Дурдом - Илья Рясной

— Радуйся, — сказал шеф. — Тебя назначили начальником нового отделения в моем отделе.

— Отлично, — видимо, на моем лице было нарисовано удовольствие полной ложкой. — Что за отделение?

— Руководство сочло твою линию слишком важной, чтобы ей занимался один человек. Тебе передается еще четверо сотрудников — вот только их надо еще подобрать. Руководи, Георгий. Генералом станешь.

— Адмиралом Ушаковым я стану, — произнес я зло. — В десятой палате….

Я обнял свернувшуюся на диване Клару и притянул к себе. По телевизору продолжалась передача о городе грез. Корреспондент приставал к беззаботным лос-анджелесцам с вопросами — что же они думают о России и русских. По-моему, ему сперва надлежало бы поинтересоваться, думают ли они вообще.

— О, русские такие же люди, как мы! — улыбался во весь экран мордатый лос-анджелесец, одетый в яркие одежды. — У них такие же проблемы, как и у американцев. Как и у меня.

— А какие у вас проблемы?

— Лишний вес, — улыбка еще шире. — Больше нет проблем. Гуд бай.

— А что вы думаете о России и русских? — ринулся корреспондент к высокому статному мужчине в строгом сером костюме.

— О, Россия. Моя семья родом из России. Я обожаю эту страну.

— А вас не тянет туда ?

— Еще как тянет, — улыбнулся мужчина. — И моего друга тянет, — в кадре возник его друг.

Чур меня!.. Хотя они поработали над внешностью, но все равно не узнать их было нельзя. Сладкая парочка.

— Думаю, — произнес мужчина в сером костюме, буравя видеокамеру своими рентгеновскими голубыми глазами, — мы очень скоро вернемся в Россию.

— Верно, — кивнул его друг, стряхивая с рукава рубашки невидимую пылинку.

Когда вас останавливает на пустынном шоссе милиционер с жезлом, это вовсе не значит, что вы должны верить своим глазам. Милиционер может быть вовсе и не милиционером, а обычным человеком, считающим, что ваш груз или машина ему нужнее, чем вам. Сама милиция советует в таких случаях тормозить только на стационарных постах ГАИ. Шофер, гнавший фуру в Польшу, прекрасно владел этими премудростями, поскольку, бывало, и сам простаивал на большой дороге и считал, что чужой груз ему нужнее, чем законным хозяевам. Да, дорога ныне — это опасное место. Прямо южные флибустьерские моря шестнадцатого-семнадцатого веков. Тут тебе и рэкет, и разбой, и милицейские поборы.

Впрочем, рэкет шофера нисколько не волновал. Сзади следует машина с пятью быками — это охрана на случай наезда конкурентов. И страховка, чтобы не вильнул хвостом и не скрылся с грузом сам водитель. На стационарном посту ГАИ надо тормозить. Никуда не денешься. Законы надо соблюдать. А то прострелят скаты из автомата Калашникова — гаишники это дело любят и имеют на него все права. Остановимся, не жалко.

Шофер нажал на тормоз и прижал «КАМАЗ» к обочине. Надо деньги готовить. Гаишник — тоже человек. У него жена, дети, любовница имеются.

— Накладные на груз, документы на машину, — козырнул громадный старшина в тулупе и валенках пятидесятого размера, казавшийся Гулливером в стране лиллипутов.

— Пожалуйста, командир, — улыбнулся шофер, протягивая документы и кидая взор на зеркало. Машина прикрытия остановилась сзади метрах в двухстах.

— Та-ак, — старшина начал пристально изучать документы.

Начиналась обычная игра, именуемая вымогательством. , Шофер откинулся на сиденье, прикидывая, сколько дать на лапу. Он не видел, как к сопровождавшей его «Топоте» подковыляла опирающаяся на костыль сгорбленная старушенция и забарабанила по боковому стеклу:

— Милки, подсобите.

— Тебе чего, баба Яга? — спросил один из быков, опуская стекло. — Дорогу на кладбище забыла?

— Aгa, — старушка распрямилась вовсе не по старушечьи и кинула через раскрытое окно в салон шарик величиной с кулак.

Он взорвался с негромким хлопком.

— Документы не в порядке, — тем временем сообщил старшина.

— Как не в порядке? — наигранно удивился шофер, понимая, что при таком заходе дать придется скорее больше, чем меньше.

— Дрянь, а не документы, — старшина скомкал в кулаке накладные и водительское удостоверение и выбросил комок в сугроб.

— Даты… Ты чего?! — воскликнул обалдевший шофер, еще не видевший за свою жизнь ничего подобного.

Старшина ничего объяснять не стал. Он просто вытащил пластмассовый игрушечный бластер с зеленым фонариком и выстрелил из него.

С любовью и высоким умением сооруженный в «КАМАЗе» тайник был вскрыт. Контейнер с золотыми монетами и украшениями — всего на двенадцать килограммов, а так же с необработанными алмазами был перегружен в стоящий у поста «ГАЗ-31» с государственными номерами. Настоящие сотрудники ГАИ тем временем лежали, сваленные в углу стационарного поста, и приятственно, со вкусом досматривали третий сон. Оперативное дело «Клондайк» продолжало пухнуть…