Мир Культиваторов и Стихий - geta

а затем скрутив, выволокли её прочь.

Вторая участница с довольной ухмылкой проводила рыдающую соперницу, которая в данный момент получала под дых от своих учителей и наставников за пределами арены. На их семью лёг позор, и такая реакция родни была вполне естественной.

— О чём ты думаешь?! — заметив, что Да Ли вновь потерял интерес к происходящему зашипела Бо Йоль, ей было невероятно стыдно за юного главу, который чуть ли не спал на столь важном мероприятии. Завтра будет решаться судьба всей семьи, а также всех последующих поколений Небесной Хамулы. Как мог Да Ли быть настолько беспечным?

— Ни о чём. — буркнул юноша, подперев голову кулаком и уставившись на сражающихся внизу парней и девчонок. Те искусно размахивали гибкими лезвиями, уворачивались от ударов соперника, словно танцуя между полосками шёлка, развивающимися на ветру. Их тела были атлетичны, подготовлены и натренированы до предела. Одежды были невероятно скудны, чтобы следовать традициям, а также чтобы судьи могли видеть все нанесённые в сражении раны.

Гибкие мечи Уруми издавали хлёсткие металлические звуки, рассекая воздух со свистом. По правилам сражение проходило без какой — либо защиты, брони, лат и щитов. Только завёрнутые в тонкий слой ткани участники, гибкие лезвия и мастерство.

Каждый пропущенный удар оставлял на коже длинные порезы, заставляя претендентов истекать кровью. Чем дольше затягивался бой, тем больше окрашивался в красные цвета ковёр под ногами участников. Зрители заворожённо наблюдали за кровопролитием.

Сразу после боя соперников ждал приговор судей, и, если было замечено даже малейшее нарушение правил, бой останавливали и присуждали победу сопернику. Иногда доходило до скандала, когда несколько судей разделялись во мнениях и возникала спорная ситуация. В таком случае дебаты могли продолжаться целый час, тогда как истекающие кровью участники терпеливо ожидали вынесения окончательного вердикта.

За пределами ковра всегда дежурили Целители и Алхимики участвующих семей. Они отвечали за сохранение жизни любого, кто участвует в турнире. По окончанию схватки в ход пускались самые дорогие лекарства и снадобья не зависимо от того, выиграл участник или же проиграл. Таким образом несмотря на несовместимые с жизнью травмы уже десять турниров подряд не было зафиксировано ни одного случая со смертельным исходом. Пускай у проигравших больше не будет шанса сразиться на ковре Небесной Хамулы вновь, это в будущем смогут сделать их дети, следующее поколение, которое вполне вероятно будет куда сильнее после инбридинга и ещё большего вливания бесценных ресурсов.

Участники прекрасно понимали, какая ответственность лежит на их плечах. Выходя на ковёр с одним лишь мечом, они несли за собой надежды сотен, и даже тысяч других учеников, которые не прошли отбор внутри семьи или секты. Выбранные из многих, они должны были показать себя не только чтобы оправдать ожидания, но и продемонстрировать, на что способно то или иное семейство.

Любая победа в турнире могла стать поводом для налаживания связей, заключения эффективных браков, возвышения или падения целых династий и правящих родов. Не будет ошибкой сказать, что каждый удар и каждый порез определял судьбу всего человечества на ближайшие полсотни лет. Именно поэтому тот факт, что юный глава проявлял безразличие к происходящему было недопустимо.

— Да Ли! — на этот раз учительница незаметно ущипнула наследника, вызвав тем самым острую боль, от которой юноша проснулся.

— Ну чего тебе? Я же не сплю.

— Глаза не закрывай, на нас уже странно смотрят! — продолжала шипеть Бо Йоль, которой было явно неловко за своего ученика.

— Все мои соперники сейчас отдыхают, а завтра выйдут на схватку полными сил. Почему я не могу отдохнуть?

— Потому что ты юный глава! Неужели не ясно?!

— Да Ян должен быть здесь вместо меня.

— Твой отец горюет по твоей матери! Он может и не присутствовать на турнире, если посчитает это целесообразным.

— Получается, его отсутствие показатель безграничной веры в меня? — в голосе Да Ли проскальзывало неприкрытое возмущение.

— Но ведь Старейшина Пэн тоже отсутствует. — верно подметила учительница Бо.

— Пэн Лао меня тренировал, и у него есть причины быть уверенным в моих способностях. У Да Яна же нет никаких предпосылок верить в то, что завтра я удержу нашу семью у власти. — бегло окинув взглядом места Старейшин, Да Ли верно подметил, что не только Пэн Лао, но и многих других не было на трибунах. Таким образом у юного главы не было шансов оставить пост наблюдателя в ближайшее время, ибо тогда привилегированные представители Небесной Хамулы останутся в меньшинстве перед остальными, в особенности те, кто был лоялен семье Да. Всё, что мог делать юный глава это шипеть на своего учителя и пытаться проявлять минимальное внимание к происходящему на ковре, дабы нелояльные представители вели себя сдержанно и уважительно по отношению к правилам и самой принимающей турнир стороне. Сейчас было не время для споров.

— Не слишком ли ты хорошо отзываешься о старике, который всего лишь тебя учил, тогда как Глава является твоим родным отцом! — Бо Йоль оскорбилась тем, что Да Ли заступился за Старейшину Пэна, тогда как её слова, судя по всему, не значили для юноши ровным счётом ничего. Этот наглец даже начал снова закрывать глаза, хотя минуту назад был одёрнут ею!

— Потому что Пэн Лао знает об отцовстве куда больше, нежели Да Ян. — на этот раз едва слышно проговорил Да Ли, даже не удосужившись повернуть лица к собеседнице.

— Это в каком смысле? — вскинула бровь раскрасневшаяся от досады Бо Йоль. — К твоему сведению Старейшина Пэн был не ахти каким отцом, чего только стоит смерть двух его сыновей. — понизив голос вместе с учеником, пробормотала Бо Йоль.

— Тебе что-то известно о его детях? — неожиданно проявил интерес Да Ли.

— Конечно, я ведь больше твоего прожила, и хотя бы этим заслуживаю уважительного обращения! Что это за несоблюдение Таинств? — вновь войдя в кураж затараторила учительница.

— Погоди-погоди, что там случилось с его детьми? — отмахнувшись ладонью от жалоб Бо Йоль, поинтересовался юноша. Его лицо было в нескольких сантиметрах от её лица, поэтому посторонние расслышать их совершенно не могли. Бо Йоль не понравилось, что её слова вновь ничего не значат, но всё же решила ответить на вопрос ученика, так как того требовали от неё обязанности учителя, которые женщина свято блюла.

— Дело было давно, ещё в период первых столкновений с ордами демонических армий. Тогда Небесная Хамула во всеуслышанье объявила, что не будет вмешиваться в конфликт, и многие из молодого поколения не поддержали такого решения. Старший сын Старейшины Пэна сбежал со своими единомышленниками, отправившись на войну, но обратно прислали лишь его обгоревшие останки. Младший сын спустя время