Injectio платины 3 (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна

Быстро отыскав его в корзине, она, перед тем как уйти, привычно оглядела крошечное помещение, сразу обратив внимание на бумагу, припасённую для переписывания очередного экземпляра "бессмертного" творения древней императрицы.

Платина прекрасно помнила, что листки лежали ровно. Угара сама поправила их перед уходом, да ещё и посмотрела на свою подопечную с таким видом, словно та громко испортила воздух за обеденным столом.

Однако сейчас белая стопка выглядела явно скособоченной.

Они со служанкой покидали павильон вместе, и, даже если та возвращалась сюда, перед тем как идти за целебной водой, то ни за что бы не оставила в комнате подобный беспорядок.

Насторожившись, Ия ещё раз пристально оглядела комнату и даже вновь подняла крышку корзины. То, что не бросилось в глаза тогда, когда она торопилась, стало заметно при более тщательном осмотре. В её вещах явно кто-то копался.

Тихо охнув, она бросилась к двери и, присев на корточки, сунула руку за висевшую на стене циновку, сразу же нащупав завёрнутый в тряпочку кинжал.

Облегчённо выдохнув, девушка тем не менее не успокоилась, а торопливо отодвинула в сторону связанные вместе мешки с соломой, служившие кроватью Угаре, и, отогнув край мата, достала сумку. Судя по её положению и закрытой "молнии", внутрь никто не лазил. Тем не менее она тщательно проверила содержимое, убедившись, что ни один предмет из её мира не пропал. Они даже лежали в том же порядке.

А вот в постели явно шарили, оставив на одеяле несколько заметных складок. Но кто же это такой любопытный? Ответ напрашивался сам собой. Появление чужого человека в усадьбе средь бела дня казалось слишком маловероятным. Наверняка лазили местные. Служанки ушли. Фабай слишком глуп. Остаётся господин Андо.

Не за этим ли он остался дома, а Енджи увела Угару на край географии?

Испугавшись, что наставница может обратить внимание на её слишком долгое отсутствие, ученица выскочила из павильона и, прихватив подол платья, бросилась из садика.

Хозяйка дома действительно встретила её недовольным ворчанием, но гостья показала ей новый платочек, и старушка понимающе кивнула, с сочувственной улыбкой сообщив, что в молодости сама тоже не раз колола себе пальцы, прежде чем научилась вышивать.

Ия вернулась к недоделанному васильку, но все её мысли занимал тайный обыск.

Знает ли госпожа Андо, что отпрыск роется в вещах её ученицы? А главное — что он там искал? Деньги на опохмелку как последний алкаш? Это вряд ли. На фетишиста он тоже как-то не походил.

Размышляя впоследствии над этим происшествием, она даже вспомнила чиновника по особым поручениям, предположив, что господин Андо мог действовать по его заданию, пытаясь отыскать доказательства её принадлежности к племени дикарей.

Но тут же возразила себе, заметив, что в разговоре младший брат губернатора не слишком усердствовал, пытаясь "вывести её на чистую воду". А если так, то зачем ему понадобилось, чтобы младший писец рылся в вещах приёмной дочери своего непосредственного начальника?

Как-то, очевидно, под впечатлением прочитанных книг и авантюрных сериалов возникла мысль, что господин Андо пронюхал об их с Хваро связи и пытался отыскать его письма, чтобы шантажировать её или даже самого барона.

Только, успев немного изучить характер отпрыска своей наставницы, путешественница между мирами не сомневалась, что тот обязательно разболтал бы обо всём своей матери. А уж та не стала бы терпеть столь вопиющее нарушение приличий.

Перебрав в уме множество версий, Платина так и не пришла к окончательному выводу, но с того дня ещё меньше доверяла наставнице и её сыну, а также перепрятала кинжал, закопав его за скамейкой у ограды, и не раз хвалила себя за предусмотрительность.

