Святыня - Джеймс Герберт

Попивая сухое шерри, Саутворт просматривал лежащую перед ним на столе газету. История уже получила мировую известность. Бенфилд буквально кишел журналистами. Пресса, телевидение, журналы — все хотели что-либо узнать. Поселок заполнила суета, которой раньше никто и предвидеть не мог. Местные жители были ошеломлены, но мир узнал об их существовании! И они, местные жители, откликались на внезапное внимание. Не просто откликались — они купались в нем. Конечно, попадались и такие, кому не нравилась известность, кто предпочитал уютное, затхлое уединение, но их было меньшинство. Всеобщее возбуждение в Бенфилде передалось и совету, на заседании в понедельник. Никогда еще Саутворт не видел своих товарищей такими деятельными! И с какой готовностью они выслушивали планы по расширению дел!

После вечерних радиопередач и утренних заголовков не оставалось сомнений, что церковь Святого Иосифа станет святыней, даже если католическая власть откажется провозгласить ее таковой. Одна только известность несомненно привлечет тысячи паломников, туристов и любителей острых ощущений (одного из членов совета, управляющего одного из двух Бенфилдских банков, так увлекла эта идея, что он уже считал миллионы, чем вызвал хохот у коллег по совету, хотя втайне они тоже не отвергали такого варианта). Саутворт предположил, что церковь будет вынуждена брать плату за посещение, и это могло бы даже придать пикантность ситуации. Чего еще может желать любая религия для увековечения веры, кроме современного чуда? Саутворт лично знал главу епархии, епископа Кейнса, и предложил устроить встречу с ним, чтобы обсудить недавние события. Он смог бы также затронуть вопрос, как им объединить силы, чтобы встретить наплыв людей, который, несомненно, должен случиться в данном районе.

Поговорив с епископом в то утро, Саутворт удивился его благожелательному согласию с предложениями приходского совета. Да, он вполне понимает, как необходимо сотрудничество совета с церковью в грядущие месяцы, и он попытается всемерно содействовать планам совета при условии, что они не повлекут за собой профанации и не будут иметь отношения к какой-либо деятельности, нарушающей достоинство собственно Католической церкви. Такое заявление, хотя и несколько напыщенное, более чем удовлетворило Саутворта, и он заверил епископа Кейнса, что совет не имеет ни малейших намерений наживаться на святом чуде. Епископ решительно предупредил его, что пока что о чуде говорить рано, и, возможно, церковь никогда не признает таковым случившееся. В самом деле, происшедшее требует длительного исследования, чтобы все могли убедиться в истинности видений Алисы Пэджетт и последовавших исцелений с точки зрения религии. Его преосвященство кардинал-архиепископ выразил свою озабоченность и призывал к осторожности.

Епископ Кейнс по-прежнему был уверен, что встреча между членами совета, монсеньером Делгардом, которому епископ поручил надзирать за церковью Святого Иосифа, и отцом Хэганом может на этой ранней стадии принести плоды. Ему будут докладывать обо всем, а он, в свою очередь, доложит Конференции епископов.

Саутворту это показалось превосходной идеей. Фактически он организует два собрания: одно неформальное, только с двумя священнослужителями, где воздаст должное их позиции (и, возможно, пригласит туда этого репортера, Фенна), а второе большое, с привлечением остальных членов совета. Таким образом он сможет несколько сгладить впечатление, ибо некоторые коллеги в местном совете чересчур открыто излагают свои замыслы. Как; и Родни Таккер, не являясь католиками, они склонны забыть, насколько впечатлительны люди религиозные. Большинство членов совета принадлежали семьям с древней историей, как и он сам, их корни восходили к основанию самого поселка где-то в четырнадцатом веке. Поселок тогда назывался Бейнфелд, и общину образовали беженцы, спасавшиеся от ужасов чумы — бича густонаселенных городов. Те первые поселенцы процветали на богатых сельскохозяйственных землях этого района и остались здесь, довольные, что можно не обращать внимания на изменяющееся лицо Англии. Ничего потрясающего мир в Бенфилде никогда не случалось — может быть, лишь несколько незначительных преступлений, не повлекших за собой серьезных последствий. Но теперь появилась возможность выйти из мрака, возник шанс спастись от забвения, в которое поселок медленно, но верно погружался. И члены совета понимали это — понимали даже старые твердолобые консерваторы, боящиеся выглянуть за порог своего дома Эти древние фамилии в сочетании с бенфилдским бесславным, бедным на события прошлым увидели шанс не просто оживить разлагающийся труп, но влить в него жизнь куда более блестящую, чем он когда-либо знал, и таким образом стать творцами своей новой истории.

И всех манило процветание, которое мог принести этот драматический и потрясающий случай.

Саутворт снова улыбнулся. Было трудно не улыбнуться.

Среда, ранний вечер.

Натянув одеяло до подбородка, она глядела в потолок, дожидаясь, когда Родни вернется из ванной. Чистоплотность была одним из его достоинств. Он всегда мылся до и после. Его душа не отличалась чистотой, но это не слишком беспокоило Полу: ее собственные мысли были столь же похотливы.

Она провела руками по животу с чувственным ощущением, словно ее плоти касался чужой палец. Пола, по-прежнему незамужняя, прекрасно знала прелести собственного тела. Она посмотрела на соски, проверяя, выпрямились ли они, желая предстать пред своим нанимателем в наиболее соблазнительном виде, и для верности пощипала их. В туалете зашумело, и Пола ощутила раздражение затянувшимся ритуалом «Успокойся, — сказала она себе, — сегодня не стоит его сердить. Сегодня ночь развития отношений». Она и так доставила ему немало неприятностей в прошлые недели, а теперь нужно немного милости, немного нежности, немного уступчивости. Это хороший баланс — держать его в беспокойстве и заинтересованности.

Родни был в приподнятом настроении, дела шли хорошо. Поселок зашевелился, наконец-то за своими патриархальными ставнями проснулся для большого мира Все пришло в движение, и Таккер тоже.

Пальцы Полы опустились ниже, скользнув по жестким черным волосам, как змеи по траве; средний палец нашел углубление. Она раздвинула ноги, зная, что Родни любит, когда она ожидает его увлажненной, и задержала дыхание от удовольствия. Было что-то низкое и в то же время привлекательное в занятиях любовью в этом мотеле, что-то от самоунижения, приходившею с самомучением, и Пола пристрастилась к тому и другому. Она бы предпочла ужин вдвоем при свечах, а потом ночь любви в плюшевых апартаментах, чтобы энергия и фантазия поддерживались ледяным ведерком с «Дон Периньон» (она умела делать некоторые вещи с завернутым в льняное полотенце льдом). Но это не получилось, получился мотель и джин с тоником — хотя бы так.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});