На обломках Империи (СИ) - Найденов Дмитрий

Корабль был действительно небольшой, назвать его спасательным ботом, было опрометчиво, но на нём действительно присутствовала окраска спасательной службы. На подлёте, включил питание скафандра и мне тут же прокричали в ухо.

— Эй, ты там как живой? Ответь техник, а то полечу обратно без тебя, мне трупы в кабине не нужны, прокричал радостный женский голос.

— Живой, пройду в ста тридцати метрах ниже эклиптики по отношению к твоему кораблику, скорость 5, без ускорения. Давай поторопись, а то энергия в скафе заканчивается, — передал я.

— Не ссы, малыш, сейчас всё устрою, главное, не дёргайся, теперь всё будет нормально, поверь мне, моя малышка тебя быстро до носителя домчит. Всё не отвлекай, главное, ничему не удивляйся и не маши руками, — проговорил весёлый и приятный голос.

Я попробовал сжаться в клубок, догадавшись, что она собирается сделать и не ошибся. Кабина небольшого кораблика раскрылась и корабль включив слабую тягу, мягко проглотил меня. Дальше я довольно быстро сориентировался и смог пристегнуться к свободному креслу, после чего кабина быстро закрылась, а помещение наполнилось тёплым воздухом. Ещё через пару минут, загорелся зелёный индикатор на скафандре, сообщающей о нормализации давления и пригодности воздуха для дыхания.

Откинув лицевой щиток,я посмотрел на сидящего рядом человека, который закончив щёлкать тумблерами, откинул лицевой щиток и сказал,

— Ну привет, давай знакомиться, меня зовут Эля, а как зовут тебя красавчик?.

— Кирилл, техник из дисциплинарной роты. Благодарю тебя за спасение, уверен, ты единственная, кто решилась помочь мне, — произнёс я.

— Как ты догадался? — с милой улыбкой сказала она. Девушка была симпатичной, даже в скафандре, а может, это говорит пережившее стресс тело, но я действительно был благодарен ей за спасение.

— Да не уверен, что найдётся много желающих летать на таком кораблике, хотя уверен, что он на многое способен, — сказал я, стараясь не употреблять слов корыто и развалина.

— Как ты тактично назвал мою развалину корабликом. Эх, если бы не отторжение нейросети, я бы сейчас летала на нашем флагмане, но когда проходили практику, попали на корвете в схватку с разведчиком другого роя. Получила серьёзные повреждения и нейросеть отторглась, после чего её удалили. Денег хватило на лечение в капсуле, но восстановить нейронные связи в полной мере не удалось. Дорога на полёты мне перекрыли, но я всё равно билась до последнего и меня вот запихнули на это корыто, зато летаю, я без этого жить не могу. Ну так что салага, с тебя простава, за спасение, ну конечно, как в родную систему придём, — сказала девушка улыбаясь.

— Да вообще не вопрос, можешь с собой позвать всех, кто мне помог, ну и несколько подруг, если захочешь. Я действительно благодарен за спасение, только вот я выше девятого уровня не поднимаюсь, на уровень к пилотам, мне вообще вход закрыт, я же простой техник, да ещё и с дисциплинарным взысканием, — ответил я расслабившись.

— Да ладно скромничать, мне сказали, какой ты техник, твои дроиды, под твоим управлением накрошили немало противников, да и выжил ты в итоге, в той мясорубке, уверена, с тебя уже сняли все взыскания и даже наградят.

— Ну это ещё посмотрим, не знаешь, выжил кто-нибудь из моих? — спросил я.

— Несколько человек спаслись, как и ты, покинув станцию, пока она не взорвалась.

— А станция что? Взорвалась? — удивлённо спросил я.

— Да, эти гады повредили главный реактор, и он рванул, а там ещё что-то сдетонировало, вот её и разорвало на множество частей.

— Странно,я когда в капсуле летел, ничего не почувствовал.

— Ха, сразу видно, что ты поверхностник, а не пустотник, иначе так бы не говорил. В вакууме звуки не распространяются, а на капсуле, нет иллюминаторов, поэтому не увидеть, не услышать ты взрыв не мог. Считай, что тебе крупно повезло, из других отрядов даже раненых нет, все погибли на станции, хотя говорят, там и так розовые насели, что оборонять станцию же не имело смысла.

