ПТУ для гоблинов, или Понтийский тактический университет (СИ) - Наталья Косухина

Тот отлетел, зарычал и бросился на меня — завязалась драка. И получаса не прошло, как я получил наказание и, выбрав свободные распределения, направился отбывать.

Скажу без преувеличения: я был чрезвычайно доволен собой.

***

Габриэла Дакар

После сцены в аудитории я планировала сразу связаться с канцлером, но меня вызвали в лазарет, где произошло какое-то ЧП. В итоге выяснилось, что весть о свойствах тех или иных травок распространилась по всему учебному учреждению — и, конечно, кому-то захотелось подшутить над соседом.

Часа два, не меньше, у меня ушло на то, чтобы исправить художества великовозрастных детишек. Когда, совершенно вымотанная, подошла к своей комнате, то у дверей меня ждал Рунеро. Хорошо, хоть не в кабинете.

— Вечер добрый, вам что-то нужно?

— Магистр Дакар, — улыбнулся бывший жених. — Я помню, что ранее вы варили прекрасное средство от бессонницы. Не могли бы и мне приготовить флакончик по старой дружбе?

— А что же медпункт?

— Там закончилось, осталось только простое успокоительное.

Вздохнув и поскрипев сердцем, я согласилась помочь.

— В лабораторию спускаться на ночь глядя нет смысла, я одолжу вам из своих запасов.

Очень неохотно я впустила незваного гостя в кабинет и, чтобы не затягивать его визит, сразу направилась в спальню. Но едва я открыла туда дверь, как на меня напал столбняк.

В комнате, в свете свечи, полураздетый Реван надраивал полы.

— А… Но…

Что бы такое сказать?

За моим плечом вырос Рунеро.

— Очень и очень интересно. Магистр, вы интересно проводите время по ночам, — протянул бывший жених.

Я вспыхнула в одно мгновение, Реван зарычал. Не обратив на это внимания, спокойно развернувшись, залепила Рунеро оплеуху. Тот, не ожидая удара, — или, возможно, я не рассчитала силу, — пошатнулся, но на ногах устоял.

— Вы меня оскорбляете, не имея на то никаких оснований. Это недопустимо и неприемлемо. Вон!

— Габриэла… — начал гость.

— Вы называете девушку по имени, не имея на то ее разрешения, что говорит так же и о вашем воспитании. Мне позвать охрану?

— Не нужно, — раздалось сзади меня. — И один боец все сделает.

Рунеро зло глянул поверх моей головы.

— Поторапливайтесь, мне на вас еще жалобу писать ректору.

Губы де Неро поджались: он понял, что я серьезно.

— Вас не тревожит, что… воспитанная дама останется наедине с полураздетым мужчиной?

Последняя шпилька?

— Так я отбываю наказание, — сообщил сзади меня Реван. — В преподавательской есть распределения, поэтому я здесь. Старался как мог, из последних сил, чтобы магистр в чистой комнате легла спать. Мне чуть-чуть осталось.

— А норм приличий для вас не существует? Вечер уже, — напрямую обратился Рунеро к старшему группы.

— Еще не поздно, чтобы уборка мешала магистру. В остальном все в порядке. Вы же знаете про правило, запрещающее отношения между преподавателями и студентами? Гоблины чтят честь.

В последних словах явно звучал намек на то, что у Рунеро высоких моральных устоев не существует, и это очень не понравилось гостю.

— Ну, тогда я без опаски оставлю вас наедине. — И, развернувшись, бывший жених вышел прочь, хлопнув дверью.

Я медленно повернулась к Ревану и, сложив руки на груди, вопросительно на него посмотрела.

— Извините, магистр, я пойду, мне нужно как можно быстрее закончить уборку.

И это все, что я услышала, после чего этот возмутительный во всех отношениях гоблин, вернулся ко мне в спальню и продолжил мыть полы.

— Ну, одна радость: вы хотя бы не голый.

В ответ раздался лишь смешок.

Я должна была быть зла, раздражена и возмущена, но вместо этого чувствовала себя чертовски довольной. Тепло в груди все разрасталось, грозя поглотить меня и лишить разума. А мне было все равно.

Улыбнувшись краешком губ, я села за стол и принялась сочинять кляузу.

***

Желанная постелька манила меня в свои объятия. За весь день я так устала, что просто мечтала об отдыхе. Но когда я как раз уже собралась залезть под одеяло, мне пришел вызов от канцлера.

— Да что б вас всех!

Накинув халат и подойдя к зеркалу, я просто провела по нему рукой, принимая вызов.

— Где тебя столько времени носило? — недовольно осведомилось появившееся в зеркале изображение хмурого Ревана-старшего.

— Ну, сначала у меня были лекции, потом в гости приехал бывший жених. Правда, не ко мне, и то радость. Каким-то образом тот смог попасть ко мне в кабинет.

— Ему дали особую печать, но он пользуется ею неправомерно. Хорошо, это запишем.

Я с недоумением смотрела, не понимая, чему так обрадовался мужчина.

— Я проводила его к ректору. Потом снова были лекции, потом студенты-идиоты, потравившие своих товарищей, потом снова де Неро, которому потребовалось снотворное. Далее ваш сын, что намывал мою спальню. Очень профессионально, кстати, сразу виден опыт.

— Да, Донат в юношестве был довольно непослушным, — хмыкнул канцлер. — Однако что он делал в твоей комнате?

— Отбывал наказание.

— Что, из всего замка именно в твоей комнате?

— Я действительно пару дней назад оставляла заявку на уборку. Я понятия не имею, почему пришел именно ваш сын. Свяжитесь с ним и спросите, — начала раздражаться я.

— У меня не просто праздное любопытство. Де Неро приехал по ваши с Донатом души. Перед тем как убийцу схватили, она успела доложить, что у вас со старшим курируемой группы роман. И его выбрали из-за того, что он был ранее с тобой помолвлен и сможет выяснить правду. Во-первых, у де Неро свой интерес, во-вторых, он будет провоцировать моего сына. И если близкие отношения существуют, Донат может сорваться.

— Если существуют? Не рассказывай мне сказки. Ты видел, как он печется о ней, и у тебя сомнения? — раздался за спиной гоблина взволнованный женский голос, который принадлежал супруге канцлера. — Твоего сына опоили приворотным зельем и хотят или женить на себе, или подставить и лишить всего, к чему тот шел столько лет.

Мои брови взлетели вверх. Я заметила на севере, как пристально она нас рассматривала, но до обвинений пока дело не доходило. Открытие.

— Не слушай ее, — отмахнулся канцлер. — Мы должны поговорить о твоих дальнейших действиях.

— Не слушай, зато потом ты пожалеешь, — воскликнул снова женский голос.

— Почему вы не допускаете, что теория вашей жены верна? — с любопытством поинтересовалась я.

— Я знаю своего сына. Его точно не опоили: поведение бы выдало. Странностей я не заметил, все тот же Донат. Но мне важно знать, какие отношения вас связывают?