Король просторов - Феликс Крес

— Туда.

Раладан положил золото на протянутую ладонь и двинулся в указанном направлении.

Комната, куда он попал, была довольно небольшой. Тяжелые темно-красные занавеси и ложе с балдахином такого же цвета, казалось, были перенесены сюда из другого, значительно большего помещения. В развесистом канделябре, стоявшем в углу, горели только три свечи. На ложе, опершись головой о груду подушек, лежала светловолосая красивая женщина лет тридцати с небольшим. Раладан закрыл дверь и выжидающе остановился.

Женщина молча разглядывала его, наконец чуть улыбнулась:

— Мне сказали правду; вижу, что ты и в самом деле не из простаков. Входи же.

Раладан чуть наклонил голову и подошел ближе к ложу.

— Меня зовут Район, госпожа, — сказал он. — Могу я спросить, сколько золота и драгоценностей будет мне стоить этот вечер?

Она вопросительно нахмурилась и приподнялась на локте. Легкая туника приоткрыла маленькую остроконечную грудь.

— Как это? Разве при входе от тебя не потребовали?..

— Те два золотых — это плата для твоего привратника, госпожа. Если мои глаза мне не лгут, то один разговор с тобой должен стоить вдесятеро дороже.

Она открыла было рот, но тут же закрыла его снова, села на ложе и воскликнула:

— Ради Шерни, господин, если ты — обыкновенный солдат, то я — пастушка! Единственные комплименты, которые я здесь слышу, — это те, что я говорю собственному отражению в зеркале. На этом острове, может быть, есть всего человек пять, которые умели бы так выбирать слова и столь чисто их выговаривать. Но они, увы, у меня не бывают.

— Я солдат, госпожа.

— А я — шлюха, господин, но у меня есть мозги, хоть, может быть, это и кажется странным. Рамон, так? А полная фамилия?

— Разве я спрашиваю твою, госпожа?

— Все ее здесь знают. Я — Эрра Алида. Ну ладно. Я никогда не пристаю к своим гостям, однако ты человек просто исключительный… Прости мне, господин, мое женское любопытство. Больше ни о чем не стану спрашивать.

Она встала и подошла к нему. Она была невысокого роста, но с изящной фигурой. Раладан пришел сюда не развлекаться, но сейчас внезапно ощутил неудержимое желание; он даже уже не помнил, когда в последний раз был с женщиной…

Он очень редко терял контроль над собой, взял себя в руки и на этот раз, мягко отстранив ладони, которые она положила ему на грудь.

— Я пришел… по делу, госпожа.

Она провела по губам кончиком языка.

— Не по этому. По другому.

Она посмотрела ему в глаза и внезапно, плотно сжав губы, вернулась на ложе, презрительно усмехаясь.

— Ну конечно. Порой мне приходится обслуживать таких, от одного вида которых меня тошнит. Но если… Я не занимаюсь никакими «другими» делами, господин.

Раладан сунул большие пальцы за пояс.

— Даже за сто пятьдесят золотых, госпожа?

Выражение ее лица изменилось.

— Ты сказал «сто пятьдесят»?

— За то, чтобы убрать четырех человек. Думаю, я нашел бы желающих и за сумму впятеро меньшую.

Она сидела на ложе опираясь спиной о подушки.

— Тогда почему ты предлагаешь сто пятьдесят?

Раладан слегка покачивался на каблуках.

— Мне нужны люди, знающие свое дело, надежные и умеющие быстро действовать. Пьяный бандит из таверны этим требованиям не удовлетворяет.

— С чего ты взял, что я знаю таких людей?

Лоцман спокойно смотрел на нее.

— Такая женщина, как ты, должна знать всех. Даже если сама ты не даешь подобных поручений, ты покажешь мне человека, который этим занимается.

— Думаю, в Ахелии достаточно много таких, к кому ты мог бы обратиться.

— Ради Шерни, госпожа… Я что, должен ходить по Ахелии и расспрашивать о наемных убийцах?

Она кивнула:

— Ну хорошо. Что же это за люди, от которых нужно избавиться?

— Мы договорились?

— Не знаю. Так что это за люди, от которых нужно избавиться? повторила она.

Раладан объяснил.

Вардом он решил заняться сам.

Сначала, однако, он выплатил своим китобоям аванс. Он хотел быть уверен, что они не откажутся. Ему хорошо было известно, какой силой обладают деньги. Они пропьют серебро за несколько дней, а потом еще более остро ощутят, как плохо, когда его нет…

Погода была отвратительная, и не стоило надеяться, что она станет лучше. Ему пришлось швырять деньги горстями направо и налево, чтобы ускорить ход событий… и, похоже, впустую. Времени, впрочем, было вполне достаточно. Возможно, следовало сэкономить те сто пятьдесят золотых.

Однако, с другой стороны, ему хотелось поскорее покончить с этим делом.

Алида была именно тем человеком, который ему нужен, и он был почти уверен, что работа будет выполнена быстро и хорошо. Кроме того, он, похоже, успешно заметал за собой следы. В ее глазах он был неким таинственным мужчиной Чистой Крови; в таверне он выдавал себя за матроса с корабля богатого купца; китобои принимали его за бродягу, ищущего сильных впечатлений… Благодаря этому можно было надеяться, что, даже если что-то не получится, никто не сумеет связать все нити в один клубок.

И все же где-то в глубине души торчала заноза. Не совершил ли он какую-то серьезную ошибку? Если даже и так, он не в силах был ее обнаружить. Лишь неясное предчувствие…

Он легко нашел дом Варда. Капитан жил с матерью, а вся обслуга состояла из одной девушки. Дом был в довольно запущенном состоянии; Раладан с легкостью догадался, что жалованье командира агарского корабля было не слишком высоким. Конечно, Вард наверняка не жил в нищете. Но поддержание в порядке довольно обширного жилища требовало доходов больших, нежели те, которыми располагал офицер Морской Стражи Гарры и Островов на Агарах.

Вард ночевал в казармах Морской Стражи. Дома он бывал редко, и всегда днем — обстоятельство, для лоцмана крайне неудачное. На территории гарнизона капитан был недосягаем; на улице средь бела дня — тоже.

Раладан решил ждать.

17

Вард, естественно, не мог знать желаний Раладана и тем не менее частично их разделял. Войском он уже был сыт по горло и хотел вернуться домой. По крайней мере, отпуск ему так или иначе полагался.

Однако в комендатуре Морской Стражи до этого никому не было дела. В одной-единственной экспедиции Агары потеряли весь свой военный флот, являвшийся гордостью обоих островов. Эти клочки земли среди соленых Просторов, захваченные армектанскими властителями, отдающие далекой империи свою медь, отдающие за бесценок китовый жир и ус, теперь даже не имели своего представительства в имперских военно-морских силах. Военное командование на Агарах, в основном состоявшее из армектанцев, могло не разделять тех сентиментальных чувств, которые местные питали к «своей» эскадре. Однако им приходилось считаться с настроениями местного населения, к которому принадлежало большинство солдат.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});