Исполняющий чужие желания - Юна Ариманта

И мне никто не нужен!

Она снова замахнулась свободной рукой, но тут ее за локоть перехватил Дан, рывком развернул к себе и, положив руку ей на затылок, прижал ее лицо к своей груди.

— Вы… Наглые, самоуверенные сволочи! Думаете, раз обладаете магией, то весь мир принадлежит вам! — Даша, рыдая, еще пыталась сопротивляться, но сильные руки прижавшие ее к широкой мужской груди, держали крепко. И она сдалась, вцепившись дрожащими пальцами в мокрую от ее слез футболку ифрита, и просто заплакала. Горько, заикаясь и захлебываясь рыданиями, как когда-то в детстве. Как не позволяла себе много-много лет. И ведь тринадцать лет назад зареклась она впускать мужчин в свое сердце! Но опять… Опять наступила на те же грабли!

Ифрит больше не удерживал, а сильными успокаивающими движениями поглаживал по спине. И ей совсем не хотелось больше вырываться из этих сильных и теплых объятий.

Но вдруг будто лопнул гигантский мыльный пузырь, и в их уединение ворвался свежий ветер, принося с собой звуки огромной оживленной гостиницы, чириканье птиц, плеск воды и… голос Иббриса:

— Даша!

Даша подняла голову от груди ифрита и увидела бегущего по дорожке сада джинна, на котором лица не было от беспокойства.

Объятия Дана вдруг приобрели твердость железных кандалов. Тан подобрался, встав между Дашей и бегущим навстречу джинном.

— Назад, джинн! — рявкнул Тан, и в каждой его руке вспыхнуло по огненному шару.

Лицо Иббриса приобрело ожесточенное выражение, и в каждой его руке появился водяной хлыст.

— С дороги! — прорычал он, и водяные плети взвились в воздух, искря вложенной в них сияющей синей магией. Даша завизжала, почти воочию увидев, как послушные водяные струи рассекают тела ифритов. Она знала джинна не так давно, и такого страшного выражения на его лице еще не видела. Он шел убивать!

— Иббрис! — одновременно выкрикнули ифриты за миг до того, как хлысты обрушились на них. И от звука этого имени оковы магии спали с водяных плеток, и вода брызнула в разные стороны, сверкая на солнце радугой.

Джинн грязно выругался. Но в него уже летели один за другим три огненных шара. Он вскинул руки, и воздух перед ним уплотнился, формируя прозрачный, похожий на гигантскую линзу, щит. Первый огненный шар врезался в щит и распался веером огненных брызг. А когда второй шар коснулся своим боком щита, Тан снова выкрикнул имя «Иббрис». Шар прошел сквозь щит, как игла, сквозь масло, и врезался не ожидавшему джинну в плечо. Одежда на нем мгновенно вспыхнула.

— Ублюдки! — заорала Даша, приходя в себя и с силой, которую раньше не могла бы в себе заподозрить, отпихнула от себя Дана, повалив его на землю. Но тратить время на поверженного противника не стала, а развернувшись, прыгнула на спину заносящего руки для нового удара Тана. Тан дернулся, отвлекшись от боя всего на одно мгновение, но время было уже потеряно. Иббрис подскочил вплотную и сильным ударом кулака по лицу просто лишил ифрита сознания. Даша только услышала удар, сопровождавшийся противным чмокающим хрустом, и ощутила, как тело под ней обмякло. Она соскользнула со спины Тана и едва успела подхватить его, чтобы он с размаху не грохнулся затылком о вымощенную камнем дорожку.

— Иббрис, — снова послышался голос Дана. Драка, из которой выбыл Тан, все еще продолжалась. И никто, никто из людей не спешил на помощь!

— Помогите! — закричала Даша, аккуратно укладывая голову Тана на дорожку. Его глаза были закрыты, все лицо залито кровью. Кровь продолжала стекать, капая с подбородка и скатываясь по виску. Из носа при дыхании надувались кровавые пузыри. — Кто-нибудь! На помощь!

Но вокруг снова была преграда, блокирующая любые звуки и отделяющая дерущихся от остальных людей дрожащим и переливающимся на солнце куполом. Кто в этот раз его установил?

Даша обернулась. Дан, полыхая, как огромный костер, был прижат к земле, а сверху на нем сидел джинн, окруженный коконом кипящей воды, и сжимал руками шею ифрита.

— Стой! — закричала Даша, бросаясь к ним.

— Не подходи! — заревел Иббрис. Дан уже мог только хрипеть.

— Отпусти его, Иббрис! Ты задушишь его! — Даша, несмотря на его приказ подбежала и упала рядом с драчунами на колени, бесстрашно запустив руки в водяной пузырь и хватаясь за сжатые пальцы Иббриса.

Руки обожгло до самого локтя, но хватка джинна ослабла. Огонь опал, и вода растеклась вокруг лужей. Дан лежал без сознания, и только вздымающаяся грудная клетка говорила о том, что он все еще жив.

— Руки, — хрипло потребовал Иббрис, протягивая к Даше раскрытые ладони. Даша повиновалась, протянув ему кисти, и только сейчас заметила, что на коже рук до самого локтя вздуваются пузыри ожогов.

Джинн схватил ее за запястье, и на ее обожженной коже заплясали голубые искорки. Боль тут же отступила, а Даша только сейчас осознала, как же ей было до этого больно.

— Испугалась? — он встал с поверженного противника и, обняв ее за плечи, помог подняться с земли.

— Тан и Дан, им нужно помочь, — Даша напряглась, не давая себя увести.

— Сейчас я сниму защиту, и их найдут люди. Здесь, в Тайланде, очень хорошо поставлена медицинская помощь. Им не дадут умереть, — проговорил он успокаивающе, пытаясь увести Дашу в нужном ему направлении. — А нам надо уходить. Раз ифриты нас выследили, то и Наор скоро будет здесь.

— Они сказали, что обманули его. Что он не знает об этом месте, — снова уперлась Даша. — А им… люди разве смогут помочь им? Они же не такие!

— Они получили не магические удары, а вполне физические. Магически мне достать их не удалось из-за того, что им известно имя, которое ты дала мне, — поморщившись, произнес Иббрис. — Если прямо сейчас придется схватиться с Наором, который тоже знает это имя, то мне не поздоровится.

Даша отпрянула от него и только сейчас заметила, что он тоже ранен. Огненный шар оставил в левой половине его груди огромную обгорелую по краям рану, покрытую черной запекшейся коркой.

— Иббрис! — воскликнула Даша. — Ты ранен!

— Просто уйдем отсюда, — выдавил джинн, вдруг побледнев, и тоже, закатив глаза, начал оседать на землю.

Трое раненых

И тут же лопнула полупрозрачная сфера, окружающая место драки.

Даша подхватила падающего Иббриса под руку, но довести его до скамейки не удалось. Напрягая все свои силы, чтобы удержать большое обмякшее тело, она опустила его прямо на дорожку, уложив голову себе на колени.

— Иббрис! Иббрис очнись, — шептала она в панике, теребя его щеку. Но он не открывал глаз. Вокруг охали и суетились отдыхающие в гостинице туристы, как