Я — твоя Кошка (СИ) - Кроноцкая Нани

Мы сидели, обнявшись на кухне, пили холодный свой кофе и молча смотрели в окно. Пронзительно-острое ощущение последних минут перед бурей становилось все ярче.

Как же хочется тишины.

Я ведь даже не смела мечтать о таком: обнаружить во всей бесконечной вселенной еще одного человека, так же ценящего тишину и молчание. Уютное, нежное, теплое, наполненное пониманием.

Мне хотелось задать ему сотни важных вопросов, хотелось узнать о нем все, но...

Эти минуты были важней даже тысячи слов. Мгновения покоя, только наши с ним, больше ничьи.

Марк вздохнул наконец очень грустно, и стало понятно: время закончилось. Иссякла тонкая струйка песка в воображаемых мною часах.

— Коть, а что за ритуал единения мыслей? Лер сказал...

При упоминании несомненно и явно любимого обоими нами начальства муж недовольно поморщился. А я начала уже даже скучать по невыносимому Леру. По его наглости и сокрушительному оптимизму, присущему всем бессмертным, которых я знала.

— Да, — Кот отпустил меня, поднимаясь с нашего кухонного диванчика. — Ди передала мне артефакт. Это просто, но...

— Твоя жена не настолько наивна, поверь. Всегда есть детали?

— Я не знаю, насколько глубоко ритуал проникнет в сознание. А она не смогла мне ответить на этот вопрос.

— Страшно? — это мне от него прятать нечего, а вот Котик мой полон загадок и тайн, несомненно.

— Да, — даже не стал отпираться. — Мне до сих пор кажется, что это все сон, и ты снова посмотришь на меня диким взглядом, развернешься и побежишь...

Он серьезно? Нахмурившийся вдруг Марк, судя по мрачному взгляду, совсем не шутил. Существенно его впечатлила сбежавшая резво добыча! Котик — хищник до мозга костей. Так я мысленно пошутила.

— Ты догонишь, я знаю уже. Все, отбегалась. Если больше совсем ничего не боишься, давай проведем ритуал с артефактом. Что-то мне неспокойно.

Кот лишь быстро взглянул, молча кивнул, соглашаясь и подойдя к кухонному комоду, вынул из верхнего ящика со столовыми приборами полупрозрачный зелененький камушек.

Ну конечно! Где еще можно хранить ценные артефакты? Именно в ящике с вилками.

Ой, что-то я заигралась в жену, надо бы притормозить, Котик прав, мы с ним даже месяц медовый на двоих еще не отмотали.

Положил артефакт прямо по центру стола, открыл римскую штору на высоком окне, впустив в кухонный полумрак бурный поток яркого, жгучего света.

Уже полдень, наверное. Хотя кто его знает, я вообще как-то выпала из реального времени. Надо часы прикупить и на стенку повесить.

Камушек был необычен: поверхность минерала пузырилась выпуклостями крохотных полусфер, словно застывшая вмиг закипающая смола, цвета свежей яблочной зелени. И удивительная оправа: мастер, из чьих рук вышел этот магический артефакт, заключил его в прочную сетку из тонких и острых серебряных листьев, красующихся на прочных витых стебельках.

Очень красиво и необычно. С первого взгляда понятно: это не просто поделка и не гламурное украшение. Перед нами лежал настоящий, магический артефакт.

— Уколи о листочек кончик пальца и мне будет нужно выдавить из него несколько капель твоей крови.

— Сколько? — зачем-то спросила.

— Выбери свое любимое число, на твое усмотрение. Лучше до ста.

Сложный выбор... Семь? Банально. Тринадцать? Я кровью тут вся истеку.

— Десять! — мне всегда нравилось это число, душу грело оно отчего-то.

Кот широко улыбнулся, одним плавным движением вдруг оказавшись у меня за спиной, потом медленно притянул мою тушку к себе на колени, прошептав прямо в волосы: «Я так и думал!» Вложил камушек мне в ладонь, сжав своей крепкой рукой в кулачок.

Острая боль, я громко вскрикнула, Марк удержал мой порыв руку выдернуть и... в ладони моей разгорелось теплым светом лучистое, зеленоватое пламя. Маленькое, как свет южного светлячка.

