Лестничная площадка - Яна Дубинянская

А у меня за воротником сконденсировалась и скатилась вниз по телу крупная капля пота. Я стояла среди всего этого неправдоподобного южного великолепия в демисезонном кашемировом пальто и, главное, с зонтиком на сгибе руки. Хорошо хоть, что пляж был практически пустынный — только несколько влюбленных парочек обнимались на песке и какая-то молодежная компания резвилась в волнах прибоя Я обернулась к двери переодевалки, в последних лучах заката разглядела на ней колечко со стрелой, призванное символизировать мужское начало, и вот тут-то расхохоталась, наконец, как следует. Но пришлось воспользоваться этим благом цивилизации, железные стены которого никак не хотели расставаться с накопленным за день теплом. Я вернулась в кабинку, сняла с себя все лишнее — конечно, осенний костюм с шерстяной ниткой тоже был лишним, но что оставалось делать? — и аккуратно повесила все вещи на крючок, увенчав пирамиду Мартиным зонтиком. В кармане пальто нашелся темно-синий маркер, и я написала на наружной, тоже ярко-зеленой двери слово «ремонт» на всех известных мне языках Может быть, доверчивые люди не сунутся теперь в кабинку и, соответственно, не присвоят мой гардероб. А если и не сработает — по этой надписи я смогу потом отыскать обратную дорогу на лестничную площадку

Тропические сумерки моментально сгустились в абсолютно черную ночь Закатные отблески на море и облаках начисто погасли, взамен на безлунном небе повыступали огромные сверкающие звезды Южный крест я, кажется, узнала — впрочем, крестообразных созвездий тут оказалось видимо-невидимо. А по левому краю неба резво бежали, догоняя друг друга, разноцветные лучи, с той же стороны доносился неясный гул с элементами музыки. Город, набережная, люди — все это явно находилось там, — а что, собственно, мне было делать ночью на пустынном пляже?

Вдоль шоссе параллельными рядами росли высоченные пальмы и еще какие-то вечнозеленые деревья — черными сплошными массами, нашпигованными пронзительно стрекочущими насекомыми. Над самой головой то и дело проносились стремительные тени то ли ночных бабочек, то ли летучих мышей Океанский бриз становился прохладным Было так здорово, весело и жутко, я все ускоряла и ускоряла шаги, чувствуя себя фантастически легкой — нервное возбуждение плюс оставленное в кабинке пальто. Через каких-то двадцать минут шоссе уже плавно перетекло в ярко освещенную улицу курортного города, утыканную круглосуточными барами и магазинами

Я решила быть практичной и прежде всего поменяла некоторую сумму денег на местную валюту — черт его знает, сколько времени придется кантоваться в этом городке, пока удастся выйти хоть на какой-нибудь след. Потом заглянула в ближайшую лавчонку и купила летнее платье — дешевое, конечно, но очень даже симпатичное облегающее мини под кожу игуаны. Вряд ли какая-нибудь еще девушка в этом городе носила шерстяной пиджак с длинными рукавами, а я не собиралась привлекать к себе лишнее внимание. Костюм пришлось ненавязчиво забыть в примерочной — и бог с ним, он мне уже дав но надоел. В последний раз изогнувшись перед зеркальной витриной — очень даже ничего — я отважно нырнула в расцвеченную музыкой и огнями тропическую ночь.

Я шла в единственно возможном направлении — куда глаза глядят. Никакого плана у меня не было, да и не могло быть, оставалось только дефилировать туда-сюда по набережной, гордо выпрямив чешуйчатую спину и внимательно разглядывая всех встречных прохожих. Хотя всех — тут я перегнула палку. Это было совершенно нереально.

Сразу же возле магазина я нырнула в узкий темный переулок, через две минуты вышла на ярко освещенную набережную — и тут же влилась в неисчислимый человеческий поток. Люди двигались единой сплошной стеной, медленно, со вкусом, в свое удовольствие. Все молодые, все роскошно и ярко одетые, мужчины все до единого в шортах, а женщины в потрясающих туалетах со множеством разрезов и вырезов. И все темнокожие — целая гамма оттенков от настоящих негров и мулатов до настоящего морского загара. Я, наверное, выглядела рядом с ними просто ослепительной белизны снежинкой — хотя вообще-то кожа у меня довольно смуглая. Так или иначе, слиться с толпой и спокойно наблюдать ее изнутри почему-то не получалось — наоборот, это они разглядывали меня пристально и внимательно, мужики один за другим прямо-таки шеи сворачивали в мою сторону. Со всех сторон меня — конкретно меня! — зазывали к себе официанты баров под открытым небом, продавцы мороженого и сувениров. Впрочем, может быть, тут каждый чувствовал такое усиленное внимание к своей персоне, не знаю.

Я подошла к береговой кромке и оперлась на ажурную чугунную решетку Волны бились в бетонную эстакаду, рассыпаясь красивыми пенными веерами, самые большие долетали до набережной и в первую же минуту промочили мне ноги. На плоту в нескольких метрах от берега зажгли какое-то пиротехническое устройство, столб фейерверка поднялся в небо и рассыпался разноцветными искрами, которые с шипением падали в воду рядом с качающимися на волнах пластиковыми бутылками. Чуть поодаль стояли на приколе разукрашенные флажками и фонариками прогулочные яхты. Красивый матрос с крайней из них подбежал ко мне и лихо оттарабанил на нескольких языках приглашение покататься. Захотелось согласиться. Просто чтобы отдалиться от этой праздничной суеты, которая все равно вертелась отдельно от меня, а потому начинала действовать на нервы. Не знаю, наверное, я была еще слишком осенняя.

В конце концов, стоять вот так на набережной было бессмысленно, люди проходили за моей спиной, я просто зря теряла время. Я присмотрела белый столик летнего кафе, стоявший чуть-чуть в стороне от основной магистрали, идеальное место для наблюдательного пункта. Удобно устроившись за этим столиком — ногу на ногу, пальчики у пепельницы, так отдыхают одинокие миллионерши! — я небрежно ткнула в самое дешевое в меню мороженое, чтобы отделаться от официантки, и выбрала наиболее рациональное направление взгляда.

Люди проходили мимо, парочками и небольшими группами, почти никто по одному, они обнимались, флиртовали, болтали, смеялись громко и просто улыбались. Им было хорошо — здесь. Навряд ли они бы сумели как-то распорядиться машиной профессора Странтона Хотя кто их знает. Если честно, вся эта подчеркнуто праздничная атмосфера не внушала мне особого доверия. Одно общее мажорное настроение на всех — так не бывает. Под ним неуловимо ощущались какие-то подводные течения, непонятные и даже — нелепо, конечно, но я-то действительно это чувствовала! — угрожающие.

— Скучаешь, красотка?

Ну вот, начинается.

Я медленно подняла глаза. Нахальная плосконосая и губастая физиономия на короткой коричневой шее, съезжающей в необъятные бугры плеч. Чем-то он напоминал моего спортсмена, хотя явно принадлежал к другой расе. От него надо было избавиться мгновенно, резко, раз и навсегда.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});