Изгои (СИ) - Владимиров Денис

— Эйденовские пауки Ксандра! — выругался Рихан.

Мне удалось подслушать разговор, как и возникла уверенность, что он полностью предназначался для чужих ушей, которых вокруг хватало. Но выводы и пользу удалось из него извлечь. Одновременно я вел наблюдение за окрестностями через камеры призрачного ворона, и краем глаза отмечал, как ко мне направлялся дер Вирго, который старался не наступать в лужи крови, огибал их, перепрыгивал. Он закрыл меня широкой спиной от возможных зрителей, из кармана халата вытащил четки с привеской-медальоном в виде миниатюрного черепа явного хищника с красными камнями в глазницах. Его словно одели на фиолетовый каменный шар.

— Капни кровью вот сюда, — ткнул мэтр пальцем именно на него, — И на свое кольцо, затем быстро спрячь артефакт в сумку, — одними губами скомандовал тот. Выполнил. Затем вопросительно посмотрел на мага, — Не отвлекайся, от тебя больше ничего не нужно! Скоро потребуется сердце, у нас не больше часа, — раздал следующие указания тот, а я едва не прицокнул языком от удивления, граничащим с неким восхищением.

Все дело в том, что сразу после сообщения лэрга о поиске ненавистников прессы, один из латников, легко спрыгнул с седла, подошел к трупам злодеев, напавших со стороны «Блеска Иратана», быстро, но внимательно их осмотрел, а затем перешел к раненным и покалеченным, всем, как один, оглушенным, к которым приставили двух стражников. Боец Турина что-то сказал им, те, словно по команде, посмотрели куда-то вдаль и в сторону, и в это мгновение рыцарь без обиняков сломал шею одному из убийц. Движения были профессиональными и отточенными. Такие на ровном месте не появлялись. Нормально.

И тут же: «Лэрг, я нашел его! Отчего-то среди живых разместили, хотя мертвее, всех мертвых. Кольцо огнешаров на месте с третью заряда», и невозмутимый ответ: «Отлично. Тащи тело к нам».

Воин закинул труп на плечо, что-то сказал бойцам, и бодро зашагал в направлении начальства.

Вот это я понимаю — выучка.

И еще, уверен, основная причина суеты вокруг акул пера кроется в личности некой эрлглэрдессы Раены.

Все события уложились в минуту, за которую служитель культа окончательно взбеленился от полного пренебрежения его персоной. На пылкую эскападу никто не обратил внимания, не удостоил ответом. Он даже покраснел от возмущения. Но пока молчал. Странно.

Дер Вирго едва зубами не скрежетал от прилагаемых усилий, пот лил у него со лба градом, в продвинутом магическом зрении я видел всего лишь огромную сеть, образовавшую эллипсоид, от ближнего конца которого тянулась янтарного цвета толстая «веревка» к руке мага. Что находилось внутри конструкции — для меня было недоступно, но нечто там довольно активно билось, пытаясь вырваться. Судил по вспучивающимся то тут, то там буграм на поверхности ловушки. На дракона существо не тянуло — размеры несопоставимы. Тут к незримым силовым линиям мэтра присоединились, исходящие от Турина. И маг вздохнул с облегчением. Затем мне прилетело сообщение от него: «Активируй четки. Сожми в сумке пальцами череп, потянись к ним через „повелителя“, и отдай четкий мысленный приказ поймать суть дракона. Ее увидишь. Пока она не окажется в зерне, не выпускай подвес из рук. И ни в коем случае не прекращай процесс. Иначе все тут ляжем».

Конечно, согласно сериалам, я должен был разразиться потоком словес, дабы прояснить обстановку, ведь дитятку никто в курс не ввел, и плевать на место и время. Но я выводы сделал давно — во вред мне Турин пока действовать не станет, получилось так, что я ему на данном этапе жизненно необходим. Поэтому иногда лучше молчать и подчиняться, чем верещать, как баба, показывая всем сильную и независимую личность.

Включил артефакт. И тут же, как пелена с глаз спала, увидел, что в ловушке мага билось существо действительно силуэтом похожее на поверженного ящера. От четок метнулось к нему фиолетовое с зелеными всполохами марево, которое окутало полностью тварь, затем она стала втягиваться в них. Родовое кольцо обжигало, а зубастый череп, казалось, начал грызть большой палец и в переносицу будто кто-то гвоздь заколачивал. Терпел, сжав зубы так, как бы крошиться не начали. Во рту першило и горчило. Впрочем, болезненные и неприятные ощущения продлились недолго. Не больше пяти-семи секунд. Потом все пропало, а маг, выдохнув, утер пот со лба рукавом, не забыв сообщить: «Теперь убери четки из нашей реальности, манипуляции те же, как с ритуальным ножом и чашей, если еще книгу не освоил. И продолжай заниматься делом. Сердце скоро понадобится. Кстати, вижу лэрг Иллиан умер?».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

«Похоже на то. Если бы Амелия не вручила мне зелья, то сдох бы и я».

«Продержись немного, затем покажу, как сделать правильно».

«Понял».

Артефакт исчез. А я сразу сплюнул в сторону, слюна оказалась вязкой, липкой, отчего-то угольного цвета. Волшебство, мать его. Но промолчал. Видел, как по мне не раз и не два проходились сканирующие заклинания от лэрга и мэтра. Раз маг ничего не сообщил, то все шло по плану.

