Продана замуж (СИ) - Стар Дана

В один миг просто сорвусь и не смогу контролировать эмоции.

Я уже таю… Поэтому, перед побегом, и нанёс ей контрольный удар со второй женой!

Думал, она не сможет этого пережить, сделает что-нибудь с собой.

Хрупкая куколка оказалась намного сильнее, чем я думал.

Особенно внутри. А не снаружи.

Несколько напряженных минут, мы оказываемся в больнице.

София и правда беременна. Ребёнку грозит опасность.

Пора принимать решение!

Что мне выбрать?

Убить? Или пощадить?

Если оставлю этот плод, то замараю грязью светлую честь родителей.

А если избавлюсь?

Смогу ли потом жить нормально?

С этим грузом дерьма?

Я убью маленького человека.

Своего…

Каким бы он ни был, он и моя кровь тоже!

Я выдыхаю. Какой сложный выбор.

Нервно тру переносицу пальцами.

Есть ведь другой выход…

На ум приходит идея!

Это лучшее, что я могу придумать, чтобы угодить всем.

— Решение принято. Я хочу…

Откашливаюсь.

Адски борюсь с демоном внутри!

И он… проигрывает.

Но проигрывает на время.

Потому что то, что я скажу Софии после того, как её состояние улучшиться, шокирует вдвойне.

— То есть я хочу оставить этого ребёнка.

— Правда?

В ясных глазах вспыхивает блеск радости.

Вытаскиваю свою руку из цепкой хватки девчонки, направляюсь к выходу.

— Да. Отдыхай, ни о чём не волнуйся.

Озвучив это, покидаю кабинет. Несколько часов провожу в приёмном отделении, а потом врач зовет меня в палату, в которую определили жену.

— Всё в порядке. Состояние стабильное, угроза миновала. Можете зайти.

Кивком поблагодарив врача, я вхожу одноместную палату с недешевым ремонтом и оборудованием. Мою супругу определили в самое лучшее место в городе и обслужили самые лучшие врачи. Средств я не пожалел за услуги.

Вхожу, замираю напротив худенького тельца, которое лежит в постели, натянув до шеи одеяло. Только рука одна с бледной, почти белой кожей, выглядывает из-под одеяла. А в ней игла торчит с трубкой.

Я долго думал над проблемой, в итоге, пришёл к идиотскому решению, но не могу иначе. Пусть поймёт, примет. Придётся смириться.

— Карим, я… спасибо тебе большое, — щеки девчонки заливает лёгкий румянец. Она слегка приподнимается на локтях.

Рано радоваться. За такое не нужно благодарить!

— Хорошо, что ты решил оставить нашего малыша. Мне, конечно, не понятны твои мотивы… плод развивается без патологий, врачи проверили. У меня нет в роду серьёзных заболеваний. Так почему?

Нашего…

Ты ошибаешься!

Не будет никакого нашего!

Так не должно быть!

Это неправильно…

Губы дёргаются, обнажая оскал, меня накрывает ураганом злости и ярости. За голову хватаюсь, выкрикивая резким тоном:

— Не хочу детей. Ребёнок — помешает моей карьере. Он станет мишенью для моих конкурентов. А у меня много недоброжелателей.

Что за бред я несу?

Лишь бы правду не узнала!

— Как это? — с удивлением пучит глаза.

— У меня есть друг. Он мне как брат родной. Они с супругой давно мечтают о детях, но у них уже сколько лет ничего не получается.

— Нет, Карим! Нет! На что ты намекаешь?

Обхватывает живот руками, как бы защищая.

Но я уже всё решил… Мнение не поменяю!

Пусть скажет спасибо, что вообще в живых оставил, запретив аборт.

— Да, София! Ты станешь суррогатной мамой для моего друга. Родишь — отдашь ребёнка им. Точка.

Глава 26.

— Решение принято. Я хочу…

Пауза.

Я не дышу.

Как будто сейчас умру.

Как будто меня казнят насмерть!

— То есть я хочу оставить этого ребёнка.

— Правда?

Резко голову вверх запрокидываю, глядя на мужа с лёгкой улыбкой на лице.

Неужели!

Неужели я победила!

Хотя бы раз мне удалось повлиять на ход событий!

Мой голос учли! Впервые…

Это очень хороший знак.

