мое имя в списке не давало мне покоя. Я пыталась разобраться с происходящим своими силами. Несмотря на прекращение убийства людей по списку, мне хотелось знать правду. Департамент не говорил всего. Более того, я не слышала от него никаких известий по поводу найденного убийцы. Обычно, когда происходят в городе масштабные убийства и неразберихи, в дело вступает Департамент. Он носит свои коррективы в расследование, а когда убийца оказывается найден, об этом трубят развешанные по всему миру Трех Измерений листовки. Народу предоставляется выбор наказания. Департамент ликует об очередной завершенной поимке, смакуя каждое предложение, исходившее из уст простого народа.