Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Обиделась, – кивнул Коля. – Ты вот что пойми: меня могут убить в любую секунду. Я знаю, что слабая женщина сказала бы: «Умрешь ты, останется твой сын, твое продолжение». А ты что скажешь?
– «Женщина для мужчины – цель. Мужчина для женщины – средство», – процитировала Маша. – Так утверждал, один философ.
– Какое средство? – не понял Коля.
– Простое. – Маша улыбнулась. – Мы не можем пока еще рожать детей сами по себе… Я цель для тебя или… средство?
– Цель, Маша, и ты это знаешь. Я люблю детей, но я бы не хотел, чтобы наш ребенок остался сиротой. Мы молоды, подождем, ладно?
– Не уговаривай. – Она взъерошила ему волосы. – Я люблю тебя, Коля, тебя, а не отца своего будущего ребенка. Если бы меня сейчас слышали другие женщины, они бы сказали, что я – выродок!
Коля сжал ей руки:
– Я знаю, почему ты так говоришь. Ты обманываешь себя, и меня пытаешься обмануть – мы ведь оба больше всего на свете хотим, чтобы у нас был сын! Но ты поняла меня, и этого я никогда не забуду!
– Ешь, – Маша уткнулась в тарелку. – Поймал своего бандюгу?
– Пока еще нет. Да, у нас объявление висит – поход в кунсткамеру. Руководитель – товарищ Кондратьева М.И. Это не ты ли?
– Надо держать марку, – скромно улыбнулась Маша.
– Наши и так называют тебя «сокол наш, Марь Иванна». А ты разве сокол?
– Соколиха, – сказала Маша. – Последние несколько дней от тебя, мил друг, пахнет духами «Жасмин»… Его употребляют уличные женщины, дорогой…
– А ты откуда знаешь? – густо покраснел Коля.
– Внеси предложение установить в уголовном розыске душ. И перед уходом домой всем в обязательном порядке мыться. Особенно всяким безобразникам, вроде тебя.
– Ладно, – примирительно сказал Коля. – А насчет комнаты этой – напиши заявление в исполком: пусть Ганушкиным ее отдадут, им нужнее.
На следующее утро Коля снова переоделся и направился к Раисе.
В эти же минуты Пантелеев встретился на одной из своих конспиративных квартир с Сеней Милым.
– Есть у меня предчувствия, – сказал Пантелеев, – что этот хмырь болотный явится к Рае вот-вот… А уж через два дня – железно. Твоя задача: сесть во вторую комнату, все прослушать и запомнить. А как он от нее уйдет – проводить до укромного места и перо в бок. Только тихо.
– Об што рэчь… – лениво протянул Сеня. – Вы меня знаете, гражданин начальник. Бывший… – ухмыльнулся он.
– Ну! – Пантелеев поднял руку и хотел ударить Сеню, но натолкнулся на изучающий взгляд и раздумал. «Исполнитель нужен, – подумал Пантелеев. – Ударю, – он уйдет. Не самому же в пекло лезть. А за шуточку – придет время, я с ним сполна рассчитаюсь».
Сеня ушел от Леньки почти в тот самый момент, когда Коля покинул спецквартиру УГРО. Именно поэтому случилось так, что они чуть ли не одновременно подошли к дому Раисы, только Коля шел от Надеждинской, а Сеня – от Преображенской.
Коля первым увидел Сеню. Тот шагал вразвалку, не спеша. Коля сразу же узнал и схватился за кольт. И тут же, отпустив рукоятку револьвера, подумал: «Я переодет, он меня не узнает. Пройду за ним, а там видно будет».
Сеня приближался. Вот он поравнялся с Колей и скользнул по нему равнодушным взглядом – мало ли разносчиков шатается по Петрограду? Коля тоже миновал его и уже было вздохнул с облегчением, как вдруг его чуткие, натренированные уши уловили слабое щелканье спускаемого предохранителя. Коля даже успел определить по звуку, что это был браунинг. Он метнулся к стене, и в ту же секунду хлестко ударил выстрел, пропела пуля и донесся Сенин крик:
– Пришью, гад! Срисовал я тебя, падла!
Два выстрела подряд… Пули выбили штукатурку у самой головы. Коля выдернул кольт из-за ремня и, не целясь, от живота, выстрелил три раза… После московских стычек с Кутьковым Коля каждую свободную минуту забегал в служебный тир и стрелял до тех пор, пока в голове не начинало звенеть, а рука переставала чувствовать рубчатые щечки кольта… Он знал свое дело. Сеня схватился за живот и с воем по стене сполз на тротуар. Рядом упал вороненый браунинг. «Убил… – вяло подумал Коля. – Встретились через столько лет, и сразу я его убил. Нельзя было не убить. Улица… Вон сколько прохожих. Он стрелял. Мог ни в чем не повинных людей положить…» Коля подбежал к Сене:
– Где Ленька, говори!
Сеня посмотрел мутнеющими глазами и протянул Коле правую руку. Пальцы были сложены в кукиш. Сеня дернулся и бессильно уронил голову на асфальт…
Послышались трели милицейских свистков, подбежали три милиционера с наганами в руках. Старший бросился к Коле, но, увидев удостоверение и значок УГРО, спросил:
– В чем дело, товарищ начальник? Нужна помощь?
– Оставьте одного человека для охраны, второй пусть вызовет наших, – сказал Коля, – а мы с вами – в этот дом. Возможно, тут Пантелеев.
