Crime story № 3 (сборник) - Татьяна Луганцева

…Несколько дней прошло, как один. Филипп, заморочив жене голову ложью, ехал вечером к новой любовнице. Айна была великолепна, но требовала невозможного. Он поставил машину в сторонке, чтобы не бросалась в глаза, взял цветы и пакет – явно с провизией, направился к подъезду через двор.

Его преследовал Марк, и, как только Филипп очутился на середине пути, Марк выскочил из своей машины, пробежал несколько метров, став точно напротив подъезда. Вытащив пистолет, он прицелился в спину шефу, как вдруг кто-то буквально упал на его руку. На секунду Марк остолбенел, затем начал вырывать руку с пистолетом:

– Пусти!

– Не смей, дурак, мальчишка! – рычал некто прямо ему в ухо, пытаясь отобрать пистолет.

Шеф скрылся в подъезде, оружие уже было ни к чему, и Марк позволил забрать его, гневно процедив:

– Кто вы такой? Откуда взялись?

– Я муж Айны.

В темном дворе лица мужчины не было видно, но говорил он виноватым тоном, и ответ его нисколько не смутил Марка, лишь разозлил:

– Зачем? Зачем вы вмешались? Теперь опять придется выбирать день и час! Ну, какое вам дело?

– Ты хотел убить, – сказал Вениамин.

– Хотел, – внезапно сник Марк. – И что? Он виноват, что Айны нет…

– Знаю…

Завизжали колеса, у подъезда, куда вошел Филипп, резко остановился автомобиль, из него вышла женщина и прямиком бросилась туда же, в подъезд.

– Это жена шефа, – удивленно вымолвил Марк.

– Идем, – сказал Вениамин. – Ему сейчас и без нас достанется.

Они шли по улицам, вначале долго молчали. Главное – куда шли, зачем и почему вдвоем? Не ответили бы оба, а недоуменно пожали бы плечами, задай кто-то им эти вопросы. Падал мокрый снег и, попадая на разгоряченные лица, таял. Снег засыпал волосы Марка, он стряхнул липкую шапку с головы рукой и вспомнил:

– Моя машина осталась там…

– Идем обратно, – предложил Вениамин. – Моя тоже там стоит.

Оба развернулись и, не прибавив шагу, двинулись в обратном направлении. Марк косился на невысокого мужа Айны, не понимая, что она в нем нашла? Воспаленные мысли сменяли друг друга, одна из них сорвалась с языка в виде вопроса:

– А вы что там делали?

– Решил поговорить с ним. Они не хотят заниматься этим делом.

Бессвязные фразы. Марк понял только первую, вторую – нет:

– Кто не хочет?

– Милиция. Нет факта преступления! А я думаю… чувствую… нет, знаю! Для Айны подстроили смерть. У нее нашли банку консервов.

– Консервов? И что? Что в них особенного?

– Кальмары. Ей категорически нельзя их есть, однажды она чуть не умерла от этого. Да, Айну заставили съесть эту гадость! Но что удивительно… В ее организме их не было. А симптомы шока – были, я читал в протоколе.

– Может, она сама отравилась?

– Нет. Айна не хотела умирать, она решила вернуться ко мне.

– К вам?! – изумился Марк, даже остановился, чтобы получше разглядеть этого человека. – Она наладила отношения с шефом, но меня не прогоняла. Признаюсь, мне не хотелось ее с кем-то делить, но что было делать? Только ждать. К тому времени у шефа появилась новая любовница, я надеялся, Айне станет это известно, и она его бросит.

– Он готов был бросить новую, но чтобы все осталось, как раньше. То есть жену и детей Филипп не хотел бросать. Возобновился старый конфликт: Айна не согласна была оставаться вечной любовницей, позвонила мне и сказала, что вернется. Но просила подождать несколько дней, за это время хотела в себя прийти. Он был у нее в тот вечер, хотя и отрицал это. Но теперь это мне точно известно.

– Точно? Откуда?

– Я сделал то, чего не предприняла милиция, – опросил соседей. Филиппа видел мужчина с верхнего этажа, он выходил от Айны.

– Чего же вы хотите от него добиться? Признания? Глупо. А если вы ему скажете, что его видел сосед, он…

Марк замолчал, но Вениамин понял, о чем он умолчал:

– Убъет меня?

– И соседа, – буркнул Марк.

– Во-первых, я не сказал бы ему, в какой квартире живет сосед, во-вторых, мне хотелось посмотреть ему в глаза, когда я уличу его. И пойму…

– Значит, вы сомневаетесь?

– Нет. Но это же хорошо, если он попытается убить меня, а? – невесело рассмеялся Вениамин, хлопнув Марка по плечу. – Значит, он намеренно убил Айну, а не по неосторожности. Но я хочу знать, почему. И еще, как он это сделал. Ничего, я соберу факты, я докопаюсь и докажу, что это убийство, будь уверен!

