Маленькие ошибки больших девочек - Хизер Макэлхаттон

Если ты соглашаешься работать в гостинице, перейди к главе 252.

Если ты берешь в консульстве билет домой и уезжаешь, перейди к главе 148.

93

Продолжение глав 49, 55, 91 и 159

Ты едешь на Сицилию в душном поезде Ferrovie dello Stato двенадцать часов по итальянскому побережью к проливу Мессины. Там садишься на ржавеющий паром до сицилийского порта, а потом покупаешь билет на забитый людьми поезд до Палермо. К тому времени, когда ты добираешься до города, ты измождена, а все заведения закрываются. Ты скитаешься по округе в поисках дешевой гостиницы, опасаясь каждого встречного.

Этот город известен как оплот итальянской мафии, Cosa Nostra. Коррупция, вымогательство и покушения. Тайны, кровная месть и убийства. Легенды, истории, мифы и слухи. В Америке детей пугают историями про Бугимена, а итальянские мамы призывают детей к послушанию рассказами о том, что Cosa Nostra не принесет им ничего хорошего.

Ты останавливаешься в маленьком баре «La Bella Ragazza»[9] и выпиваешь кампари с содовой, чтобы успокоить нервы и узнать про гостиницу. Внутри никто не обращает на тебя особого внимания, за исключением одного немца в темном костюме. Он заговаривает с тобой и кажется довольно милым. Расспрашивает, когда ты прибыла на Сицилию, откуда ты, чем занимаешься и тому подобное. Он угощает тебя напитками и спрашивает: «Не хотите ли остановиться в доме у моей сестры? Платить не нужно и никакого интима. У меня дочь вашего возраста. Мне было бы противно думать, что ей в Палермо негде остановиться. Пойдемте».

Владелец бара равнодушно пожимает плечами — говорит, что не знает, какие гостиницы открыты в такой час, но ты, конечно, можешь еще побродить и поискать.

Если ты пойдешь к немцу домой, перейди к главе 149.

Если ты не пойдешь домой к немцу, перейди к главе 253.

94

Продолжение главы 51

Ты говоришь: «Да!» Ты согласна выйти за Филиппо. Он на радостях отправляется в бар, чтобы поделиться новостью с приятелями, а ты звонишь своим родителям. Они обеспокоены. «Кто этот парень? Когда вы познакомились? Разве можно так быстро понять, что он тебе подходит? Он что, промыл тебе мозги?» От таких вопросов ты чуть не плачешь. Ты не можешь сказать им, что выходишь замуж, потому что залетела, поэтому говоришь, что выходишь замуж, потому что безумно влюблена, что является ложью.

Положительный момент во всем этом один — твоя мама немедленно прилетает, чтобы помочь тебе со свадьбой, которую вы собираетесь устроить как можно скорее (пока твой живот не стал заметен). Торжество назначается через месяц. И вот этот момент настал. Втиснув себя в кружевное платье свекрови, от которого чешется все тело, и закрепив фату, которая впивается в кожу, как терновый венец, ты готовишься идти к алтарю.

Вот только что-то не так. Люди ведут себя странно. Твой отец меряет шагами холл, а твоя будущая золовка, которая должна проследовать за тобой к алтарю в персиковом платье подружки невесты, стоит на улице в джинсах и шепчется с кем-то по мобильному телефону. «В чем дело?» — спрашиваешь ты, но, похоже, никто не осмеливается посмотреть тебе в глаза.

Оказывается, никто не может найти Филиппо. Он пропал. Ни записки, ни телефонного звонка — ничего. Жених просто исчез. Попал ли он в автокатастрофу, умер ли, заболел или убит — все было бы лучше, чем то, что он струсил. По крайней мере тогда ты была бы вдовой, а не матерью-одиночкой и могла бы сказать своему ребенку, что его отец был храбрецом (хотя это не так) и что он был хорошим человеком (что тоже неправда).

В конце концов твой отец встает перед собравшимися и делает нелепое и неловкое объявление. Ты слышишь, как кто-то хихикнул. По залу пробегает гул голосов. Поток замечаний, вопросов, ремарок и колкостей накатывает на тебя волна за волной. Священник хочет прочесть над тобой «Аве Мария», но ты велишь ему отвалить. Если точно, ты говоришь следующее: «Прочь! Клянусь, меня вырвет, если вы подойдете ко мне!» Ни одной брошенной беременной несостоявшейся невесте не нужно, чтобы к ней приставал старик со всякими глупостями.

