Свободный Волк - Марина Казанцева

— Значит. Я поздравлю молодых и отправлюсь в Терту.

— Ну-ну. Вот они идут, сейчас поздравишь.

В раскрывшиеся двери вошли Мона и Мосик. Он выглядел, как поросенок на праздничном столе. Отмытый, завитой, надушенный, разряженный в парчу и шелк, Мосик чувствовал себя неважно. Он то и дело косил глазами в сторону и явно обрадовался Стайсу.

— Это все дурацкий сон. — шепнул он другу. — Или пьяный кошмар. Стайс, спаси меня, давай вернемся в Куранник.

Тому стало жалко Мосика. В самом деле, не вору быть женатым на принцессе. Стайс все надеялся, что сейчас вдруг обнаружится, что это просто шутка. Их разыграли. Пьяная Барракуда набрехала им сказку, они упились пива «Королевская борзая», предназначенного для собак, и с ними приключился нелепый сон. Завтра протрезвеют. Все будет хорошо. «Уровень алкоголя нулевой» — возразила ему программа адаптации. Тебя тут только не хватало!

И тут вошел король. По-простому, без церемоний.

— Бэлларис, дочка, — ласково обратился он к Моне, — представь мне своих друзей.

— Папа, — немедленно отозвалась наглая Чумичка, — вот это Стайс Чевинк, космический торговец, Свободный Волк.

И прикусила язык, глядя на Стайса в ужасе. Все четверо не знали, что сказать, и смотрели на короля Дорнвана.

— А остальные? — спросил он, как ни в чем ни бывало.

— Ну, это Гвендалин. А это Мосик, мой муж, — ответила она несчастным голосом.

— Это ошибка. — проронил, наконец, Стайс, придя в себя. — Везде шумиха, все кидаются друг на друга, ищут торговца. Меня уже три раза принимали за Барса. Мосик тоже попадал под подозрение.

— Да. — прорезался голос у того. — Я знаю Стайса давно. Он никакой не Барс. Такой же ворюга, как и я.

— Папа, я тоже воровка! — поспешила поддержать авторитет товарищей Мона, то есть Бэлларис. Это имя так не шло к ее продувной, веснушчатой физиономии.

— А вы, Гвендалин? — почему-то король обратился к ней более почтительно.

— Ваше Величество, я еще стажируюсь, — скромно отозвалась Гвен. — Моя специальность будет обирание почтенных пожилых вельмож, польстившихся на прелести молоденьких девиц.

— Прекрасно. — старый король был явно удовлетворен всем услышанным. — Теперь, если не возражаете, присядем и в домашней обстановке послушаем мою историю.

— Все, что вы сейчас услышите, обнародовано лишь недавно, ранее я не предавал огласке свои семейные дела. Бэлларис в самом деле моя дочь, но внебрачная. Ее рождение оказалось для королевы Лиадонны, моей покойной ныне супруги, весьма досадным фактом. И она приказала тайно отнять девочку у матери. Я видел ребенка лишь однажды и тогда заметил необычное пятно на ее плече. Ее мать, фрейлина королевы, была вынуждена покинуть двор. Вскоре она скончалась, не в силах перенести ни позора изгнания, ни пропажи дочери, ни нашей с ней разлуки. Несколько лет я не придавал значения пропаже дочери, пока мой единственный сын не погиб на охоте. И я остался без наследника. Сейчас я болен, и моя болезнь оставляет мне очень мало времени. Моя Бэлларис вернулась ко мне, она меня простила. Он ласково посмотрел на нее, и Мона ответила ему полным слез взглядом.

— Теперь вы понимаете, насколько неважно, кем она была, и кем вы все были. Важно другое: она вернулась. И не одна, а с мужем. В другое время дворцовый этикет осудил бы подобные обстоятельства, но сейчас иные времена. На трон Стануокки есть претендент, которого нам навязывает Дианор под предлогом отсутствия у меня прямого наследника. Я благодарен вам, друзья, за то, что вы спасли от страшной смерти мою Бэлларис. Вы спасли не только мою девочку, но и саму страну. Я более не буду вас тяготить своими заботами. Еще будет возможность все обсудить. Вам, я полагаю, требуется время, чтобы все осмыслить. На вас, Мосик, упали королевские заботы. Но вы, я верю, сумеете с достоинством и мудростью принять на себя со временем миссию правителя Стануокки.

Король поднялся. Все тоже встали. Мона была ростом чуть ниже своего отца. Ее совсем не королевское лицо вдруг стало таким серьезным, что даже приобрело некое величие. Стайс смотрел и не мог поверить: эта чумазая девчонка, воровка и пьянчужка, оказалась принцессой! И Мосику в самом деле выпала необычная судьба. Но все же Стайса не оставляло ощущение, что все это нереально.

Они вышли с Мосиком в сад. Им издали поклонились придворные. Мосик неловко раскланялся в ответ и повернулся к Стайсу.