Между тем служитель культа продолжал пялиться ненавистным взором, но пока ничего не предпринимал. Я примерный план действий на все случаи составил. На площади появилась закопченная и обгорелая троица репортеров, одним из них оказалась высокая, довольно красивая девица с очень сучным выражением на узкой мордахе и яростью в больших ультрамариновых глазах. Журналюги влились в ряды знати, один из них, среднего роста мужчина, достал блокнот и принялся в нем что-то чиркать. Жрец, вероятней всего, ждал именно этого момента, потому что внезапно почти подбежал, настолько быстро сделал с десяток шагов в направлении нас, и проорал:

— Ты — отродье Тьмы и Хаоса, дитя самого Эйдена! Ты виновен в гибели служителя Кроноса и эрина Старка Татуглы! Что можешь сказать в свое оправдание⁈ Отвечай или… — голос его звенел от гнева, и деятель вновь ткнул для убедительности клевцом в мою сторону. Похоже, неплохо сам себя накрутил. Ясно. Готовился к игре на публику и прессу, которая не замедлила обратить пристальное внимание. Я спокойно продолжал доделывать работу.

«Ответь, что ни при чем! Обвинение серьезное, а люди смотрят! Еще и представители „Имперского Вестника“ здесь. Да и не стоит так явно пренебрегать верховным жрецом, его слушает и ему внимает чернь», — прилетело от Турина.

Пришлось отрываться от потрошения дракона, до сердца добрался, но пока раздумывал, как вытащить — оно было размерами около метра двадцати в длину, сантиметров семьдесят в самом широком месте и столько же в толщину, от человеческого заметно отличалось. Впрочем, сейчас для извлечения требовалось перерезать две аорты и столько же вен, если правильно их идентифицировал. Дело нескольких секунд.

Внимают? Ответить, говоришь? Я медленно развернулся, сделал два шага вперед, наместник со свитой тоже придвинулись к нам, образуя полукруг, в центре которого и находились мы на фоне возвышающейся туши дракона. Говорить начал так, чтобы в моем голосе перемешивалось холодное презрение и полное пренебрежение к оппоненту:

— Как смеешь ты, плебей и грязь, требовать что-то в Империи от глэрда? Главы Дома? Ты можешь лишь попросить смиренно и надеяться, что я снизойду! Вижу, тебя давно не пороли, — у Турина начали округляться глаза, наместник и остальные аристо только рты не пооткрывали, акулы пера выглядели довольными — скандал, на лицах азарт, и у всех блокноты, даже дамочка взялась за писанину, — Кстати, твоему верному прихожанину — эрину Старку Татугле я уже преподал урок, и он, о чудо, сегодня при встрече со мной вел себя со всем почтением. Наши предки знали, как прививать манеры черни! Поэтому еще одно слово в таком же тоне, и ты, жрец, получишь двадцать плетей, а не десять, как твой воспитанник. Ибо, похоже, из твоих проповедей растут ноги дерзости не по чину, а возможно и у других злодейств! Наверняка ты думаешь, что чего-то добился в жизни, став Верховным жрецом, чего-то теперь стоишь и можешь относиться пренебрежительно к Законам и Кодексам? Но, я скажу — это не так. Ты всего лишь один «из», а мое имя знают боги, которым вы служите! Клянусь кровью! — правый кулак охватило пламя. Уверен, зрелище получилось эпичным — я с головы до ног в крови, на фоне адской бойни, а учитывая подтверждаемый тезис, то и знать дышать перестала, в тишине пусть не скрипели перья, они порхали, — Однако отвечу не сколько тебе, а благородным и честным мужам, к каким испытываю настоящее, неподдельное уважение. И скажу так, вини во всех бедах своих приспешников и лично себя! Я же, не взирая на испепеляющее пламя, силу и ярость дракона, атаковал его, пока тот пребывал в растерянности, потому что наместник с верными людьми, гвардейцами в том числе, чей подвиг не вызывает сомнений, бились со злобным ящером не на жизнь, а на смерть! Они, используя защитный купол, стояли, не сделав ни шагу назад, разили лютого врага заклятьями, от которых содрогалось само пространство, не пренебрегали и честной сталью, умирали и падали без сил, истекая кровью! Но не сдались, не сделали ни шагу назад! И предки гордятся своими детьми и радостно поднимают кубки за столом Кроноса, видя их! — указал я пальцем на Рихана с присными, которые с каждым моим словом делали все более мужественными лица, не забывая косить взгляды на репортеров, а гвардейцы расправляли плечи еще шире, — Именно в них летело пламя, сжигающее саму магию, само естество этого мира! Именно на них падали молнии, способные превратить в ничто половину Крепости! И это я молчу про заклятья из арсеналов Хаоса и Тьмы, которым они противостояли! Они! Не ты! — лица участников совсем уж посуровели, стали свирепыми, брови насуплены, глаза разгорались и разгорались. Ткни пальцем сейчас в любое зло — затоптали бы. Турин чуть сощурил глаза, а в них промелькнула явная усмешка, — Они бились, как львы, как берсерки, пока вы — служители богов, подобно жалким мрокам, выжидали, кто победит, чтобы выказать затем ему свою покорность, — жрец открыл рот, но я не дал высказаться, а обвел рукой присутствующих, — Благодаря вот этим людям, имперский боевой дракон не натворил и сотой, тысячной части тех бед, какие мог! Уж кому, как не вам это знать! Не так ли, уважаемые аристо? — все закивали, наместник в том числе, как и журналисты, — Да, трудной и кровавой ценой досталась нам победа, но мы, а не вы, это сделали! И по традиции почтим павших трижды: Аррас! Аррас! Аррас! — заорал я, вспомнив боевой клич, с которым мы атаковали подземного криминального короля. Что же до «традиций», во мне не зря проснулась память крови. Первый клич подхватили только на последнем слоге, но второй даже лэрг торжественно выдохнул, а третий разнесся по всей площади. Переждав накал страстей, я продолжил, — И пусть они окажутся за столом Кроноса!