Монкрейн – Ученик Духа - Правнук Дракона

что почти наверняка не знает, где находится. Вокруг были сплошные коридоры, двери, снова коридоры. Понять что-то в этом лабиринте было так же непросто, как искать вчерашний день после хорошенькой попойки.

В конце концов, это был не просто домик местного богатея. Кто-то строил его специально для семейства практиков, причём по всей видимости очень, очень давно. Ронта решил двигаться по правую сторону, открывая все двери, которые были не заперты. И спустя какое-то время он её нашел.

Стоило Ронте войти в небольшую, даже по его скромным меркам, комнату, как его словно ледяной водой окатило. В комнате не было окон, а в полутьме одиноко мерцал огонёк свечи. У дальней стены, прямо напротив двери, на Ронту смотрели четыре жутких ярко-красных глаза. Сдвоенные зрачки в каждом из них словно смотрели прямо на него, в него, сквозь него. Я чувствовал, как издалека моё присутствие заметило по-настоящему опасное существо.

Он смотрел на гобелен, изображение на большом полотне. Видел определённо только картинку, ничего больше. Но его глаза отчётливо видели, как зрачки существа на картине дёрнулись, стоило ему войти. Они смотрели друг на друга, человек и глаза на картине, всего мгновение, но Ронта почувствовал что не может больше дышать.

Это был не практик. Или практик, чьей силы Ронта никогда не видел и не чувствовал. Практики этого мира, Аллилада, могли быть настолько устрашающими? Может ли вообще живое существо так напугать Алхимика, использующего свой Дух?

Но он не мог, как бы не дрожало его тело, признать поражение. Он мог кривляться, играть перед другими роль мальчика без собственной силы. Но сдаться, покориться чужой силе он не мог!

"Бежать!" — вспыхнула мысль и вместе с ней сквозь сознание пробилась порядком ослабшая сила Духа.

Толчок в груди и я сразу почувствовал как тело стало легче. Мысли, почти застывшие прежде, стали приходить в движение. Усилием он открыл ставшую необычайно тяжелой дверь, покинув проклятое место.

— Культ! Проклятый культ! Этому человеку.. существу поклонялся слуга!И его аура.. тот яд, что засел в девочке! — в порыве странного воодушевления просипел Ронта, примкнув спиной к стене. Ноги заметно тряслись, по спине каплями стекал пот.

...

Несколько минут понадобилось ему чтобы прийти в себя и ещё столько же, чтобы вернуться на второй этаж, в кабинет господина Мерикоса. Там его ждала только старая экономка, Лиола и сам хозяин дома. На большом диване в углу комнаты лежала маленькая Селия. Похоже, хозяева быстро озаботились её безопасностью. Даже быстрее, чем поняли что вообще произошло. При взгляде на неё Ронта снова почувствовал тот укол страха и холода, но теперь он был словно дальше, слабее. Он испытал недавно ауру куда более могучую, хотя и исходящую от того же источника.

— В комнате сбежавшего слуги есть полотно с четырьмя красными глазами, — сходу, не дожидаясь никаких вопросов, заявил Ронта, — Вы знаете что это такое?

Глава 9. Культ.

— Четыре красных глаза? Как выглядели их зрачки? — хозяин дома не смог, а возможно и не хотел, скрыть своё удивление.

— Как у змеи, только сдвоенные, по два в каждом глазу, — ответил Ронта, нехотя вспоминая этот образ.

— Вот как, — хмуро пробормотал Мерикос, а затем повысил тон, обращаясь к пожилой экономке, — Нужно сжечь это полотно немедленно. Нет, сожгите всё, что найдёте в той комнате. Не упустите ничего, даже размером с горошину!

Он кашлянул, неспешно опустил руки ниже стола и поехал. Когда Ронта наконец увидел Мерикоса Айхлена целиком, "в полный рост", то первое что бросилось ему в глаза, — его ноги.

Этот старый господин передвигался на причудливом кресле, к которому спереди и сзади были приделаны колёса. Спереди меньше, а сзади совсем большие, не сильно меньше чем у иной кареты или телеги. Но глаза Ронты лишь на мгновение зацепились на этом кресле. Второе, что оставляло без слов, было спрятано под длинным кафтаном старика. В том месте, где должны были находится его ноги, как водится одетые в изящную и дорогую обувь, — не было ничего. Смутно через складки одежды проглядывались только коленные чашки, но ниже них ноги Мерикоса Айхлена, главы старого и уважаемого семейства, попросту отсутствовали.

Мерикос проехал через весь кабинет, остановившись там, где на диване лежала маленькая Совира. Он смотрел на неё какое-то время, прежде чем тихо спросил.

— Моя девочка не больна, так ведь? Это всё Демоны. Проклятые Демоны явились в мой дом, чтобы забрать её?

Ронта, оставшись наедине со старым Мастером, который явно теперь находился не в лучшем настроении, заставил себя не терять хладнокровие. Слушая слова Мерикоса, он почти ничего не понимал по сути, зато легко уловил контекст.

Он знал, что такое Демоны в мире Аллилада. Что-то успел узнать за недели, проведённые в городе, а что-то из старых воспоминаний. Но прежде он всегда думал, что эти так называемые "Демоны" были простой страшилкой. Из тех историй, что детям рассказывают перед сном. Из тех, о чём пели и рассказывали барды и менестрели, бродящие от городка к городку и зарабатывающие этими историями на жизнь. Но оказалось, в очередной раз его впечатления об Аллиладе были слишком далеки от реальности.

Демоны были теми существами, о которых нельзя было сказать ничего хорошего. Не то люди, не то монстры, они жили ,в сознании простых людей, только ради того, чтобы сеять хаос и уничтожать. Где-то говорили что демоны управляют разумом, где-то что они поедают человеческое мясо и обожают лакомиться младенцами на обед. Но теперь, собрав всё это воедино, Ронта сложил своё смутное мнение о том, кто такие Демоны.

— Господин, я не очень много знаю о Демонах. Но внутри истока вашей внучки и в её теле действительно существует чужая аура.

Мерикос тихо кивнул.

— Я больше не хочу знать кто твой учитель, Ронта. Я также не спрошу о том, кто ты на самом деле и сколько тебе на самом деле лет. Но я хочу, чтобы ты спас мою внучку от исчадия. Я попрошу тебя о этом не только как глава Дома Айхлен, но и как обычный старик, которому осталось не так уж много времени.

Ронта не расчувствовался его словами. Он знал, что такие манипуляции совсем не редки в высшем свете. Что уж говорить, любая торговка на рынке могла выдать представление не хуже. Но отчего-то Ронта не думал, что старик перед ним разыгрывает сценку.

— Господин, я уже прежде