Размывая грани - Елена Вавилкина

Вал, до этого не вмешивавшийся в ход ее мыслей, разрешил сомнения.

«Мы оказались здесь ради этого. Попытайся. Я справлюсь».

Валентину меньше всего хотелось бы, чтобы Эфира снова привлекала к себе внимание Высших, но видимо такова была их судьба - оказываться в «нужном» месте в «нужное» время.

Жизнь научила его, что дары не даются бесплатно и за все необходимо платить, и он был не против… только трудно было смириться, что расплачиваться по счетам приходилось не одному ему. Мужчина все бы сделал, чтобы оградить своего котёнка от опасности, слишком непредсказуемыми были последствия ее столкновения с первородной энергией, но в сложившейся ситуации это было меньшим из зол.

Вал был безумно рад, что Эфира, отвлеченная Клинком, не вмешивалась в его мысли. Иначе после самовосхваляющих безумных откровений Алекса его девочка уже давно была бы рядом с ним.

Когда он оказался на крыше потрепанного разборками здания, чародей встретил его радушным оскалом.

- А, Вал! Вот мы и снова встретились, - Александр с демонстративным спокойствием сделал маленький глоток из невзрачной склянки, которая тут же исчезла в недрах его плаща. – Откровенно говоря, не ожидал, что это будешь ты. Хотя… добряк Ольген теперь вроде как не у дел. – Узкие губы сложились в недоброй усмешке. – Но так даже интереснее.

Валентин, молча, искал слабое место в магическом щите, окружавшем чародея, незаметно стягивая силы для удара, но еще секунду назад слабая броня вдруг превратилась в непробиваемую преграду.

- Вижу, эти лживые Твари и над тобой поработали, но ты все равно труп. Ничего личного. Просто ненавижу предательство, а еще больше тех, кому дары перепадают на халяву.

Вал, до этого сохранявший спокойствие, не смог скрыть удивления, только оно было вызвано не проницательностью соперника, как самовлюбленно предположил Алекс. А эффектом той дури, что принимал чародей. Резкое увеличение силы, похоже, напрочь убивало здравомыслие. И Алекс, по-видимому, слишком часто прибегал к этому средству.

- Ты думал, я не увижу силу Творца в тебе? Чтобы они не пообещали, все это ложь! Они мастера недомолвок. Все могущество, которое досталось этому маленькому ублюдку просто так от рождения, и которым у него так и не хватило духу должным образом распорядиться, должно было достаться мне. Мне! А не этим трем экспериментальным зверушкам Творцов. – Стальные глаза сверкали триумфальным безумием. – Но скоро вся их мощь будет моей, и она будет неизмеримо больше тех жалких крох, которыми они обладают сейчас. И все вы пожалеете, что, когда была возможность, не поддержали меня, хотя ты этого уже не увидишь, Вал.

В серых потоках дождя со всех сторон вокруг них ярко сверкнули вспышки света, которые на глазах преобразовывались в небольшую, но внушительную армию воинов.

- Прости, я хотел, чтобы это было только между нами, но эта мелкая рыжая тварь пытается отобрать то, что принадлежит мне по праву. – Алекс выскользнул из круга созданного его смертоносными иллюзиями.

 Валентин напрягся, он мог рассеять чары или призвать мертвецов, которыми буквально был усыпан парк, но это требовало времени, которого ему катастрофически не хватало, так как кольцо воинов, вооруженных отнюдь не световыми зайчиками, стремительно сужалось.

- Алекс, ты в своем уме? Что за бред ты несешь? Сила, данная при рождении, не может быть отнята кем бы то ни было. Убив Вира, ты просто настроишь против себя Творцов. Не думаю, что Агелена спустит тебе с рук попытку покушения на своих детей. – В поисках лазейки справиться со световой иллюзией, в которой не было ничего безобидного, и которая с минуты на минуту могла нашинковать его в фарш, Вал все же пытался разговором отвлечь внимание чародея, видя, как тот, хмурясь, беснуется от необходимости делить свое внимание. – Одумайся. Ты не сможешь в одиночку противостоять их гневу.

Александр яростно рубанул рукой воздух.

- Что? Что ты, ничтожество, можешь знать об этом? - Его контроль над воинами слегка ослаб, и их движения замедлились и потеряли слаженность и четкость.

Ненавязчивое колыхание мыслей Эфиры напомнило Валу, что составляет ее суть. Ему не нужны были могильники, она сама по себе была огромным кладбищем ужаса внутри него, которому требовалось лишь немного силы и знаний, чтобы ожить. Правда, был один нюанс – такое воплощение требовало призыва заклинанием, но как произнести его не привлекая внимания, Вал не знал. Оказалось, он волновался зря. Отвлеченный противостоянием за власть над артефактом, его соперник рвано со злостью продолжал выплевывать свою тираду.

- Рука, держащая Клинок, пронзающий тварь, вбирает силу и мудрость поверженного противника. Мне пришлось долго ждать своего часа. Кровь Творца дарует небывалую мощь, но ты и сам знаешь, только ее эффект скоротечен. Но она дала мне власть над Клинком,  ну а остальное я сделаю сам.

Внезапно Алекс злорадно хохотнул и вновь обратил свое внимание на Валентина, который, уворачиваясь от несущейся в его сторону булавы, как раз заканчивал заклинание. Небо над ними почернело закрытое огромными крыльями драконов. Призывая, Вал старался выбрать наиболее ярких и сильных существ, но не подозревал, кто это будет. Оказывается, его малышка питала слабость к крылатикам, которые сейчас по очереди пикировали на Алекса, заставляя того отзывать свое войско на борьбу с ними. Около Валентина материализовалось несколько подобных эльфам существ, которые немедля ввязались в бой, сверкая адской желтизной глаз на могильно землистой коже.

Александр на удивление быстро сориентировался в ситуации, и вспышка света прорезала небо, являя золотистых змеев. Радужные существа тут же нацелились на порождения их с Эфирой тьмы. Но несмотря на всю их сверкающую мощь они были слабыми соперниками для созданий Вала, которые впивались в подпитываемые энергией Алекса войска, высасывая, иссушая, пируя, будучи частью жадной, голодной сути его котенка.

Щиты чародея слабели, и Вал смог бы уничтожить его, если бы там появилась хоть одна маленькая брешь, и потому, когда Эфира, разрываемая противоречиями, решила помочь Агелене, он поддержал ее, хотя и не испытывал восторга по этому поводу.

В миг, когда она коснулась Клинка, их объединенная, невольно питаемая Алексом сила с легкостью слилась с первородной энергией, вытесняя, ослабляя чужую враждебную волю и одновременно одаривая их с Эфирой небывалой мощью.

Валентин ударил, не в силах более сдерживать энергию, болезненно требующую выхода. Щиты чародея и оставшиеся иллюзии хрупкими, как стекло, хрусталиками разлетелись в стороны, испаряясь на глазах. Мощь выброса была такая, что у его соперника не было шанса выжить, от него не осталось даже пустой оболочки, ничего, что бы подтверждало, что этот человек когда-то существовал.