Еще один шанс на любовь - Кэтрин Болфинч

то, что планировала.

— Недавно мне пришел один конверт, — Руби положила подбородок на сцепленные в замок руки. Присутствующие недоуменно глядели на девушку в ожидании продолжения. — В этом кабинете все, кто знал о нашем небольшом отпуске, — она многозначительно взглянула на всех по очереди, потом открыла новый конверт, пожалев, что первый оставила дома.

— Ты подозреваешь нас? — оскорбленно бросила Ева, нахмурив черные брови. Взгляд. Тот самый, который она искала, в котором ждала поддержки, похолодел на несколько тонов, внимательно разглядывая ее. Батлер невольно вздрогнула.

— Вряд ли, Ева, — привычно мягким голосом проговорила Иви. — Это ужасно, и Руби просто боится, — блондинка коснулась руки Батлер в жесте поддержки. Девушка прищурилась, проследив за этим жестом.

— Почему ты сразу не сказала? — его голос прозвучал так, словно льды Антарктиды двинулись в ее сторону, грозясь снести все на своем пути. Руби молчала. А что говорить? Она и его подозревала. Да и просто с ним говорить не хотела. Точнее не могла. Страх остаться без фирмы все еще висел над головой, как привязанный к дырявому мешку с песком камень. Чуть-чуть и он рухнет.

— Это могла быть глупая шутка, — пожала плечами девушка, делая вид, что это ничего не значило. Кинг напрягся, будто едва сдерживался от того, чтобы не отчитать ее, как маленькую девочку.

— Это могло быть предупреждение и для меня.

— Прислали мне, значит, для меня.

— Пожалуй, я схожу за чаем, — проговорила Ева, замечая сгущающиеся вокруг парочки тучи.

— Я тебе помогу, — кивнула Иви, вместе с девушкой вышла из кабинета.

Это подействовало спусковым крючком для Кинга. Он рывком поднялся с кресла для посетителей, подошел к Батлер, развернув ее к себе лицом. Руби подняла голову, вглядываясь в голубые глаза Александра. Она не искала в них спасения, не искала в них поддержки или желания защитить, но почему-то нашла. Батлер ткнулась лбом в его живот, тут же обезоружив и заставив растеряться.

Признаться, Руби и сама не знала, что делала, но отчего-то вцепилась тонкими руками в его пиджак. Может быть, если о проблеме знает кто-то кроме тебя, то проблема уже не проблема?

Алекс прижал ее голову к себе, мягко приглаживая волосы. И в этом простом жесте было столько невысказанных слов, нежности, признания и спокойствия, что какие-то фото, непонятный человек, стоящий за этим оказались ничем. Пустым звуком на фоне того, что он заставлял ее чувствовать. И подумалось, что если бы он сразу обо всем узнал, то стало бы еще проще. Еще легче.

— Почему ты не сказала мне? — тихо спросил мужчина, боясь нарушить возникшую идиллию.

— Как?

— Не знаю. Кинула бы их в лоб, ответила бы прямо, когда я спросил, — предлагал варианты мужчина. Руби тяжело втягивала воздух, боясь, что если хоть одна слеза скатится по щеке, то она не остановится, и будет рыдать до полного опустошения. — Поэтому ты не хочешь быть со мной?

— Нет.

— А почему?

— Не могу сказать.

— Снова тайны? — мужчина шумно выдохнул. Руби упорно молчала. Нет. О строках в договоре она не скажет. По крайней мере, пока. Не могло ли это все быть частью чьего-то плана? Отпуск, заключение договора, фото? Одного только знания об отпуске у нужных людей хватило бы для того, чтобы отправить Руби на улицу. И не важно, что она эти правила придумала. Важно, что она их нарушила.

От потребности отвечать их освободили Иви и Ева, вошедшие в кабинет. Девушки замерли на пороге, попрятав довольные улыбки. И, наверное, увидь Руби неподдельную радость на их лицах, то непременно перестала бы подозревать, но она так и сидела уткнувшись Кингу в живот, будто там ее никто не мог достать. Будто это был щит, закрывающий ее от проблем и страха.

— Ева? Иви? — тихо спросила Руби.

— Мы вам помешали? — ехидно отозвалась секретарша. Батлер вышла из своего «укрытия», строго взглянув на подругу.

— Знаете, если бы вы сходили к психотерапевту со своими проблемами в отношениях, то он бы уже стал богаче вас вместе взятых и круглогодично жил на Мальдивах, — добавила Иви.

— У нас нет отношений! — сердито отбила Руби, все еще продолжая держать ладонь на пиджаке Алекса.

— А фотки вполне даже милые. Почти молодожены, скажи же, Иви?

— Точно, так с первого взгляда и не отличишь., — подтвердила девушка. Батлер только фыркнула в ответ. А потом вмешался Алекс.

— Думаю, чай уже не нужен. Я отвезу Руби домой, — с едва заметным смешком проговорил Алекс.

— Но…

— Фото могут подождать, а тебе нужен отдых, Руби, — уже более спокойно заметил мужчина, нежно обхватывая запястья девушки. Может быть, стоило хоть раз в жизни дать слабину? Но что если она и так уже слишком часто позволяла себе слабости? Что если у нее просто не осталось лимита на слабость?

Глава 17

В машине царила полная тишина. Алекс вел машину по дождливым улочкам города. Руби притихла на пассажирском, безразлично рассматривая мелькающие за окном дома. Казалось, все слова в мире выключили. Казалось, все слова в мире кончились.

Да и что говорить в такой ситуации? Что будет правильнее всего обсудить? Непонятные фото? Договор между компаниями, который делал их отношениями невозможными? Прямым текстом сказать ему, чтобы заглянул к юристам? Бред.

Поэтому Руби предпочла молчать. Если Кинг начнет разговор первым, то она примет его попытки. Если нет, то просто выйдет из машины и пойдет домой. Зачем усложнять жизнь, верно?

Но Александр, как назло, видимо, любил сложности.

Наверное, так и было. Иначе почему он все еще находился рядом с несносной, молчаливой и скрытной девушкой?

— Поэтому ты отказалась со мной говорить? Из-за фото? — тихо спросил Алекс, осипшим голосом. Руби устало прикрыла веки, не поворачивая головы в его сторону. И как сказать про договор, не нарушая этот самый договор?

— Это странно.

— Что именно?

— Фото в моем почтовом ящике и на рабочем столе.

— Может, ты сама их распечатала и забыла? — хмыкнул мужчина, пытаясь разрядить обстановку. Ему совсем не нравилась эта ситуация. Еще больше ему не нравилась такая притихшая и неживая Руби. Она выглядела еще хуже, чем когда он появился.

— Останови машину, я выйду., — раздраженно бросила девушка. Вот ведь нашел момент для шутки. Неудачный. Абсолютно неудачный. И момент, и месяц, и год, и жизнь.

— Я пошутил.

— Шути себе в одно место, иначе я в договоре пропишу, что шутки запрещены, — фыркнула Руби. — Ты его хоть читал? — а вот это, кажется, отличный повод для того, чтобы прощупать почву.

— А там уже запрет на шутки вписан?

— С самого начала, — ухмыльнулась Руби, а внутри разверзлась