У меня получилось! Почти получилось укротить зверя, растопив лёд в каменном сердце.

Впереди ещё много работы, но результат есть. Такими осторожными шажками я буду двигаться к вершине своей цели.

Карим уходит, а я счастливая, закрываю глаза, вытирая слезы ладошкой. Сейчас я плачу не от грусти, как привыкла за последнее время, а от непередаваемой радости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Обследование заканчивается, меня переводят в палату, чтобы позаботится о лечении. Живот уже не хватает… Мне ставят катетер и вводят в вену препараты.

Спустя некоторое время я засыпаю, отпуская волнения. Когда просыпаюсь, сонная, вижу Карима, стоящего на пороге палаты.

Он смотрит на меня очень внимательно, нахмурив лоб. Грозный взгляд не сулит ничего хорошего. Этот взгляд я боюсь как приговора божьего…

У него глаза не человека, а зверя. Никак не могу с этим смириться и привыкнуть.

Заметив моё пробуждение, Карим направляется к кровати. Становится передо мной словно высоченный утёс, произносит тоном, полным холодного металла:

— Нужно поговорить. Тебе уже лучше?

— Лучше, — сжимаю пальчиками мягкое одеяло. — Врачи меня осмотрели, выделений больше нет… С ребёнком всё хорошо.

Боже, как же мне хочется, чтобы Карим меня обнял. Чтобы изменился. Вот прямо сейчас! Навсегда.

Стал бы таким заботливым, как в машине, как тогда, когда меня на руках нёс, умоляя потерпеть, когда на охранников орал и приказывал гнать машину в больницу.

— Хорошо, — сухо отвечает. — Я много думал и принял решение, надеюсь и ты тоже его примешь и поймёшь.

На языке разлился неприятный привкус горечи.

Я задержала дыхание.

Не нравится мне этот разговор, как будто он сейчас снова оторвет мне крылья, лишив веры на лучшее.

— Говори…

Пауза.

Мужчина прочищает горло.

Бьёт наповал!

— Не хочу детей. Ребёнок — помешает моей карьере. Он станет мишенью для моих конкурентов. А у меня много недоброжелателей.

— Как это? Но ты же сказал! Что оставим…

— У меня есть друг. Он мне как брат родной. Они с супругой давно мечтают о детях, но у них уже сколько лет ничего не получается…

Парализующий ужас ползёт по от пяток, поднимаясь все выше и выше. К самому сердцу… И выкручивает его узлом.

— Нет, Карим! Нет! На что ты намекаешь?

Обхватывает живот руками, как бы защищая.

Но я уже всё решил… Мнение не поменяю!

Пусть скажет спасибо, что вообще в живых оставил, запретив аборт.

— Да, София! Ты станешь суррогатной мамой для моего друга. Родишь — отдашь ребёнка им. Точка.

Я открываю рот и захлопываю. Открываю и захлопываю.

Спятил? Да что ж ты за человек такой? Карим!

Почему-то я ему не верю. Он опять пытается меня запугать, показать кто здесь лидер и кого следует бояться как конца света.

Нет, я не плачу, не швыряюсь вещами в захлопнувшуюся дверь, никак практически не реагирую, потому что привыкла к подобным выходкам. У меня уже выработался иммунитет.

Ничего он такого не сделает!

Энергетический вампир!

Как же я сразу не догадалась?

Карим такой человек, который неосознанно причиняет людям боль, чтобы питаться их страхом, болью, отчаяньем… Из-за того, что наверно его в детстве не любили. Про детство мужа я не знаю все правды. Лишь то, что рассказывают статейки в журналах и посты в социальных сетях.

Потому что кто-то так же бездушно обошёлся с ним однажды.

Но как узнать о его прошлом?

В интернете кучи статей, но почему-то я им не верю. Они были написаны профессионалами под диктовку.

Он ещё изменит своё решение. Я это точно знаю!

Впереди столько месяцев…

Айсберга кусок! Опять погорячился не подумав.

Карим что-то от меня скрывает, я это выясню. Буду стараться!

Если не можешь смириться с горькой ситуацией, попробуй с ней подружиться. Если я не могу смириться с тем, что не могу подать на развод и уйти, то мне придётся искать другие варианты. Быть сильной, биться за своё счастье, стараться помочь этому несчастному, лишённому счастья и тепла человеку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})