Откуда-то взялся стакан с темной жидкостью, и я как завороженная наблюдала процесс выжимания капелек крови из похолодевшего пальца. Мужу искренне посочувствовала: у нас, гипотоников, кровь отжать ох как непросто. Но он же упорный, он справится...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

А потом была его кровь, и я тоже считала количество капель.

Шестнадцать. Узнать бы еще, что это значит, и чему Кот был так рад.

Марк поднял наш жертвенный стакан, поболтал темную жидкость, от крови ставшую почти черной, и протянул его мне.

— Нужно выпить шестнадцать глотков. Будь внимательна, — тут он усмехнулся лукаво, — если, конечно, не хочешь, чтобы кто-то чужой мои мысли услышал.

Я и сама бы не слушала, если честно.

Как-то в последний момент оробела, вся внутренне сжавшись.

Вдруг извечная серая мышка Илона проснулась во мне.

А вдруг? Что там ждет меня, в его мыслях? А если Марк любит Гиру, меня лишь жалеет?

Нет уж! Долой эти трусливые выдумки. Конец концом, я жена ему или где, или чем? Бабы прошлые — в сторону.

Встряхнула буйною головой, резко выдохнула.

Малодушная глупая мышка все еще где-то сидит в тихой норке и как только почувствует мою слабость, тут же высовывает свой мокрый нос,. Вот чего мне не хотелось показывать мужу, так это хвостатую мелкую тварь. Хотя... Ну кого я обманываю? Он знал меня всякой. Это Кошка ему почти не знакома, а Илона была близким другом. Как мне показалось.

Смело схватила стакан и под насмешливым взглядом Кота впилась в стекло края зубами, аккуратно считая глотки.

29. Ментальная связь

«Каждый из нас может творить чудеса для других. Даря веру в чудо мы сами становимся магами и волшебниками». М. К. Кот «Дневники и записки»

— Ты выбрала кабаллическое число десять. Число доброты, справедливости, супружеской верности и красоты женской души, — с широчайшей улыбкой мне вдруг сообщили.

Жаль, отвлекаться нельзя. Это жуткое пойло оказалось крепчайшим шотландским виски. Мы подобным напитком не раз отмечали удачный тираж в издательском доме «Луна».

Допила. Точных целых шестнадцать глотков. Вложила стакан в ладонь мужа.

— А шестнадцать... это число я выбрал в момент своей магической инициации. Надо мной еще долго потом все смеялись...

— Оно значит? — я осторожно спросила, памятуя о многих печалях, приносимых излишними знаниями¹.

Мне не ответили. Ровно десять глотков выпил Кот, медленно, крепко жмурясь, и я исподволь, словно воровка, наблюдала за игрой крупной выпуклости верхней части щитовидного хряща на мужской шее.

Тюркское слово «кадык» никогда мне не нравилось. Что-то в нем было вульгарное. А еще никогда раньше я за собой не замечала странной склонности к вуайеризму². И вот поди-ж ты, дожились.

— Семейное благополучие, продолжение рода, любовь, — он опять улыбнулся. — Очень странный выбор для выпускника боевого факультета Магической Академии, согласись.

Я хотела ответить, хотела сказать что-то ласковое, но

голова моя вдруг закружилась, к горлу подступила пенная, острая тошнота, и резво спрыгнув с колен обомлевшего мужа, я рванула из кухни. К унитазу, белому гладкому другу, поверенному в самых интимных делах.

Успела.

Прекрасно! Поздравляю, милейшая, ритуал ментального единения слит подчистую, в самом прямом смысле этого слова: подарен родной городской канализации. Туше, дорогая и долгие, непрекращающиеся аплодисменты.

В этот момент на мою бедную голову рухнуло нечто. Нет, не физически грохнулось, это не было кирпичом, выпавшим из старинной кладки потолка нашего дома, и не куском штукатурки размером со стол. Хотя по моим ощущениям, очень похоже.

Еще на ведро острой щебенки, вываленное мне на макушку одним резким махом.

Как больно! Голова дико кружилась, стены вокруг будто падали, складываясь, словно карточный домик.

Но тут меня подхватили горячие руки, выдергивая из унитаза (зачем?), прижали к широкой груди, встряхивая почему-то. Я попыталась освободиться почти кувыркнулась обратно, снова подхваченная и прижатая.

Марка крупно трясло я отчетливо слышала его зубной скрежет и тяжелое, как после пробежки дыхание.