Если наличие оружия у благородной девушки указывает лишь на существенные проблемы с воспитанием, а странные вещички из её сумки вызовут разве что лёгкое любопытство, которое она уж как-нибудь сумеет удовлетворить, то любовные письма барона навсегда скомпрометируют не только приёмную дочь Бано Сабуро, но и всю его семью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Обернувшись в очередной раз, Ия увидела, что наставница наконец-то покинула туалет. Не желая встречаться с ней взглядом, ученица неторопливо продолжила свой путь по выложенной камнями дорожке вдоль берега прудика. Обогнув его, она с облегчением убедилась, что старушка скрылась в доме, а её служанка, сидя на корточках, раздувает огонь в очаге.

Только после этого Платина извлекла из кармашка в рукаве скомканное послание барона и, расправив его поверх листа из книги Есино, торопливо пробежала глазами последние строчки.

"Хотя эти стихи слишком грубы и неуклюжи, но душа моя переполнена любовью и нежностью к вам. Говорят, у вашей семьи неприятности? Если вам нужна помощь, только дайте мне знать. Нет ничего, что бы я не сделал ради вас. Надеюсь, наша переписка продолжится, иначе я сойду с ума и не смогу удержаться от каких-нибудь глупостей. Берегите своё здоровье и хорошо питайтесь. Помните, я всегда рядом".

Подписи нет, как они и договаривались. Скатав мятый листок в маленький шарик, девушка какое-то время механически шагала по камням, ничего вокруг не замечая, полностью отдавшись странному сладостному ощущению, возникавшему у неё всякий раз после прочтения писем барона.

Кажется, она действительно влюбилась. Чувства, которые она испытывала к барону, не походили ни на что испытанное ей ранее.

Теперь Ия понимала, что к Фиме Геранову она относилась всего лишь как к верному другу, который мог выслушать, посочувствовать, поднять настроение удачной шуткой. С ним было прикольно, хоть вёл он себя порой как полный придурок. Даже на секс с ним Платина решилась скорее из любопытства, чем по какому-то страстному влечению.

С бароном всё по-другому. Девушку буквально тянуло к этому парню. Она часто со щемящим удовольствием вспоминала их единственное свидание, его хрипловатый голос, мягкую улыбку, смешные усики над верхней губой.

Теперь Ия остро жалела, что при расставании они так и не поцеловались, а когда Хваро являлся к ней во сне, Платина просыпалась с пересохшим ртом и бешено колотившимся сердцем. Хотя большинство сновидений почти сразу же исчезали из памяти, оставшихся хватало, чтобы при воспоминании залить румянцем её щёки.

Девушка тряхнула головой, отгоняя несвоевременные мысли, и поспешила в павильон, а то Угара уже, наверное, заждалась.

Та действительно встретила подопечную недовольно поджатыми губами и сурово сведёнными к переносице бровями.

Пытаясь разрядить обстановку, Ия как бы между прочим сказала, что разговаривала с наставницей.

Складка на лбу служанки разгладилась, но рот всё ещё походил на куриную гузку. Впрочем, когда она начала диктовать, голос её звучал также ровно и монотонно, как и всегда.

Неожиданно снаружи донёсся негромкий шорох, и в дверь деликатно постучали.

— Кто там? — спросила Платина, аккуратно выводя кончиком кисти причудливую завитушку.

— Это я Енджи, госпожа, — откликнулись с веранды.

— Чего тебе?

— Госпожа приказала передать, что пришла госпожа Амадо Сабуро, — немедленно отозвалась служанка.

Девушка знала, что приехавший по поручению губернатора чиновник пожелал встретиться ещё и с сестрой начальника уезда, но никак не рассчитывала на столь быстрое её появление в Букасо, поэтому, вздрогнув от неожиданности, смазала линию.

Шёпотом выругавшись, она тем не менее с подчёркнутым спокойствием дописала предложение, положила кисточки на специальную подставку и, поднимаясь с табурета, поинтересовалась:

— Где она сейчас?

— Разговаривает с госпожой, — также через закрытую дверь ответила Енджи. — Я им только что чай отнесла.

"Тогда можно не торопиться", — усмехнулась про себя Ия и обратилась к Угаре:

— Я подожду её в саду, а ты тоже приготовь нам чаю. Только попроси у Енджи другой сорт.

— В саду ещё слишком холодно, — напомнила служанка.