Только ты - Джейн Харри

Некоторое время до нее еще доносились звуки вечеринки, подходящей к концу. Потом все стихло. И в этой полной тишине неожиданно раздался чуть слышный стук в дверь.

— Стефания! — Это был голос Дороти Льюис. — Ты в порядке? Можно к тебе войти?

На мгновение Стефанией овладело искушение промолчать и затаиться, притворившись спящей. Но она тут же поняла, что свет настольной лампы наверняка виден под дверью. Соскочив с кровати, она прошлепала к двери и повернула ручку.

— Мы встревожились за тебя, — сказала миссис Льюис, входя в комнату. — Хочешь, я распоряжусь принести тебе чашечку горячего шоколада?

— Очень мило с вашей стороны, — пробормотала Стефания. — Спасибо, не надо...

Серые глаза пожилой женщины внимательно смотрели на нее.

— Бедное дитя! — сказала она, покачивая головой. — Столько потрясений за последние дни, неудивительно, что ты убежала от нас сломя голову.

— Я до сих пор не могу поверить в то, что услышала, — с трудом выговорила Стефания. Казалось, она разговаривает сама с собой. — Например, тому, что Стэнли — отец Гарри, ведь мне казалось, что я отлично знаю их обоих.

— Не ты одна оставалась в неведении, — успокоила ее миссис Льюис. — В тот момент было жизненно важно сохранить тайну.

— Но почему?

— Пойдем, присядем! — Дороти Льюис почти силой усадила Стефанию на диванчик возле окна. — Ты ни разу не видела Синтию, сестру Стэнли, — начала она. — Она была прелестнейшая девушка, когда в восемнадцать лет познакомилась с Паоло Манчини и, невзирая на возражения старшего брата, вышла за него замуж.

Стэнли невзлюбил свояка, с первого взгляда почувствовав, что под внешним обаянием и шармом скрывался сущий дьявол. Он навел справки и выяснил, что Паоло — нечистоплотный делец средней руки и, кроме того, азартный игрок, запросто влезающий в чудовищные долги.

Когда Армандо был еще ребенком, Синтия погибла — ее сбил на загородной дороге автомобиль, водитель которого скрылся с места происшествия. Маленькая деталь: несколькими неделями раньше муж застраховал ее на изрядную сумму.

— О Господи! — воскликнула Стефания. — Неужели вы хотите сказать?..

Миссис Льюис кивнула.

— Никаких документальных доказательств найти не удалось, но Стэнли стало почти достоверно известно: это было подстроено Паоло Манчини. К этому времени тот спустил приданое Синтии, залез в долги к каким-то мерзавцам... Манчини знал, что миссис Льюис лежит в больнице и никогда не сможет иметь детей. При таком раскладе его сын становился единственным наследником Стэнли. Было ясно, что этот страшный человек не остановится ни перед чем, чтобы устранить любые препятствия на пути Армандо к наследству. Стэнли, не хотел рисковать судьбой своих близких. Именно, поэтому Гарри, для его же безопасности, все это время оставался не более чем сыном экономки. После смерти Паоло, в память о сестре, Стэнли был готов предоставить Армандо шанс, но вскоре понял свою ошибку.

Армандо не перенял от отца беспощадной жестокости, но по части грязных трюков и шантажа ничуть ему не уступал. Он не знал правды, но, увидев теплые отношения между Гарри и Стэнли, сделал все, чтобы разрушить эту связь. Всякий, кого любил Стэнли, представлялся ему угрозой для собственных планов.

Стэнли пришлось притвориться, будто он отослал из дома меня и Гарри, а сам переехал в Испанию. И все для того, чтобы Армандо поверил, будто он одержал победу...

— Но вы говорили о шантаже... Дороти Льюис кивнула.

— Армандо проведал о нашей связи со Стэнли и стал угрожать, что расскажет обо всем его жене. Голда была тогда очень больна — и не только физически, но и душевно. У нее случались дикие приступы истерии с последующей депрессией, иногда — на грани самоубийства. Стэнли платил за то, чтобы за ней хорошо ухаживали и сохраняли ее уверенность, что будто однажды она чудесным образом излечится и вернется к нему, снова став женой и хозяйкой дома...

— Представляю, — медленно произнесла Стефания, — каким вероятно, это было тяжелым испытанием для Гарри, как, впрочем, и для вас.

Дороти Льюис грустно улыбнулась.

— Гарри, как и я, реалист. Мальчик всегда был настроен на то, чтобы своими руками прокладывать путь к успеху. Он знал, что Корнуэлл-Хаус не достанется Армандо — просто нужно проявить терпение.

Стефания прикусила губу.

— Да, — пробормотала она, — что его всегда отличало — так это терпение.

Миссис Льюис поднялась с дивана.

— А теперь постарайся заснуть, — мягко сказала она. — И не надо завтра вставать чуть свет, отдохни, как следует.

— Так значит, завтра я могу уехать? — с трудом проговорила Стефания.

Дороти Льюис остановилась у двери и с улыбкой ответила:

— Разумеется. Если ты действительно этого хочешь и уверена, что так будет лучше. Впрочем, решать тебе одной. Спокойной ночи, дорогая, и сладкого тебе сна!

Долгое время после ее ухода Стефания неподвижно сидела на диване. Затем встала, подошла к комоду и в одном из ящиков нашла бархатную коробочку, ту самую, в которой получила подарок к дню своего восемнадцатилетия. Все эти годы она хранила ее — как обломок ее девичьей мечты, потерпевшей крушение.

Аккуратно положив брошь на бархатную подушечку, Стефания тихо выскользнула в коридор. Она не постучала в дверь — просто повернула ручку и вошла.

Гарри стоял у окна, глядя в темноту. Его пиджак и галстук были небрежно брошены на стул. Медленно повернувшись, он посмотрел на нее. Взгляд его оставался холодным, губы — плотно сжатыми.

— Не слишком ли поздний час для светской беседы? — иронично поинтересовался он.

— У меня всего один вопрос, обещаю. Больше я не буду беспокоить тебя. Я пришла, чтобы отдать тебе вот это! — И она протянула ему коробочку, обтянутую бархатом. — Я не могу принять твой подарок, Гарри.

— Господи! — вырвалось у него. — Так ты хранила футляр все это время? Но зачем, Стефания? В качестве напоминания о том, как ты меня ненавидишь?

Стефания вздрогнула.

— Примерно так. Но теперь в ней нет нужды. Я возвращаю ее тебе — вместе с бриллиантами.

— Считай брошь премией за прекрасную работу, — сказал он, не сделав даже легкого движения в ее сторону. Глаза его оставались непроницаемыми. — Многие люди заслуживают, что называется, такое золотое рукопожатие по завершении контракта.

— Я не отношусь к их числу, — сверкнула она глазами. — И я не играю больше в твои проклятые игры.

— Игры? — с ожесточением спросил он. — Какого дьявола ты берешься рассуждать со мной об играх? Я и в самом деле поверил, будто у тебя с Армандо все кончено и теперь ты видишь его насквозь. Увы, нет! Я ошибался. При первой же возможности ты бросилась в его объятия... Ну что ж, езжай к нему, Стефания, если ты его так желаешь! Но пусть брошь останется с тобой. А еще того лучше — запри ее в банковском сейфе. Не сомневаюсь, когда-нибудь тебе потребуются средства. Например, для того, чтобы откупиться от Армандо. — Гарри засмеялся, но в его смехе не было и тени веселья. — В старину считалось, что бриллианты предохраняют от яда и исцеляют от горя. Надеюсь, так оно и есть, потому что они тебе потребуются для обоих случаев.