Дьявол просит правду - Жанна Голубицкая

Первую «Ж-планерку», на которой мне довелось присутствовать, я, без сомнения, запомню на долгие годы. В тот раз Айрапет собрал всю свою гвардию, включая художников и репортеров, которые обычно работают «на выезде» и в редакции не сидят.

Из новеньких штатных — только я и молоденький мальчик-верстальщик. Также на этой памятной редколлегии я впервые лично лицезрею ведущего рубрики «Афиша» и музыкального критика Гошу, которому кривотолки приписывают тайную страсть к Айрапету. Или наоборот. В подробности я не вдаюсь, потому что не очень-то в это верю. Возможно, потому что я никогда не общалась с гей-парой вживую и мне не довелось убедиться, что эти люди, действительно, любят и хотят друг друга. Наверное, поэтому мне все время кажется, что гомосексуальная любовь — больше расхожий богемный миф, некий атрибут принадлежности к шоу-индустрии, нежели реальность. А если она и правда существует, то где-то там, далеко, но отнюдь не у меня под носом. Хотя не исключаю, что могу и заблуждаться. Как любит повторять сам Айрапет: жизнь порой страшнее любого вымысла.

Вы когда-нибудь видели красавчика Эштона Кетчера, юного супруга неувядающей Деми Мур? Если хотите представить себе нашего Гошика, как ласково величают в редакции музыкального критика, вообразите, что бедняга Эштон вдруг заболел хроническим несварением желудка. А заодно устроился петь в хоре мальчиков и на подтанцовки в бар «Голубая устрица». В общем, наш Гошик — сильно отощавшая и крайне манерная копия мистера Кетчера. С пронзительным тембром голоса и вечно недовольным видом.

Мы занимаем все посадочные места вокруг стола главреда. Опоздавшие приходят со своим стулом. На них Айрапет смотрит неодобрительно: время — деньги. И не только смотрит: обычно он просит Ритку фиксировать всех опоздывающих на планерки в специальный табель посещаемости. Зачем — не знаю. Возможно, таким образом он собирает на нас свой личный «Компромат. ру».

— Итак, мой батальон в сборе? И в нашем полку прибыло, — главред обводит наши ряды орлиным взором полководца Кутузова и нацепляет свои очочки от Шанель. — Так, кто у нас новенький, кто старенький, повторяю всем: у меня что на витрине, то и в магазине. Задних мыслей у меня нет, только одна передняя: ЖП должен быть лучше всех! Формат ЖП — наш закон, наш кодекс и наша религия.

Все присутствующие прекрасно осведомлены, насколько наш главный любит «влезть на броневичок» и зарядить оттуда пламенную речь на часок-другой. Поэтому некоторые начинают исподтишка таращиться в панорамный вид в окне. Там много интересного: огромная пробка из машин, перебегающие дорогу в неположенном месте пешеходы, московские бутики и вороны на их крышах, и над всем этим гордо маячат башни Кремля — как гарант нашей стабильности и оплот правопорядка. Однако от главного подобные школьные уловки не укрываются:

— Катя, — Айрапет обращается к Кейт «с сиськами», которая, видимо, на секунду уходит в себя и приобретает отсутствующий вид, — я понимаю, что за окном происходят вещи тебе куда более понятные, чем говорю я. Я даже уверен, что в данный момент ты сосредоточенно наблюдаешь жизнь ювелирного бутика напротив — прямо как Одри Хепберн завтракала с видом на витрину «Тиффани». Но только потом ты опять будешь плакать и не понимать, почему я завернул твой материал. Ведь до тебя никак не допрет простейшая вещь: один силиконовый звездный бюст — другому рознь! А чтобы почувствовать разницу, надо понимать, что такое наш формат. Так что, милая, будь любезна: забей на ювелирную розницу и слушай сюда!

Кейт мигом вытягивается в струнку как отчитанная учительницей первоклассница и превращается в уши. Она, кстати, опять пергидрольная блондинка. Вот у нее жизнь!

— Для журналиста ЖП наш желтенький формат — это не тряхомундия какая-нибудь, как считает малоприятная часть народной массы типа «ханжески настроенный быдляк с претензией на интеллектуальность», не побоюсь этого слова. Благо здесь все свои. А вернее — мои! И для вас, ребята, формат — это Коран, Библия, Талмуд и все песни Кришны и заветы Будды в одном флаконе! А кто другого вероисповедания и имеет что-то против нашего формата — вон дверь! Врагов не держим, у ЖП их и без вас хватает.

Теперь специально для новеньких. Запомните: журнал — это конвейер повышенной сложности и скорости. Который при неправильном обращении может стать для работающих на нем травмоопасным. И все, задействованные на нашем производстве, должны быть обучены оперативно, в срок и без геморроя поставлять на линию готовый продукт. А не ежесекундно парить своего редактора — чего, да почему, да отчего? Вешать на него свои заморочки, проблемы со звездами и прочую свою профнепригодность. Я — последняя инстанция. На вопросы не отвечаю и справок не даю. Я — ОТК, это понятно?