Старший провернул барабан нагана, проверяя патроны.
– Сделаем, – коротко ответил он. Потом отдал необходимые распоряжения своим товарищам и побежал следом за Колей. На ходу они осмотрели черный ход – никого. Бегом поднялись на пятый этаж, Коля покрутил флажок звонка.
– Кто там? – заспанным голосом спросила Раиса.
– Свои, радость моя, – отозвался Коля.
– Почему не вовремя? – подозрительно осведомилась она из-за дверей.
– Дело есть… – Коля подмигнул милиционеру. – Камушки нашел речные, прозрачные, по случаю, срочно надо назад в речку кинуть, да кого попросить – не знаю, – зачастил Коля. И тут же подумал, что из-за несвоевременного Сениного визита серьги Колычевых больше не нужны и, слава богу, потому что такие серьги охотно купит любой нэпман и заплатит большие деньги, а Колычевым, которые вдвоем живут на не слишком обильный паек Нила Алексеевича, деньги эти совсем не помешают.
– Камушки, – задумчиво, но уже с заметным любопытством протянула Раиса. – Ну зайди, раз так. – Она приоткрыла дверь, милиционер надавил плечом, ворвался в коридор.
– Гады! – завопила Раиса, сверля Колю ненавидящим взглядом. – Прав он был, трижды прав!
Коля схватил Раису за руку, повел в комнату:
– Где Пантелеев? Покажи сама, суд это учтет…
Она посмотрела на него пустыми глазами, сказала внезапно осевшим голосом:
– Дурак ты, легавый, истинный дурак. Леню не знаешь… Да если бы он был здесь – у вас уже по три дырки было, понял?
«Права она, – с горечью подумал Коля. – Снова я напортачил, излишне погорячился…» И вслух спросил:
– Кто из посторонних есть в квартире? Покажи сама, все равно найдем!
– Там… – Раиса мотнула головой в сторону гардероба. Милиционер рванул дверцу и отскочил:
– Выходи!
Зашевелилась одежда, из-под нее выбралась испуганная до смерти девчонка лет 18. Мутные глаза, преждевременно угасшее лицо. Она в ужасе смотрела на Колю, ярко накрашенные губы дрожали.
– Ты кто? – Коля сунул кольт за ремень.
– Муська, – сказала она и заплакала, размазывая слезы по лицу вместе с краской и губной помадой.
– Не реви! – прикрикнул Коля. – Где Пантелеев?
– Не… не знаю-ю… – еще сильнее заревела Муська. – Ничего я не знаю…
– Не знаешь, – повторил Коля и подошел к тумбочке. – А это кто? – он показал фотографию Пантелеева.
– Лё-е-ня… – выдавила Муська. – Не знаю я его фамилии, вон Рая знает.
Коля повернулся к Раисе:
– Советую говорить… дамочка.
– А ты мне не советуй, – медленно начала она, постепенно приближаясь к Коле и повышая голос, продолжала: – Ты кто такой, чтобы мне советы давать? Лягаш, падла, мусор, век свободы тебе не видать, чтоб у тебя рог на лбу вырос! – И, задыхаясь, закончила: – Не-на-ви-жууу!!!
– Уберите, – приказал Коля милиционеру.
…Приехали на Дворцовую. Раису и Муську отправили в ДПЗ – дом предварительного заключения, внутреннюю тюрьму УГРО. Коля доложил Бушмакину о результатах. Все молчали, только Колычев, обычно очень сдержанный, немногословный, изо всех сил ударил кулаком по столу и закричал:
– Безобразие! Черт знает что! Бездарный молодой человек! Оборвали две ниточки сразу! Сеню Милого вы шлепнули, как нелепый первогодок без опыта! Стрелять, оказывается, не научились? А Раиса! Это же непростительно! Зачем вы ей раскрылись? Из этой, пардон, бабы теперь слова не вытянешь, уж вы мне поверьте!
– Прав товарищ Колычев, – сдерживая раздражение, сказал Бушмакин.
– Так получилось, – буркнул Коля. Он мог бы объяснить, что ни в чем не виноват, что действительно так случилось – Сеня Милый узнал его, несмотря на маскарад, и хотел убить, и если бы он, Коля, не услышал щелчка предохранителя, – кто знает, может, уже час назад лежал бы он на мраморном столе в прозекторской. Коля усмехнулся и добавил: – Ну, виноват, накажите, если заслужил…
– Нет бы пойти за Сеней, – причитал Колычев, – нет бы установить, куда, к кому, зачем он шел? Так на тебе! Он, как пацан сопливый, стрельбу открыл! Нет, милый друг! Уходит эпоха стрельбы! Не за горами то время, когда всем нам мозг понадобится, мозг, а не пули!
- Прости - Любовь Арестова - Детектив
- Охота на президента - Франсуа Бенароя - Детектив
- Предательство. Последние дни 2011 года - Сергей Царев - Детектив
- Канун дня всех святых - Чарльз Вильямс - Детектив
- Итальянская ночь - Лариса Соболева - Детектив
- Самый красивый кошмар (сборник) - Светлана Алешина - Детектив
- Пуаро должен умереть - Ксения Любимова - Детектив
- Последняя тайна профессора - Николай Иванович Леонов - Детектив
- Секреты, скрытые в шрамах - Estrella Rose - Детектив / Современные любовные романы
- Проданное убийство - Марина Серова - Детектив