Идущие сквозь миры - Владимир Лещенко

В этот мир мы попали совершенно случайно и с великим удовольствием немедленно убрались бы подальше. Началось с того, что при переходе Мидара ошиблась, а может, что-то не то показала планшетка, и нас вынесло неизвестно куда. Вокруг лежало поле недавнего сражения. Чадили, догорая, весьма грозного вида боевые машины с незнакомыми символами на броне, за холмами гремел недалекий бой, а над низкими горами висело громадное сизое облако, неприятно напомнившее мне свежий ядерный гриб. Было ясно, что нужно как можно быстрее покинуть это место, так что времени на расчет маршрута у нас не оказалось. Мы вновь нырнули в портал и опять выскочили в мире, не обозначенном на планшетке, — экран залила равномерная серость.

На горизонте к бледно-голубому небу поднимался сверкающий край ледника. Дожидаясь «окна», несколько часов мы мерзли, пытаясь время от времени разжечь костер из волглого низкорослого кустарника. После очередного перехода мы оказались на окраине Утаорана и решили сделать остановку. Мы обосновались в одной из третьеразрядных, но все же достаточно приличных гостиниц, стоявшей не в центре, не в окраинных трущобах. Называлась она, на мой взгляд, странновато: «Приют весельчака». По наскоро придуманной легенде, мы представляли собой маленький клан друзей и родственников, постранствовавших по миру и теперь решивших поискать удачи в Утаоране. Такие кланы тут были довольно распространенным явлением. Мидара и Таисия выступали в роли тетки (главы «семьи») и племянницы, первая из которых считалась моей женой, а вторая — супругой Ингольфа. Дмитрий будто бы приходился Мидаре троюродным братом, а все остальные считались прибившимися к нам со стороны людьми. Проблем со статусом Мидары не возникло. Обычаи большинства стран Хемса, как и в их прародителе, Древнем Египте, предоставляли женщинам довольно большую свободу. Они имели равные права с мужчинами заниматься торговлей или ремеслом, служить в армии, свободно выходить замуж и разводиться, а в Утаоране и еще кое-где даже управлять государством. Лет за тридцать до нашего появления тут одна весьма богатая горожанка даже вошла в число префектов. Женщины могут быть и моряками, что, впрочем, для меня не новость. Чуть ли не на четверть команды рыбачьих шхун состояли из женщин. А в некоторых странах даже существуют особые женские полки. Среди гладиаторов и наемных убийц слабый пол, правда, тоже не редкость. Так что наш капитан если и обращала на себя внимание, то, во всяком случае, не казалась чем-то невероятным и удивительным. Время мы проводили, сообразуясь со своими вкусами и обязанностями. Мидара периодически медитировала, с помощью Застывшего Пламени и планшетки пытаясь уточнить наше местонахождение. Таисия взяла на себя часть бытовых забот — ту, что не взяли на себя содержатели гостиницы. Мы с Дмитрием и Мустафой были заняты поиском подходящего судна. Иногда к нам присоединялись Секер и Орминис, обычно находившиеся при Мидаре, а свободное время нередко посвящавшие общению с веселыми девицами. Надо сказать, представительницы древнейшей профессии имели свою гильдию, да не одну, а целых четыре. В первую входили проститутки портовые, обслуживающие исключительно моряков, во вторую — обитательницы многочисленных публичных домов, в третью — те, кто принимал клиентов в своих жилищах, и, наконец, в четвертую, самую немногочисленную, — куртизанки высшего класса. Две из них имели право посылать представителей в Верховное собрание, что, в общем, и не удивительно, если учесть, что данная профессия не считается чем-то позорным и, как и все прочие, передается по наследству.

Купить корабль, против ожидания, оказалось далеко не просто.

Утаоран, конечно, город торговый, но, как не раз выражался по этому поводу Майсурадзе, «рынок — это вам не базар».

Все дело в том, что здесь панически боялись пиратов.

Боялись не зря, ибо корсары здесь — бедствие, ставшее уже привычным, но от того не менее неприятным. Как раз сейчас у всех на устах был «Дикий бык» — легкий крейсер флота Харрапской империи. Полгода назад его команда под влиянием преступников, которым тюрьму заменили службой во флоте, перебила офицеров и подняла белый пиратский стяг. Полгода пираты терроризировали весь Индийский океан, счастливо избегая посланных на его поимку эскадр прибрежных держав и кораблей-ловушек, а потом перебрались в Атлантику.

Не так давно прошел слух, что перепившаяся команда посадила его на рифы у африканского побережья, но две недели назад — как раз когда мы сюда прибыли — он вновь о себе напомнил, потопив утаоранский сторожевик.

Поэтому, чтобы новому человеку купить здесь корабль, нужно предъявить кучу бумаг, включая поручительство трех граждан, а сверх того — внести крупный залог.

Разумеется, все эти препятствия устранялись с помощью денег, но возникала еще одна проблема — как не привлечь при этом внимания местного криминального элемента, которому иноземцы с деньгами вполне могут показаться лакомой добычей. Залив достаточно глубок и наверняка скрывает на дне немало следов темных дел.

И это не говоря о том, что нам подходило далеко не всякое судно.

Мы толклись в прибрежных кабачках, прислушивались к разговорам капитанов и торговцев, присматривались к разного рода околопортовым жучкам, бродили между утаоранскими причалами… Вскоре мы составили довольно обширный круг знакомств из числа мелкого припортового люда — грузчиков, рыбаков, корабельных мастеров и матросов. За эти несколько недель я почти стал среди них своим человеком. Но это тоже мало помогало, а может быть, и в самом деле подходящих судов на продажу пока не было.

Мы продолжали ждать у моря погоды и уже подумывали насчет того, чтобы покинуть город и попытать счастья в другом месте. Но южнее Утаорана вдоль всего берега на тысячу километров тянулась сухая полупустыня с жалкими рыбачьими селениями, а на Иберийском полуострове — ближайшей цивилизованной территории — вспыхнула очередная династическая смута (там этот вид деятельности, насколько я успел понять, — нечто вроде любимой народной забавы).

Что касается юга, то там расположены владения могущественной державы Фульбо. Эта страна занимает четверть Африки и изрядную часть Южной Америки и является одним из сильнейших государств мира, а господствующий там воинственный культ Дингана и Монгалы заставляет нервничать соседей ближних и дальних. Еще там очень ценятся белые рабы. С грустью мы обнаружили, что деваться нам особенно некуда — оставалось отыскать то, что нужно, в Утаоране.

Секер Анк

День, переломивший мою судьбу, впечатан в мою память навсегда.

Мы — сливки городской богемы, собравшиеся в доме сенатора и лорда с древнейшей родословной Тхайа Онда, — сидели в зале шикарного особняка на Восточной стороне Гоадена, столицы Гоадена, именуемого издревле Городом Тысячи Башен.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});