Битвы магов. Книга Хаоса - Роман Гринь

Я сосредоточился, собрал волю в кулак. Я закрыл глаза (так у меня визуализация получалась куда лучше), и представил маленькую деревянную лодочку с двумя веслами, что дрейфует прямо на черной глади воды. Открыв глаза, я увидел, что лодка плавала в шаге от меня. Вот так работает магия в этом мире — только пожелай и получишь. Вот только за воплощение желания приходится расплачиваться собственной энергией, и когда она закончится совсем — лучше об этом даже не думать. При самом лучшем раскладе — быстрая безболезненная смерть, но могли случиться вещи и похуже. По этому, энергию стоило экономить. Чем масштабнее "заказ" у Мира Теней — тем больше плата, то есть энергетическая затрата. Именно по этому, я вызвал маленькую лодочку, а не пароход или мост. Нужно приберечь энергию, тем более, что она уходит не только на теневое колдовство, она растрачивается сама по себе каждое мгновение пребывания в этом мире. Кроме того, некоторые жители Мира Теней (да что там говорить, почти все) могли дополнительно забрать энергию. Попытаться отнять ее силой или хитростью, или же просто выторговать в обмен на знания или информацию. На уроках нам рассказывали, что так делают многие наставники из Мира Теней, делятся с магами своими знаниями в обмен на жизненную энергию, которой они питаются.

Я оттолкнул лодку от берега и запрыгнул в нее, стараясь не соприкасаться с водой. После этого я тут же взялся за весла, и, не теряя времени, начал грести в сторону острова. Озеро действовало на меня даже без прямого контакта с водой. Мышцы и все тело казались невероятно тяжелыми. И вода, словно магнитом притягивала меня. Как будь‑то какой‑то невидимый пресс силился прижать меня к черной глади озера. Я видел, как маленькие струйки энергии уходят из моего тела прямо в воду. Я сильнее нажал на весла. Четверть дистанции была уже позади. Но силы покидали меня слишком стремительно. По телу разливалась тяжесть и слабость. Я еще решительнее нажал на весла, понимая что доплыть до острова будет очень тяжело. Я греб и греб, становясь слабее с каждым шагом. Я плотно сжал зубы, решив, что не могу погибнуть вот так глупо. Половина пути. Я старался сжимать руки на веслах со всех сил, до боли. Я боялся, что они могут как безвольные тряпки, сползти с рукояти весел, и сил поднять их вновь уже не будет. Я греб и греб. В голову пришла неприятная мысль, что сил на обратный путь уже не будет. И если я ошибся, и на острове нет выхода с этого мира, то это будет мой конец. Я старался грести все сильнее, но движения становились вялыми и медленными. Я еле перемещался. Три четверти пути. А что если я не доплыву? Что если в этом озере живут такие чудища, что смогут разломать лодку на мелкие щепки? Что если само озеро начнет увеличиваться в размерах, как только я начну подплывать до острова, не давая мне достичь финиша? Я отогнал дурацкие мысли, собрал волю в кулак и нажал на весла еще сильнее. Последний рывок. Сил не было вообще. Тело стало словно ватным, голова кружилась, спину ломило так, будто из меня пытались вытащить позвоночник. Я очень боялся потерять сознание. Но накатившая боль и ломота во всех мышцах, не давали мне отключиться.

Наконец‑то лодка стукнулась о берег. Я, шатаясь на дрожащих ногах, кое‑как выбрался на сушу. Остров был совсем небольшим. Десяток деревьев. Между ними маленькая полянка. На ней горел костер, а вокруг него пять фигур в черных балахонах монотонно читали какую‑то молитву.

— Эй, — крикнул я, фигуры на меня никак не реагировали, как и те люди в луна — парке. Над костром парил какой‑то посох. Я подошел немного ближе. Тот самый посох с черепом, что был у человека в черном, хозяина луна — парка. Но как он здесь очутился? Или это не он? Я чувствовал, что это и был портал в другой мир. Хотя он и не сильно отличался от окружающей среды, но возможно, что правило имело исключения. Я подошел еще ближе, вознамериваясь схватить посох.

— Он здесь, — прошептал голос сзади.

— Я его не вижу! — другой голос.

— И я! — третий.

— Он здесь? — четвертый голос.

— Да, он тут, он хочет украсть реликвию, — вскрикнула одна из фигур и вскочила на ноги, — не посрамим же нашу веру.

Все пять типов в мантиях уже стояли на ногах. Из‑за низко опущенных капюшонов рассмотреть их лица не удавалось. В руках у них сверкнула сталь. Это были серпы, по два у каждого. Они начали размахивать ими, рассекая воздух, и приближаться ко мне. Явно пора было убираться, кто знает, будут ли эти фигуры и их атаки для меня такими же бесплотными, как действия тех людей в луна — парке. Тем более, что эти как‑то чувствуют мое присутствие. Я потянулся к посоху, но внутри головы раздался холодный голос

"Антракт окончен! Вторая часть представления! Все гости должны занять свои места!". После этих слов трость исчезла, а потом меня окутала густая серебристая дымка. А когда она развеялась, то никакого острова с его кровожадными жрецами уже не было. Я сидел на одном из зрительских мест, возле арены, в центре луна — парка.

