Храм фараона - Зигфрид Обермайер

Первоначальной целью был Кадеш, потому что в нем правил отпавший от Кеми провинциальный князек, на помощь которому торопился царь Муталлу со своими отрядами.

В одном дне езды от Кадеша Рамзес велел разбить лагерь и пригласил военачальников на совещание. Мнения разделились. Предводитель войска Амона считал, что низкий предатель лучше без боя сдаст Амурру фараону, чем развяжет войну с Египтом.

— Имя Богоподобного опережает его и распространяет теперь в чужих странах страх и боязнь. Нам не придется захватывать Кадеш, потому что, я предполагаю, они уже давно сожалеют, что отпали от тебя, и ждут тебя с распахнутыми воротами.

Предводитель войска Сета был совсем другого мнения.

— Не позволяй себя обмануть, Богоподобный! Хетты хитры и коварны, и Муталлу добровольно не отдаст ни клочка земли. Он не показывается и тем самым заманивает нас все глубже. Мы должны быть готовы ко всему.

Во время обсуждения стража ввела в палатку двух перебежчиков, которые стояли под защитой фараона. Они бросились на пол и семь раз ударились лбом о землю.

Рамзес, окруженный телохранителями, сидя на походном троне, расспросил их при помощи переводчика.

Оба сообщили, что Муталлу находится в городе Хальпа, расположенном в трех днях езды от Кадеша, и со страхом ожидает появления египтян.

— Что я сказал! — воскликнул генерал армии Сета. — Они заманивают нас все глубже в страну! До Хальпы отсюда пять или шесть дней пути. Не позволяй заманить себя, Богоподобный!

Рамзес с неудовольствием отмахнулся:

— Мой отец Амон говорит мне, что я должен делать. Мы отправимся к Кадешу и вышлем оттуда разведчиков.

С обоими перебежчиками обращались, как с теми, кто искал защиты, а не как с пленными, и многим показалось очень странным, что на следующее утро они исчезли. Тем не менее этому не придали большого значения. Войско снялось с места и двинулось вдоль реки Оронтес.

После обеда показались стены и башни Кадеша. Все выглядело мирным, не было видно ни одного вооруженного человека. Ночь прошла спокойно, но на следующее утро египетский авангард наскочил на нескольких разведчиков, двое из которых были пойманы. От них ничего нельзя было узнать. Стиснув зубы, упрямцы притворялись глухими. Понадобилось два часа, чтобы египтяне плетками и раскаленными щипцами смогли заставить их заговорить. То, что они сказали, было настолько потрясающе, что Рамзес вскочил с трона и велел переводчику еще раз повторить показания шпионов.

— Да, Богоподобный, оба говорят, что царь хеттов прячется со своими отрядами севернее Кадеша и ждет удобного момента, чтобы вступить в сражение с твоим войском. Его войско по численности и вооружению намного превосходит то, что есть у тебя.

Рамзес так пнул столик, стоявший рядом с его троном, что поставленные на нем серебряные подносы с фруктами, кувшин вина и золотой кубок разлетелись по шатру.

— Хеттский предатель кукарекает, как петух, вообразивший себя вороном! Он может иметь в два раза больше воинов, чем у нас, и тем не менее мы разобьем его!

Второпях Рамзес созвал военачальников и приказал тотчас собрать воедино беззаботно растянувшиеся четыре армии. Пока подтягивались войска, в лагерь примчались египетские разведчики:

— Хетты пришли! Быстро вооружайтесь!

Вдали уже показались первые облака пыли, которые вскоре стали такими густыми, что скрыли стены Кадеша. Река, казалось, тоже представляла препятствие. Хетты явно знали брод и ринулись на войско Ра, чтобы отрезать от остальных, а затем окружить и захватить царя с его армией Амона.

Не приведенное еще в полную боевую готовность войско Ра было вмиг сметено, и авангард врага на боевых колесницах ринулся на воинов Амона.

Второпях Рамзес облачился в золотой панцирь, в то время как Мена помог ему надеть шлем и привесил к его поясу колчан со стрелами. Потом оба вскочили на сверкающую золотом боевую колесницу и бросились навстречу врагу. Телохранители изо всех сил старались не отставать от них. Самая большая ответственность лежала именно на них: если царь падет, битва будет проиграна и они все закончат жизнь рабами хеттов в пустынной, холодной, посещаемой дождями местности. Каждый египтянин предпочитал смерть подобному существованию. Итак, они прикрывали рвущегося вперед царя изо всех сил, но иногда теряли его из виду.

Рамзес ощущал необузданную жажду сражения и одновременно чувствовал себя таким уверенным, как будто сидел в своем гареме перед игрой в мен. Он знал, что с левой стороны его защищает бог войны Монт, а с правой сопровождает Сет, бог чужих стран. Как будто во время охоты за газелями, он спокойно доставал стрелу за стрелой, и почти каждая поражала хеттского воина. Рамзес целился только в лицо и шею, потому что тела противников были прикрыты жесткими кожаными панцирями, которые не пробивала никакая стрела.

Если бы его только видела Нефертари! Но царица находилась в безопасности, ее защищал сильный отряд телохранителей.

Вскоре царь понял, что не может противостоять превосходящим силам врага и должен считаться с тем, что его продвинувшийся вперед маленький отряд колесниц может быть полностью отрезан.

— Мена, мы поворачиваем!

Вышколенные лошади повернулись и ворвались назад в лагерь. Там хетты продолжали заниматься грабежом, не рассчитывая на то, что сам царь нападет на них.

Рамзес бросился с мечом на убегавших грабителей и уложил некоторых из них, раскроив им череп. Несмотря на это, положение сложилось критическое, потому что Рамзес был все еще отрезан от основной части своих войск и вместе с парой сотен своих людей оказался бы сметен с лица земли. Однако Монт не покинул сына Озириса и вовремя послал ему помощь. Это был маленький вспомогательный отряд, так называемые ширдану, которые из соображений безопасности отправились в Кадеш другой дорогой и сейчас с севера прорвались к армии Амона. Эти в большинстве случаев бородатые, воинственные и агрессивные воины были наемниками, и никто точно не знал, откуда они происходили. В отличие от египтян они носили отделанные кожей бронзовые шлемы, длинные прямые мечи и круглые щиты. Они пробились на юг, соединились с остатками войск Амона и Ра, в то время как легкомысленно растянувшиеся войска Пта и Сета находились еще на расстоянии получаса езды от них.

Тем временем враг заметил, насколько слабы египтяне, и новая волна боевых колесниц устремилась на них из Кадеша.

Рамзес решил не сходить с места, пока два других отряда не смогут прийти ему на помощь.

Прикрытый ширдану, преимущественно молодыми и дерзкими вояками, он ожидал нападения хеттов. Стрелы вонзались в его кожаный панцирь, украшенный золотыми бляхами, в то время как его ценный железный кривой меч, подарок одного из вассалов, мелькал среди нападавших хеттов, как серп среди колосков пшеницы.