Мать Филиппо рыдает, утираясь платьем, и говорит, что не может поверить, что ее сын снова так поступил (оказывается, он уже отменял свою свадьбу пять лет назад; свою прежнюю невесту, послушную девочку из Сиены, он бросил у алтаря в соборе Святого Марка). Его братья клянутся убить Филиппо (это значит, что они найдут его, наорут друг на друга, а потом все вместе пойдут и напьются). Его друзья закатывают глаза, смотрят на часы и гадают, когда закрывается бар, расположенный дальше по улице. Прихожане встают, чтобы уйти, но уходят они не с пустыми руками. Теперь им есть что рассказать — история о несостоявшейся свадьбе одной американки.

Твои родители безмолвствуют. Ты возвращаешься с ними в гостиницу и ешь гамбургеры в гостиничном баре. Официантка спрашивает, не хочешь ли ты узнать, какие у них есть фирменные блюда, и тебе безо всякой на то причины хочется ее убить. Ты наполняешься холодной злостью, словно ледяной водой. Твои родители хотят, чтобы ты полетела с ними домой, сбежала от этих ужасных людей и кошмарного раскаленного города (возможно, они единственные взрослые люди в мире, кто считает Флоренцию «кошмарной»). Ты не знаешь, как быть. У тебя нет причин, чтобы уезжать, и тебе незачем оставаться. Что там, что здесь, ты беременна, и в любом случае ты — порченый товар.

Если ты отправляешься домой, перейди к главе 154.

Если ты остаешься, перейди к главе 128.

95

Продолжение главы 51

Ты отказываешься выйти замуж за Филиппо, и, о Боже правый, что тут начинается! Он порывает с тобой и говорит, что не хочет больше тебя видеть. Он заявляет, что не собирается помогать тебе с ребенком, а в итальянском законодательстве нет статьи об алиментах на детей. Он угрожает тебе побоями, высылкой, тюрьмой, всеми мыслимыми и немыслимыми наказаниями, даже обещает пустить слух, что ты — лесбиянка с волосатыми ногами, хотя тебе не совсем ясно, почему это должно тебя пугать.

В связи с этим ты не знаешь, хочешь ли оставить ребенка. В Италии в любом случае аборты запрещены. Для того чтобы это сделать, понадобится ехать в Швейцарию, а у тебя нет денег ни на дорогу, ни на саму процедуру. Филиппо говорит, что ты можешь позвонить ему, когда к тебе вернется здравый смысл, но как раз он-то, похоже, тебя и не покидал. Ты бросаешь колледж. Если хочешь выбраться отсюда, нужно заработать немного денег и отложить их. Тебе нужна нормальная работа.

Но единственное, что тебе сейчас предлагают, это место барменши в маленьком унылом баре «Иль Россо» на другом берегу реки, вдали от центра города, на глухой маленькой темной улочке. «Иль Россо» представляет собой прямоугольное помещение с одинокой скрипучей стойкой из красного дерева, за которой постоянно торчит горстка итальянцев в темных костюмах. Они приходят не для того, чтобы поболтать друг с другом, пообщаться, посплетничать или поспорить. Они приходят, чтобы напиться. Тебе нравится находиться среди них, они выглядят потрепанными, и ты себя чувствуешь такой же. У тебя болит желудок, вернулись судороги и изможденность.

Один из постоянных клиентов, Массимо, — это особый случай. Он молод, но у него лицо старика. Его жена и маленькая дочка погибли в автомобильной аварии год назад, но он до сих пор носит в бумажнике прядь волос жены. Он говорит, что должен был быть с ними, когда это случилось, но он остался дома, чтобы посмотреть футбольный матч. Он тоже должен был умереть — в общем-то, так оно и произошло. Обычно Массимо пьет пиво, пока его глаза не подернутся дымкой и он не ляжет головой на стойку.

Однажды вечером он объявляет, что сегодня день его рождения. Ты целуешь его в щеку. От него приятно пахнет. Ты снова целуешь его — подбородок, как наждачная бумага, солоноватые губы. Ты идешь к нему домой, остаешься с ним этой ночью и следующей тоже. В конце концов оказывается, что ты с ним живешь. Формально этого никто не объявлял просто это происходит. Вы встаете по утрам и вдвоем идете в бар, сидите там целый день вместе в темной комнате, а потом идете домой, где он готовит ризотто с артишоками или макароны с базиликом. Вы вдвоем лежите на его кровати с выключенным светом и слушаете старые записи Бадди Гая, принадлежавшие его жене, пока он массирует тебе ступни. Он заваривает чай с мятой и пытается убедить тебя назвать ребенка в честь какого-нибудь святого. Например, святого Флориана, покровителя бурь.

Массимо показывает тебе рисунки своей погибшей дочери — размытые акварели, которые он хранит в ящике комода вместо одежды. Вся его квартира — это склеп его жены и дочки, хранимый в неприкосновенности с тех пор, как их не стало. На ночном столике пылятся гардениевые духи его жены и ее крем для рук, выцветший плюшевый кролик его дочки по-прежнему лежит на полу у ее кровати, там, где она его уронила.