— Ну да, я родился и вырос на поверхности, в резервации, прямо на краю пустыни, — ответил я. Слова девушки, зародили во мне подозрения, что станцию взорвали преднамеренно, чтобы к противнику не попали артефакты и разработки, после того как поняли, что станцию не удержать, а артефакты не спасти.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Из повстанцев, что ли?

— Да нет, просто родился там, а между зонами перемещение у нас запрещено, только чудом смог вырваться и устроиться на работу в Закрытую зону, — сказал я вздохнув.

— Да ладно, главное, что сам сейчас жив и живёшь на станции, всё наладиться, поверь мне. Вот на меня посмотри, все говорили, что летать не буду, а я видишь, летаю и таких, как ты спасаю. Пусть не капитан флагмана флота, но тут я сама себе хозяйка. Работа, конечно, опасная, но что поделать раз другой нет. Если есть цель, нужно к ней идти ни на что не взирая и у тебя всё получится. Думаешь мне было легко, знал бы ты сколько раз я хотела всё бросить и уйти обучаться техником по ремонту, но каждый раз что-то заставляло меня идти к своей цели. И если бы не это, то этот кораблик, так и пылился на складе, а тебя никто не спас, считай, что это судьба.

— Да, а ты оказывается не так проста, как кажешься, уверен у тебя всё ещё впереди и будет возможность, я обязательно тебя отблагодарю, — ответил я.

— Ладно, хорош болтать, мы уже подлетаем, не отвлекай меня, здесь всё на ручном управлении, швартоваться будем в ручном режиме и щиток закрой, по технике безопасности положено, — сказала девушка и закрыла свой щиток, который сразу стал зеркальным.

Пристыковались мы довольно странно, влетев в очень небольшой проём, использующийся для запуска торпед. Внутри небольшого коридора, корабль подхватили магнитные захваты и потащили по туннелю, пока не вывели в небольшой ангар.

Там произошла его герметизация и девушка, отключив питание, открыла крышу кабины корабля.

Мы с ней осторожно вылезли из кабины и, спустившись на пол, сняли лицевые щитки.

— Ну как тебе прогулка?

— Отлично, рад, что спасать меня отправилась такая замечательная девушка, как ты, надеюсь, моё предложение в силе и мы сможем отметить, моё спасение позже, как у меня появится возможность, — сказал я.

— Рада составить компанию, лови мой номер для связи, а теперь извини, тебя ждут из службы безопасности, — сказала девушка, указав на входящих людей.

— Лейтенант Рыков, вам необходимо проследовать с нами, просьба снять скафандр и оставить личные вещи, — сказал офицер, а стоящие за его спиной трое солдат, направились ко мне, доставая сканер и наручники. Похоже, встречают меня не так, как я рассчитывал. Видать всё это отразилось на моём лице, и Эля сказала мне,

— Не обращай внимание, это стандартная процедура для всех, вдруг ты шпион, хотя я в это и не верю, но ты не вешай нос.

— Помолчите лейтенант, это дело вас не касается, лучше займитесь составлением рапорта и не забудьте передать все записи ваших переговоров, а не как в последний раз, — сказал лейтенант Службы Безопасности, наблюдая как я раздеваюсь.

Девушка, фыркнув, отправилась к выходу, а я, сложив вещи в специальный контейнер, переоделся в поданный мне комбинезон, серого цвета, без знаков различия.

Дальше меня провели по коридору и усадили в небольшой гравилёт, которые используют для перемещения по большим кораблям, а так как мы оказались на флагмане, то перемещаться пешком и на лифтах, было бы очень долго.

Меня сразу провели в допросную, где начали допрос с просьбы рассказать, что я помню с момента моего попадания на станцию. Рассказ занял час, а затем мне начали задавать уточняющие вопросы, явно сверяясь с показаниями других выживших, так как часть моментов я упустил, а знать об этом могли только солдаты моего отряда.

Весь допрос растянулся на целые сутки, я уже плохо соображал, но держался только на силе воли, а следователи сменялись, проводя непрерывный допрос. Мне стоило огромного труда не проговориться про артефакт и то, что я улетел со станции с ним. Хорошо, что нейросеть, часто подсказывала мне ответы, на основании уже выданных мной, хотя часть ошибок она делала осознанно, сообщив, что так нужно, иначе они заподозрят, что я пользуюсь помощником.Затем меня поместили в камеру и дали отоспаться, помыться и привести себя в нормальный вид. После чего позвали на новый допрос, но уже сняв наручники.