Пора было разойтись по машинам, но они стояли друг напротив друга и молчали. Обоим не хватало Айны, оба не испытывали ни ревности, ни ненависти: ее смерть, наверное, сроднила их.

Обхватив подбородок пятерней, Носов с подозрительной улыбкой слушал Филиппа Осиповича и, когда тот закончил отнекиваться, добил его:

– Есть свидетель, видевший вас.

– Что?! – побледнел Филипп: ведь это было прямое обвинение. Почти прямое. Мысль заработала в одном направлении: отсюда ему не выйти – не выпустят, короче, он попался.

– В тот день вас видели именно вечером, вы выходили от нее.

И Носов замер с выражением лица: вот я тебя приложил! Интересно наблюдать, как человек, еще секунду тому назад самоуверенный и высокомерный, мгновенно меняется. Уже и глаза его стали беспокойными, и лицо смягчилось, и былой царственности в позе не чувствуется. Однако он неплохо сориентировался:

– В таком случае ваш свидетель должен назвать точное время моего ухода.

– К сожалению, точного часа он не сообщил. Он и его жена затеяли ремонт, хотели успеть до конца месяца. Он с пяти вечера выносил мусор до трех ночи, слегка подкреплялся спиртным…

Как по взмаху волшебной палочки, к Филиппу вернулось его прежнее состояние самоуверенности:

– Вы верите какому-то алкашу?

– Но ведь вы были там, он вас опознает.

– Хорошо, был, – раздосадованно бросил Филипп. – Был! Но я приехал к десяти вечера…

– Почему же так поздно? – не поверил Носов.

– Я провожал жену на вокзал, она ехала к матери. Мы с Айной договорились провести прощальный ужин…

– То есть вы решили расстаться?

– Да, это так. С Айной я улетал на небеса, но бросать семью – извините! А она хотела большего, хотя у нее появился мальчик. Мой референт, Марк. Думает, я не знаю, – ухмыльнулся Филипп. – Ключ у меня был свой, я вошел. Свет везде горел, Айна не откликалась… Я нашел ее в спальне… ничем уже не мог ей помочь.

– Так вы убежали?

– А как вы поступили бы? Умерла здоровая женщина, с чего бы это? А мне не нужны лишние пересуды…

– Вы знали, что кальмары для нее – яд? – Филипп думал, какой ответ будет правильным. – Знали, знали!

– Ну и что? Что вы хотите мне инкриминировать?

– Вам придется подписать подписку о невыезде, – ушел от ответа Носов. Едва лишь удрученный бизнесмен ушел, как он вызвал оперативников. – Ищите свидетелей! Шторы не были задернуты, в квартире горел свет с вечера до утра, может, кто-то из дома напротив видел, что там происходило? Расстояние между домами небольшое, обзор – как в телевизоре. И не спускать глаз…

– С этого? – подхватил один из оперов, кивнув на дверь.

– С мужа!

Вениамин – суетливый человек, немного рассеянный. Он постоянно опаздывал. Как и в этот раз. Поставив машину у обочины, он побежал в магазин, но у дверей его прихватили неизвестные типы, взяли под руки:

– Проедемте с нами.

– Вы кто? – запаниковал он. – Что такое? Куда?..

– Не волнуйтесь, милиция.

– Еще бы не волноваться! – залезая в милицейскую машину, негодовал Вениамин. – Хватают, как в тридцать седьмом, везут… Хоть объясните…

– Позже, – отрубил главный.

Привезли в отделение, провели по коридорам, оставили в комнате с молодым человеком, неумело стучавшим по клавиатуре компьютера. Затем Вениамина, чувствовавшего себя арестантом, отвели в другую комнату. Увидев знакомые лица, он в замешательстве остановился на пороге.

– Садитесь к ним, – сказал конвоир.

Вениамин присел между Филиппом и Марком. Настороженно косился то на одного, то на другого. Пришли еще трое, сели на свободные стулья. Вошли Носов и женщина лет тридцати пяти, вульгарного вида, в безвкусном красном пуховике на плечах, с рыжей лисой на шее. Носов указал на ряд мужчин у стены:

– Смотрите внимательно.

Очевидно, женщина знала, зачем она здесь. Прошлась взглядом по лицам, указала пальцем:

– Этот сначала был, потом этот.

– Вы не ошибаетесь? – уточнил Носов. – Все же расстояние…

– Да какое там расстояние! – фыркнула она. – Видна надпись на пачке чая. Эти были, не сомневайтесь, я их выучила наизусть.

– А вы долго на них смотрели?

– Я ж говорила: погрызлась с мужем и ушла в кухню. Сидела там, курила, делать было нечего, ужин назло ему готовить не стала, ну и смотрела в окно. А дом-то – вот он, рукой подать. Сначала этот пришел, долго они спорили, потом он стал ее целовать, понес, извините, на кровать на руках. А свет они не погасили, так что мне очень хорошо все было видно…

– И что потом, когда он отнес женщину на кровать?