— Я здесь не останусь. — мрачно поведал он. — Пусть найдут своей принцессе другого мужа. Здесь полно всяких щеголей.

— Мосик, ты отказываешься от королевства? — удивился Стайс.

— А что такого? Какой из меня король? Я пойду с тобой, Волк, в Терту. Я вор и мошенник, а не король.

Он произнес это так, словно быть вором и мошенником было куда почетнее в его глазах, нежели королем.

— Ты понимаешь, что это сказочное будущее?

— Вот именно. Мне кажется, что это все слишком по-игрушечному. Пусть Мона остается, она тут у себя дома. Я женился на висельнице, а не на принцессе. Пусть нам вернут коней и деньги Гвен, и мы уходим.

* * *

На рассвете Стайс и Гвендалин направились к карете, чтобы уехать, пока никто не спохватился. Их провожал один король. Обстановка была неофициальной.

— Что я могу сделать для вас? — сердечно обратился король к Стайсу. Тот помедлил.

— Я предпочел бы, чтобы обо мне забыли. — проронил он. Король Дорнван кивнул.

— Я понимаю, вы намекаете на простодушную болтливость моей девочки. Что поделать! Воспитание отнюдь не светское! Но я постараюсь внушить ей осторожность.

И обернулся, поскольку в конюший двор прорвался Мосик. За ним бежала Мона.

— Я ухожу. — жестко сказал он растерявшемуся королю Дорнвану. — Прошу меня простить, ваше величество, я не гожусь в королевские зятья. Кроме того, я многоженец. Вы замучаетесь платить моим детишкам алименты. И он полез в карету.

— Папа! — в слезах воскликнула Бэлларис. — Он не хочет оставаться во дворце!

— Вы были мужем моей дочери! — сверкнув глазами, выпалил король и вытащил клинок. — Вы оскорбляете меня!

— Нет, не был! — так же сверкнул глазами Мосик из кареты. — Наша свадьба была фарсом! Я спас девчонку от Свекрови, нас обвенчал шут в гороховом колпаке, недостойном священника! Мы целовались под угрозой повешения, в луже мочи, под трупами казненных! Вы получили дочь, король Дорнван Четвертый! Но у вас не будет такого короля, как Мосик Первый, Апокалипсист! Я ухожу с друзьями, и вам не остановить меня!

— Тогда я тоже ухожу! — горячо выпалила Мона. — Пусть наш священник был в дурацком колпаке! Пусть наша свадьба была посмешищем для пьяных идиотов! Но это была свадьба! И я, Мосик Апокалипсист, твоя жена! И ты не выкинешь меня, как тряпку.

Она толкнула его вглубь кареты своим крепким, отнюдь не королевским кулаком, и нахально влезла.

— Бэлларис, ты сошла с ума! — воскликнула Гвендалин. — Подумай, что ты бросаешь! И чего ради! Мосик, ты-то хоть не сходи с ума! Ваше величество, остановите их!

Но король стоял и смотрел на Мосика и свою дочь с каким-то непонятным выражением лица. Он опустил клинок. Слова Гвен словно пробудили его. Он обратил к ней странно блестевшие глаза.

— Мосик, — медленно проговорил он наконец, — поверьте мне, как очень старому, но смею верить, неглупому человеку. Как королю. В этом мире много, очень много тайн. Однажды вы вернетесь и будете самым легендарным королем среди тех многих, кто родился в королеской спальне. Он отступил, захлопнув дверцу экипажа.

Королевская супружеская пара сидела внутри кареты и смотрела друг на друга, как два боевых кота перед схваткой.

Глава 13

Терта и в самом деле была совсем другой страной. Это был просто другой мир. Стайс понял, что меры, принимаемые королями Терты и Аффары к искусственному сдерживанию развития буферных государств, должны быть и в самом деле, очень изощренными, поскольку общее развитие дреммов за эти пять тысяч лет ушло довольно далеко. Терта была технологичным миром. На ее дорогах, хорошо проложенных, бегали самые разнообразные экипажи. Но, чем дальше к центру, тем реже попадались кареты, как у них. Наконец, Стайс остановил движение и поставил вопрос ребром. Где-то надо было приобретать машину и подходящую одежду. Те средневековые наряды, что были на них, пусть даже и роскошные, казались тут архаичными. Жители Терты носили в быту нечто вроде комбинезонов, как мужчины, так и женщины.

Денег Гвендалин для приобретения машины было явно недостаточно, а ведь надо было что-то есть и где-то ночевать. Вот и вышло, что проныра Мосик оказался тут самым незаменимым человеком. Он знал многое и многое мог отыскать. Оказалось, что в Терте богатые домовладельцы увлекались верховой ездой, и вопрос сбыта лошадей был решен. Так же нашелся чудак и на роскошный экипаж.