Ричард Длинные Руки — граф - Гай Орловский

Хризия вела с прогулки, готовясь укладывать на ночь, господина Родриго, будущего хозяина замка и всех владений. Завидев меня, он вырвал руку из ладони Хризии и подбежал ко мне.

— Привет! А мы бабочек ловили!

— Скоро перестанешь бездельничать, — сообщил я ему дружески. — Вот отдадут тебя в пажи…

— В пажи? — спросил он с недоумением.

Я удивился.

— А как же иначе?.. Сперва паж, потом — оруженосец, рыцарь, баннерный рыцарь, затем пойдешь подниматься по всем ступенькам иерархии, пока не станешь императором и не установишь на всей земле золотой век и справедливые законы. Но без того, чтобы пройти ступеньку пажа, — ну никак. А если бы и можно как-нить фуксом, но это же всю жизнь слышать за спиной, что не то шубу украл, не то маменька у короля для тебя льготы выпросила… А ты как раз в том возрасте, когда из женских рук переходят в мужские, да-да!

Он смотрел настороженно, но и с восторгом в глазах.

— А к кому в пажи?

Я пожал плечами.

— Не знаю, кого твоя мама чтит сильнейшим и благороднейшим рыцарем, свободным от… пороков, что ли? Понимаешь, этот обычай возник из-за того, что родительская нежность не дает сыну даже прищемить пальчик, а ведь в жизни, куда он обязательно когда-то выпорхнет, его будут ждать суровые испытания! Невзирая на лица. Потому лучше отдать сына известному отвагой и благородным поведением рыцарю, чтобы тот готовил к жизни без всякого снисхождения, чем разбаловать самому и в результате — погубить собственного ребенка.

Он подумал, лицо стало очень серьезным.

— Мне вообще-то очень хотелось бы… А чем занимается паж?

— Пажи не скучают, — заверил я. — Паж всегда сопровождает рыцаря на охоту, в путешествиях, в гости, на прогулках, относит важные письма, а также служит за столом….

Он поморщился.

— Как слуга?

— Как человек, — объяснил я, — который должен знать, что слуги делают хорошо, а что плохо, где усердствуют, а где притворяются. Когда-то сам будешь господином, потому должен знать все, что и как делается в замке!.. Еще ты постоянно учишься у взрослых рыцарей держаться с достоинством, отвечать коротко и умно, чистишь его кольчугу и доспехи… правда, это же будешь делать и когда станешь его оруженосцем. Конечно, за конем тоже будешь следить… вернее, за двумя: своим и своего господина. Еще обязательными являются уроки религии, уставы, создавшие нашу цивилизацию. Ты будешь учиться смирять непокорных коней, бегать в тяжелых доспехах, перепрыгивать ограды, бросать дротики и владеть рыцарским копьем. Сперва, конечно, будешь драться с деревянным столбом, потом…

— Потом с рыцарями?

Глаза горят восторгом, но я покачал головой.

— Нет. Вот когда тебя из пажей переведут в оруженосцы, тогда сможешь драться и с рыцарями. Если они того захотят, все-таки они уже рыцари, а ты еще нет. Но и пройти пажескую школу — это очень здорово!

Хризия наконец утащила его почти силой, мы еще долго слышали его протестующие вопли.

С востока уже надвигается торжествующая ночь, там даже огромный диск луны проступает ясно и отчетливо на темно-синем небе. Ипполит, Лавор и Маклей сразу же устроились рядышком на колоде, степенно и неспешно повели беседы о дивном и необычном.

Со стороны озера захлопали крылья, стая лебедей поднялась в воздух, сделала круг над водой, принимая отставших, те взлетали и взлетали, пока в небе не собралась вся стая. Головной лебедь провел перекличку, пересчитал всех и, встав во главе клина, повел всю орду в сторону леса.

Ипполит лениво смотрел вслед, закатное солнце играет на лысине, превращая ее в вершину отполированного ядра.

— Сегодня позже, — заметил он.

Лавор тоже посмотрел на отдаляющийся в красном небе треугольник.

— Да… Думаешь, попадутся?

— Кто знает, — ответил Ипполит так же лениво. — Одни чуют, улетают… А те дурни, что улетают следом, возьмут и скажут: а чего, мол, улетать в лес, когда можно дождаться утра тут же в озере? Природа, брат, чистит себя от дураков.

Раймон проводил взглядом улетающих птиц, повернулся ко мне:

— А, Дик! Ты чего такой невеселый? У нас здесь привольно. И девочки какие… Одна Марманда чего стоит!

— Ах ты, сукин сын! — сказала Марманда гневно. — Да я же тебе в матери гожусь!

Она не поняла, почему мы с Ипполитом засмеялись, даже Раймон не врубился, а старый Маклей сказал философски:

— Да, жизнь одна… а молодость еще однее. Эх… Подумал вот, взгрустнулось и захотелось чего-то сладкого. Наверно — пива.

Лавор похлопал его по щуплому плечу.

— Ну тогда не сиди, дуй в людскую. Там еще полбочонка осталось после вчерашнего. Если Марманда не…

Марманда замахнулась на него кулаком.

— Да я тебе!

С шуточками и смешками пошли в людскую, где Марманда и Франлия быстро собрали на стол. И хотя есть не особенно и хотелось, но какое же общение без еды, пива, снова еды и опять же пива… если не отыщется бурдючка с вином?

Мне отведена комната на третьем этаже, но я замешкался с ужином, а теперь вот опасно выходить в холл, Ипполит и остальные предостерегают искренне и всерьез, я слышу неподдельную тревогу в их голосах. Я слабо вякнул, что хозяйка сказала только насчет верхних этажей, их стерегут и магические ловушки, и призраки, и все-все колдовство, а по нижнему можно без опаски, но Ипполит сделал страшные глаза и спросил:

— А Призрачного Ярла не забоишься?.. Он ничего не сделает, но как посмотрит!.. Вон Корканд, был у нас тут один, только однажды встретился с ним, враз поседел, а потом за месяц сгорел и умер, будто его изнутри кто грыз!

— А Лиловые Крысы? — поддержала Марманда. — Вроде бы сами по себе, никого не трогают, но стоит их увидеть… Бр-р-р-р!

Я подумал, сказал твердо:

— Переночую здесь. Не могу же я хозяйке понадобиться среди ночи!

— Верно, — поддержал Ипполит. — Ночуй с нами.

— А утром пораньше, — решил я, — перебегу в свою каморку. Вроде там и спал без задних ног!

Они привычно улеглись, сразу же кто захрапел, кто начал плямкать во сне, Раймон подтянул колени к груди и так шумно дышал, что длинный мех на шкуре под ним раскачивался то в одну сторону, то в другую.

Я лежал тихо, веки чуть опустил, под сводами темно, только колышутся на продольной балке темные занавеси паутины. Не слишком чистоплотные здесь женщины. Или же никогда вверх не смотрят…

От камина жаркими толчками идет прогретый воздух, оранжевое пламя колышется, кончики исчезают за узорной каменной кладкой. Багровый трепещущий свет освещает половину зала, каминная решетка из толстых чугунных прутьев выглядит раскаленной, широкие мраморные плиты облицовки блестят, словно намазанные жиром.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});