Башня Тишины - Барбара Хэмбли

Джоанна некоторое время удивленно смотрела на него, видимо, ничего не понимая.

– Да ты просто сумасшедший! – воскликнула наконец она.

– Нет, сумасшедший вообще-то я, – тихо сказал Антриг. – Керис все перепутал.

Прав он в том, как это ни прискорбно, что ты уже действительно не находишься в своем мире. Неужели ты не чувствуешь, что здесь даже воздух пахнет по-другому?

Джоанна помедлила в нерешительности, не зная, как реагировать на такой довод. К примеру, в долине Сан-Иоаквин было полным-полно уголков, где не ощущалось и следа промышленного загрязнения атмосферы, особенно дальше на север, но, как она знала, в любое время года, кроме лета. И к тому же, если она действительно перенеслась куда-то, на это должно было уйти много времени… Девушка схватила свой кошель и принялась рыться в нем. Так, вот и часы. Ну-ка, посмотрим, что у нас тут. Она нажала кнопку, и загорелась подсветка циферблата. Часы показывали 30 августа, а вечеринка у Гэри была 29-го, это точно. Она с досадой бросила часы на прежнее место и стала лихорадочно соображать, что же на самом деле могло с нею произойти. Вообще-то все это было похоже на один из рассказов серии "В мире фантастики". Обычно там путешествовали из мира в мир, из одного периода времени в другой…

Эта местность очень смахивала на какую-нибудь из калифорнийских долин – сенокосные угодья, болота, пустынные холмы, серебристая лента реки вдали. Только гор что-то не было видно, даже на успевшем окончательно просветлеть горизонте.

Рядом уже довольно миролюбиво беседовали друг с другом ее похититель и ее спаситель. Спаситель, Керис, очень напоминал обаятельного принца из сказки. Этот образ отчасти разрушал полуторадюймовый шрам, который пересекал щеку молодого человека. Шрам этот придавал ему несомненное сходство с одним из тех бравых молодцов, которые обычно рекламируют в рекламных роликах джинсы. Именно этот шрам не давал покоя Джоанне. Сначала она не понимала, почему именно, но затем до нее дошло – ведь в наши дни любой шрам можно убрать с помощью пластической хирургии. К тому же Керис хоть и был моложе двадцати одного года, но выглядел при этом все равно старше. Вообще-то Джоанна не слишком жаловала молодых людей этого возраста за их безоглядную самонадеянность и самолюбие, но в Керисе эти черты вроде бы отсутствовали. Во всяком случае, раскрыться они еще не успели.

Сосредоточенное лицо парня говорило о том, что у него есть дела поважнее, нежели ходить и показывать, какой он крутой.

Вдруг Керис обратился к отставному кудеснику с довольно резонным вопросом:

– Для чего ты притащил ее в наш мир?

Антриг некоторое время неподвижно смотрел в одну точку, а потом словно нехотя отозвался:

– Я и представить себе не могу, как это получилось. Может быть, Джоанна сама объяснит это? Послушай, Джоанна…

Раздраженный Керис сильно встряхнул своего собеседника за плечо, когда тот начал поворачиваться к девушке.

– Нечего прикидываться невинной овечкой, – крикнул парень, – сначала ты убил Тирле, потом похитил архимага, а теперь и эту девушку. Вот и объясни, для чего ты все это сделал.

– Если сказать честно, то меня и самого это занимает, – пробормотал Антриг, убирая с плеча руку Кериса, – но я только могу предположить, что бедняга Тирле был убит потому, что он увидел ведущие в Пустоту ворота. Или же потому, что заметил того, кто из этих ворот выходил.

– Но ворота, вообще-то, многие успели увидеть, – сказал Керис. – Вот я, к примеру.

– Но ты при этом не знал, что это такое.

– Зато тетушка Мин знает. И мой дедушка тоже.

– Ладно, если уж об этом зашла речь, то были и другие свидетели. И вообще, здесь не просто важно то, что кто-то что-то увидел. Джоанна, дорогая моя, кому это – и с какой целью – могло понадобиться похищать тебя? – Тут Виндроуз посмотрел на девушку. – Кто ты такая и чем занимаешься?

– Смотри, осторожнее, – поспешно предупредил ее Керис, – он, конечно, сумасшедший, но при этом еще и чертовски хитер. Возможно, он притащил тебя сюда, чтобы что-то у тебя разузнать.

– Но я действительно ничего не знаю, – воскликнула девушка, глядя то в темные глаза послушника, то в серые глаза чародея и потом переводя взгляд обратно, – даже если предположить, что ему понадобилась какая-нибудь компьютерная программа, то у нас полно куда более сильных программистов, нежели я. Но я уже пару недель чувствовала, что за мной следят, – она повернулась к Антригу. – Что это за отметки вы оставляли на стене? Одна была в доме, еще одну я заметила тогда в Сан-Серано, в ту ночь, когда вы пытались удавить меня.

– Но, дорогая моя, – поежился Антриг, – честное слово, это был вовсе не я.

– Может, ты еще скажешь, что все эти аномалии, всех этих чудовищ вызвал к жизни не ты? – саркастически усмехнулся Керис. – Только попробуй сказать мне, что это не ты похитил моего деда.

– Конечно, не я.

– Но я видел одну из его перчаток в твоей комнате. Так что нечего заливать.

– Но он оставил перчатку в тот раз, когда вы приходили ко мне.

– Э, нет. В тот вечер обе перчатки были у него на руках. Я сам видел.

– Ты видел обе перчатки?

– Ты все продолжаешь лгать и изворачиваться, – гневно воскликнул Керис, и глаза его сузились от ярости. – Вся твоя жизнь – сплошное вранье.

– Конечно, вся моя жизнь – вранье, -неожиданно согласился Антриг. – Если бы только епископ или кто-то из ее окружения заподозрил, что дорога в Пустоту открыта…

– Что же тогда?

– Как раз из этих ворот и появляются разные чудища, – вздохнул Антриг, – когда раскрываются ворота, то воздух как бы ослабевает, разреживается, и в них может без труда влезть что угодно. И не только с нашей стороны, но и из другого мира.

Наверняка, что-то такое страшное двигалось в направлении нашего мира еще за месяцы до того, как был застрелен Тирле. И когда раскрываются ворота, то появляется дыра… Дыра из одного мира в другой. И через эту дыру может проскочить что угодно в любом направлении. Часто бывает так, что попавшие в другой мир существа просто-напросто погибают, не находя привычной пищи или врагов, которых у них в новом мире хоть отбавляй. Но иногда им удается выжить. Я давно это знал, но поделать ничего не мог, поскольку изнутри Башни до Пустоты мне все равно никак невозможно дотянуться.

– Надо же, – рассмеялся Керис. – Кто бы мог подумать.

– Но знал я также и то, – невозмутимо продолжал Антриг, пропуская мимо ушей шпильку послушника, – что рано или поздно Пустота доберется и до моей Башни. Я мог только сидеть и ждать. Я даже должен признаться, что даже будь я сумасшедшим, то Пустота все равно сделала бы меня таким.

– Так тебе все было известно, – тихо сказал Керис, – и ты знал, откуда появляются страшилища, но архимагу все-таки ничего не сказал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});