Я подарю тебе свое разбитое сердце - Полин Мур

поцеловал меня в щеку, и мои мышцы начали болеть от того, как широко я улыбаюсь.

— Спасибо… Все еще не могу отойти от этого…, — хихикнула. — А что у тебя за предложение?

Стефан несколько секунд загадочно меня разглядывал, а после открыл рот и произнес то, что я никак не ожидала услышать.

— Как насчет того, чтобы на всю следующую неделю поехать вместе со мной в Италию?

— Ты серьезно???

— Конечно. Дед выкупил обратно дом несколько лет назад, поэтому…

— Боже, конечно! Я с радостью… Только… А дядя Феррар не будет против?

— Он будет только за, я уверен.

Скоро я вновь окажусь там, В Италии… Сердце трепещет при мысли об этом путешествии: неужели старые чувства вернутся? Я надеюсь, что вновь увижу те оливковые деревья, которые светились зеленью на фоне яркого неба, и услышу мелодичные голоса местных жителей, которые всегда готовы поделиться своим счастьем. Я снова хочу пройтись по тем виноградным полям, по которым мы вместе со Стефаном бегали и играли. Ох… Эти воспоминания…

Я настолько поддалась им, что не сразу заметила, что тарелка, лежащая на столе, рухнула на пол и разбилась. Парень резко сел на стол и приложил одну из рук к голове. Кожа стала бледной, а из носа потекла кровь.

— Стефан…? — присела на корточки и протянула полотенце. — Стефан, что с тобой?

Парень открыл глаза и взглянул на меня с каким-то волнением. На его губах растянулась улыбка, а руками он придерживал полотенце у носа.

— Все хорошо. Такое со мной часто бывает.

— Но что это?

Моя тревога даже не думала успокаиваться.

— В детстве я неудачно упал с лестницы и теперь иногда у меня могут быть сильные головные боли. А кровь идет, потому что сосуды слабые. Не переживай, правда. Я недавно был у врача, он сказал, что все в порядке.

— Дать тебе водички? Сейчас… секунду…

Я встала с пола и начала чуть ли не бегать по кухне, словно забыла, где стоят все кружки. Стефан встал следом, подошел к раковине и умылся, а после, когда кровь прекратила течь, подошел ко мне и оставил нежный поцелуй на щеке.

— Все хорошо, Мили.

— Прости, я слишком паникую. Отголоски профессии,

— Я понимаю. Давай лучше подумаем об Италии. Дед сказал, что Альфред все еще живет по соседству.

— Он будет рад тебя видеть!

— Не думаю, — русоволосый рассмеялся, облокачиваясь на столешницу. — Когда ты уехала, он сказал мне, что ты сама этого захотела.

— Что? То есть, для меня это не новость — он то же самое сказал моим родителям, чтобы они меня не ругали, но тебе… Зачем ему это…

— Скоро у нас будет возможность это выяснить.

Я слабо улыбнулась. Стефан обошел мне, взял в руки метлу и начал сгребать в совок осколки от разбитой посуды, а в моем сердце бушевало необъяснимое чувство, что все самое страшное только впереди…

Глава пятнадцатая. Привет, Италия

Полет — это не просто способ добраться из точки А в точку Б, это целая философия, способ увидеть мир с высоты, обрести новую перспективу. Каждый раз, когда я поднимаюсь на борт, мир подо мной начинает казаться таким маленьким, словно игрушечные домики и машинки — укрытыми в далекой детской мечте. Мне нравится ощущение, когда самолет начинает свой взлет. В этот момент сердце замирает от ожидания, и я чувствую, как внутри меня разгорается искра. Я смотрю в окно, когда мы пролетаем облака, и вдруг вся суета обычной жизни остается далеко внизу, как старые, забытые заботы, которые выпали из нашего современного мира. Я осознаю, что там, за горизонтом, живут люди, среди которых есть такие же люди, как и я. Они тоже имеют свои собственные мечты, истории и цели.

Я взяла больничный на две недели, чтобы в университете не было лишних вопросов, почему я не хожу на занятия. Я также согласилась на работу, которую мне предложила Люси, но предупредила, что мен не будет в городе некоторое время, поэтому смогу выйти только ближе к концу ноября. Она не возражала. Даже наоборот — сказала мне хорошенько отдохнуть, ведь дальше меня ждет тяжкий труд. Я буду работать не ассистенткой, а хирургом, поэтому большинство операций предстоит делать мне. Головные боли Стефана прекратились, что не может меня не радовать. В последнее время он стал более вялым, слишком быстро устает и даже с работы уходит намного раньше. Он продолжает убеждать меня, что все хорошо, и я ему верю, ведь знаю, что он не станет мне врать. Если случится что-то плохое, он обязательно об этом мне скажет.

Италия… Мысли о предстоящем путешествии заставляют меня чувствовать себя на седьмом небе от счастья. Я ездила туда каждое лето до четырнадцати лет в надежде, что встречу Адама, но когда моя надежда умерла, желание появляться в месте, где когда-то я была счастлива, тоже пропало. Честно говоря, я никогда не думала, что снова буду рада вернуться. Я в целом не думала, что когда-нибудь мои глаза снова увидят эти красивые пейзажи. Однако сейчас, когда я стою перед огромным самолетом среди толпы людей, держа за руку человека, которого полюбила еще в далеком детстве, я чувствую небольшой трепет.

Каждый полет открывает для меня новые горизонты. Я представляю себя на улицах, которые никогда не видела, среди людей, чьи жизни полны загадок. Для меня путешествие — это всегда было не только физическое движение, но и внутреннее преобразование. Я становлюсь другой, расширяя свои границы, познавая мир, а через него — и саму себя.

— Волнуешься? — Стефан взял меня за руку и слегка улыбнулся.

— Немного, — ответила я, когда мы наконец уселись на наши места. — Так странно возвращаться туда спустя столько лет. Родриго точно не будет против, если мы остановимся у него?

— Точно. Он хоть и выкупил дом, но не живет там. Ему нравится больше новый дом, потому что там нет соседей он стоит в прямом смысле посреди глуши. Так что мы будем одни.

— А мы сможем поехать к нему в гости?

— Конечно. Когда он узнал, что мы снова появились в жизнях друг друга, я думал, что он сядет на первый же рейс и приедет в Сиэтл, чтобы увидеть тебя.

— Ахаха, мне всегда нравился твой дедушка.

Интересно, чем сейчас занимается дядя Альфред и Франческа? А Родриго? Меня очень волновала ситуация с дядей. Мне не давали покоя мысли, почему он соврал Стефану? Почему он решил, что может принимать решения за меня? он ведь всегда был