Перстень Дарины - Александра Девиль

Фотиния засуетилась и со словами: «Надо встречать хозяина!» кинулась к двери. Дарина же, напротив, убежала в самую отдаленную комнату дома и там уселась в углу за прялку. Вскоре девушка услышала шаги и голоса; руки ее задрожали, сердце заколотилось от страха. Дверь распахнулась; на пороге стоял Карп, а из-за его спины выглядывал Угринец и еще один холоп.

— Что же ты прячешься, почему не встречаешь мужа? — крикнул боярин и кинулся к жене. — Ну-ка, покажи! Говорят, тебе скоро рожать?

Дарина встала и, отпрянув от Карпа, прижалась к стене. Он окинул ее цепким взглядом и пробормотал:

— Не думал, что встречу тебя с таким животом… Нуда ладно, может, хоть ты родишь мне наследника.

Он хотел облапить Дарину, но тут боярыня Ксения, стремительно вошедшая в комнату, остановила его:

— Осторожно, Карп! Береги будущего наследника!

Она встала рядом, ограждая Дарину от Карпа, и боярин нехотя отступил.

— Ладно, обойдусь без объятий. А почему у нее такой кислый вид? Она мне не рада?

— У беременных женщин часто бывают недомогания, — ответила за невестку боярыня.

Карп махнул рукой и вышел из комнаты в сопровождении двух своих самых верных холопов.

С приездом хозяина в доме началась неразбериха. Те немногочисленные ратники, которых Лукьян оставил в поместье, были грубо выдворены холопами Карпа; случилось даже несколько стычек с драками до крови. Вечером Карп собрал свою ватагу на пирушку, которая длилась всю ночь. Дарина слышала, как он похвалялся, что теперь пришло его время, что скоро прибудет сильный татарский воевода и разгонит ратников князя Даниила. Князю же сейчас не до побужских владений, он отвлечен спорами с западными соседями и строительством крепостей.

Слушая эти похвальбы и шум разнузданного пира, Дарина все более мрачнела и впадала в уныние. Надежда избавиться от Карпа оказалась напрасной; он не только не пропал и не сгинул, но и укрепился. Теперь от него не будет житья ни ей, ни ее матери, ни Назару, ни священникам… никому, кроме людей, готовых безропотно покориться Карпу.

Думая об этом, она так и не заснула, а наутро чувствовала себя совсем разбитой. Ребеночек внутри нее бился ручками и ножками, словно стремясь поскорее покинуть тело ослабевшей, готовой пасть духом матери.

Дарине хотелось бы съездить в родительский дом, но она не решалась пройти через двор боярской усадьбы, ще в это время сновали и бранились полупьяные холопы Карпа. Выйдя на крыльцо и оглядевшись, Дарина заметила в конце двора Зиновия. Улыбаясь и похлопывая по плечам своих знакомцев, он уверенно двигался к боярскому дому. Не желая встречаться с ним, Дарина скрылась за дверью. «Если уж этот негодяй осмелился вернуться — значит, плохи мои дела», — подумала она с тоской. Хитрый и острожный Зиновий не стал бы возвращаться, если бы не был уверен в силе своего покровителя.

От волнения у Дарины подкашивались ноги; опершись о столешницу, она внезапно почувствовала слабый приступ боли внизу живота. Боль длилась лишь несколько мгновений, но юная женщина испугалась: она уже знала от Ефросиньи, что так могут начинаться предродовые схватки. Навстречу ей вышла Ксения и позвала невестку сходить с ней в церковь, но Дарина отказалась, сославшись на недомогание. Она не хотела говорить свекрови, что пришло время рожать. Но едва Ксения покинула дом, как Дарина тут же собралась послать кого-нибудь за Ефросиньей. Служанки убирали в большой комнате после ночного пиршества, но Дарина не хотела входить туда, где еще валялись на полу несколько пьяных гостей Карпа. Она решила, что лучше ей послать за повитухой Фотинию, которая в это время обычно перебирала припасы в кладовой. Путь к кладовой лежал через темный коридор, и Дарина, сделав несколько шагов, вдруг услышала знакомые голоса — Карпа и Зиновия. От говоривших ее отделял только угол стены, к которой Дарина и прижалась, услышав в разговоре свое имя.

— Нехорошие дела, боярин, — шептал Зиновий, — уж я тому свидетель. Собственными глазами видел, как Дарина любезничала со смердом Назаром, известным бабником. А когда я ее в этом уличил, она мне пригрозила, что расскажет твоей матери правду про Антона. Пришлось мне уехать. Я же без тебя не имею тут никакой защиты.

— С Назаром, говоришь, любезничала? — прорычал Карп. — И сколько раз они встречались?

— Не знаю, боярин, но, думаю, что не единожды. О них ведь и раньше поговаривали…

— Проклятье!.. — Раздался такой звук, словно Карп ударил кулаком по стене. — Уж не от этого ли смерда у нее вырос живот?

— Не знаю, боярин, врать не буду. Что любовница она его, так это точно, но чей ребенок — о том одному Богу известно.

— Ребенок мой! — рявкнул Карп. — Я ведь ее девицею взял!

— Дай Бог, чтоб это было так…

— Так или не так, но измены я не прошу! Я своей первой жене не простил знатного мужчину, а эта меня променяла на смерда! Вот сучка молодая!

Услышав эти яростные восклицания, Дарина отступила назад и бегом кинулась подальше от опасного места. Но следом за ней уже гулко топали шаги Карпа и Зиновия. Она прижала руки к животу, который теперь заныл ощутимо и остро, и хотела сесть на лавку, но Карп схватил ее за руку и дернул к себе. Его белые глаза на темном корявом лице сверкали злобой, и от одного этого взгляда у Дарины подгибались колени.

— Говори правду! — Боярин тряхнул жену за плечи. — Говори, с кем спала в мое отсутствие!

У Дарины перехватило дыхание от боли и страха, и в этот момент она краем глаза увидела, что в проеме двери обозначилась тучная фигура Фотинии.

— Ну, отвечай! — требовал Карп. — Если узнаю, что ты якшалась с этим смердом Назаром, убью и его и тебя!

— Зиновий все врет, — с трудом выдавила из себя Дарина.

— Нет, не вру! — выскочил из-за спины боярина Зиновий. — Разве я не видел вас с Назаром наедине? Могу поклясться Богородицей!

— Мы с Назаром случайно встретились и…

Дарина не успела договорить, как боярин, яростно засверкав глазами, прорычал:

— Значит, все-таки встречалась с ним, сука! Такя и думал! Ну, ты меня еще не знаешь…

Дарина скорчилась, схватившись за живот, и тут Фотиния подскочила к ней, увещевая Карпа:

— Не брани ее, боярин, не казни, у нее ведь ребеночек будет!

— А почем я знаю, может, этот ребенок — приблудный! — рявкнул Карп и с размаху отвесил Дарине пощечину.

Она пошатнулась, упала на лавку и лишилась чувств. Карп, даже не посмотрев в ее сторону, вышел из комнаты, а вслед за ним, воровато озираясь, прошмыгнул Зиновий. Перепуганная Фотиния, глянув на помертвевшее лицо Дарины, схватилась за голову и закричала:

— Ой, лихо! Убили молодицу, убили!