Гости стали вновь занимать свои места. А на сцену вышел все тот же человек в черном. В руках он держал такую необходимую мне трость. Я чертыхнулся. Что за невезение, ведь я был так близко. Человек в черном смокинге поклонился зрителям и заговорил своим привычным холодным голосом:

— Дорогие гости! Рад приветствовать вас на второй части нашего шоу. Начинаем! — Я подумывал встать, просто подойти к хозяину луна — парка и забрать посох, я ведь все равно не видим для местных жителей. Только я поднялся на ноги, как распорядитель добавил: — А чтобы вы не скучали во время спектакля, бесплатная выпивка всем и каждому! — Передо мной тут же появился стол, на котором стояло с полдюжины бутылок с пивом и сидром. Стол перегородил мне путь к арене. Я хотел перемахнуть через него одним прыжком, как услышал рядом холодный деловой голос:

— Я бы не советовал! Не вежливо отказываться от угощения. Да еще и так скверно себя вести, — эту фразу произнес мужчина, что сидел в нескольких метрах слева от меня.

— Вы меня видите? — удивленно спросил я.

— А не должен? — так же удивленно спросил собеседник и посмотрел на меня, как на какого‑то психа. Наш разговор уже начал привлекать внимание других зрителей.

— Какие‑то проблемы? — спросил человек в черном, глядя со сцены на меня. Я поднял руки в примирительном жесте и уселся на место. — Вот и отлично, — добавил распорядитель, — начнем!

Все страннее и страннее. Теперь они, значит, меня видят? Что же изменилось после того острова? Мне ничего не осталось, как сидеть и смотреть до конца представления. Ведь если я сейчас рвану со всех сил к распорядителю, он может убежать или натравить на меня кого‑то, и трости мне не видать. Дождусь окончания концерта, потом подойду к тому типу, чтобы поблагодарить за прекрасное представление, и вырву у него трость из рук. План так себе, но лучше у меня нет. Я скрестил руки на груди, откинулся на спинку кресла и стал следить за происходящим на сцене. Там появились шесть симпатичных девушек в разноцветных трико. В руках они держали гимнастические обручи. Начала играть какая‑то зажигательная быстрая музыка, и девушки стали крутить свои обручи на талии, на руках, на шее, по всему телу, по три, пять, шесть одновременно. Я сидел с немного скучающим видом. Зрелище, конечно, было красивым, но не таким уж и редким для цирка. К тому же, я сюда не развлекаться пришел. А когда я вспомнил о карликах, о несчастной девушке со скрипкой, мои кулаки снова сжались. Но, я должен держать себя в руках и ждать. Вдруг, обручи загорелись. Но девушки все так же непринужденно работали с ними, не обращая внимания на пламя. Они подкидали и ловили пылающие кольца, крутили их на всех частях тела, и прыгали через них. Зрелище было просто невероятным. Я поймал себя на том, что смотрю с отвисшей челюстью. Девушки начали дышать огнем и выполнять прочие интересные трюки, фаер — шоу становилось все интересней. Гибкие тела девушек блестели в этом огненном хаосе. Огня было столько, что со сцены начал исходить вполне ощутимый жар. Я, практически на автомате, раскупорил одну из стоящих передо мной бутылок, и начал жадно глотать неизвестное пойло. Пиво было очень даже неплохим. Прохладный легкий напиток успокаивал и расслаблял. Но во мне проснулась настоящая жажда. Пить захотелось еще больше. На сцене девушки танцевали какой‑то быстрый танец, в то время как пламя чуть ли не обтекало их гибкие тела, словно вода. Я раскупорил еще одну бутылку. На сцене вдруг появились разные диковинные животные: пушистые розовые тигры, крылатые волки, ходячие рыбы с большими лапами, собаки покрытые перьями и большой рогатый слон. Звери начали ходить по сцене, и красоваться перед зрителями. При этом девушки — гимнастки не прерывали свое фаер — шоу, никак не реагируя на животных. Появились несколько укротителей с хлыстами, которые заставили зверей выполнять разнообразные трюки. Животные прыгали через огненные кольца, становились на задние лапы и, даже, танцевали. Потом на сцене появились несколько шпагоглотателей, что стали демонстрировать свое искусство. За ними выехали медведи на унициклах, что стали колесить вокруг уже выступающих, и жонглировать маленькими мячиками. В след за всей этой компанией, на сцене оказалось несколько клоунов — мимов в пестрых одеждах, которые начали гримасничать и показывать разные смешные миниатюры. Все актеры выступали одновременно, каждый в своей манере, выполняя свою роль. Общая картинка напоминала большой пестрящий муравейник. И все же, как не парадоксально, это было очень красиво и гармонично. Я не пытался проследить за каждой фигурой отдельно. Я откинулся на спинку сиденья, расслабился и наблюдал за цельной пестрящей картиной, что словно гипнотизировала. Я заметил, что допиваю уже четвертую бутылку. Странно, опьянение совершенно не чувствовалось. Может в этом мире алкоголь не действует.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});