Мы все дружно киваем, а Мишель даже делает вид, что конспектирует речи главного в своем органайзере. Но я сижу с ним рядом и вижу, что он пишет: «Jazz, Box, Sex». А потом: «Sex, Drugs, Roc'n'Roll». После чего разрисовывает это все дебильными сердечками и подвигает мне. Я беру ручку и вычеркиваю все кроме рок'н'ролла. Айрапет видит и это:

— Манана и Мишель, мы все понимаем, что такое спермотоксикоз и пик сексуальности у женщин бальзаковского возраста. Но, сделайте одолжение, оставьте ваши амуры до окончания нашего собрания, окей?

Вот гад! Я, похоже, даже слегка краснею. А Мишель, как ни в чем не бывало, дописывает в свою тетрадочку: Fuck!

— Итак, все, чем я могу вам помочь, — продолжает наш босс, — раз в неделю я буду проводить с вами планерки. Можете считать это бесплатными семинарами, учениями или маневрами — как вам угодно. Смысл в том, что я буду излагать вам свои требования, пожелания, делиться опытом и принимать от вас заявки. На наших корпоративных брейн-стормингах мы будем учиться мыслить широко, а излагать сжато. А кто учиться не хочет, а хочет только выносить мне мозги, — Айрапет выразительно зыркает на Шнырскую, — почему да отчего этот материал перенесли, а тот сократили, а третий вообще сняли… Тому здесь не место! Кто не поспевает за конвейером, того с производства вон! Мы инвалидов держать не можем. Тем более, инвалидов ума. У нас производственный процесс быстрый, технологичный и где-то безжалостный. Кто не успел сесть в уходящий поезд, тот опоздал. Незаменимых людей нет, а жалобная книга у меня не предусмотрена. Се-ля-ви, ребята!

Все «ребята» мигом напрягаются. Ходят слухи, что сие французское словечко Айрапет употребляет, когда собирается кого-то уволить. Но в этот раз, похоже, обходится без жертв:

— Вы, наверное, удивитесь, господа, но я здесь не только командую: я здесь еще и за все отвечаю. И если завтра издатель вдруг обнаружит, что ЖП стал убыточным проектом, он не с тебя, Шнырская, спросит. И не с тебя, Кейт. И уж, наверное, не с нашей сладкой парочки Мананы Лядски и Мишеля Конта. В ответе за все ваш покорный слуга! — Айрапет делает клоунский реверанс. — И за вас всех в том числе. Так что хотите — обижайтесь, воля ваша. Будете обиженными, только и всего. Можете даже возить на себе воду. Благо кулеры с минералкой есть в каждом кабинете — можно брать и прямо на спину цеплять!

Айрапет тыкает в свой кабинетный автомат по выдаче воды и опять уставляется на Шнырскую. Хихикает, и довольно мерзко. Небось воображает нашу роскошную поэтессу в горжетке и с офисным кулером за плечами. Тетя Шнырь заметно надувается. Шутка ли: поэта обидеть может каждый!

— И вот, что я искренне рекомендую вам, други моя, — главред закуривает свою вонючую сигару. Это у него высший пилотаж: обкурить подчиненных до состояния полного дурняка. — Не надуваться, не залупляться, а учиться, совершенствоваться и стараться, несмотря ни на что, все же стать незаменимыми. Хотя бы лично для меня. И вот тогда я и сам с вами по-другому заговорю, увидите! Я не гордый. У меня политика гибкая: если человек мне нужен для успешной работы, я и прогнусь, и извинюсь — не вопрос! А пока вы так себе, подмастерья, мозги себе канифолить я вам не дам, извиняйте!

Тут я перестаю коситься в тетрадочку Мишеля и задумываюсь. А ведь, черт возьми, он опять прав! Как только я стану действительно крутым профи, мне будет наплевать с высокой колокольни, каким тоном со мной поговорил Айрапет, какой именно противный стеб он мне на сегодня приготовил и вообще — мне будет на него начхать! А что нам, диким кабанам? То есть, мастерам своего дела? Захочу — и на раз-два продам свой материал в конкурирующее издание. На хорошую работу всегда есть спрос, а конкуренты не дремлют. Вот тогда, правда, главред со мной и сам по-другому запоет! Когда почувствует, что теперь я ему больше нужна, чем он мне.

А пока он позволяет мне находиться рядом с ним, быть вовлеченной в процесс и учиться — и это уже кое-что! Причем, совершенно бесплатно! Да к тому же — теперь у меня будет оклад! Небольшой, но все же! Прямо ЖП-школа со стипендией!