Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга четвертая - Сергей Измайлов

бить. Надеюсь, что им это просто так с рук не сойдёт. Ладно, уговорил, давай пробежимся. Только в моём случае это не надолго.

— Ну хоть сколько осилишь, — ответил я и немного воспрял духом. — Беги вперёд, а то я как ломанусь, потом придётся назад чесать.

— Скорее всего уже не придётся, тебя сожрут.

— Тогда тем более.

Трубецкой рванул вперёд. длинные полы его плаща развевались как знамя на ветру. Для обычного человека он бежал очень даже неплохо, но для меня это был скорее неторопливый бег трусцой. Если я выложусь на полную катушку, то он меня потом полдня искать будет. Чтобы не наступать ему на пятки, я немного отстал и это сыграло со мной злую шутку.

Сначала я подумал, что споткнулся об ветку, но эта самая ветка обвила меня за лодыжку и потащила в сторону.

— Эй! — единственное, что вырвалось изо рта, чтобы обратить на себя внимание, когда распластавшись на земле старался ухватиться за деревья, чтобы меня не утащило.

Михаил отреагировал довольно быстро. Через несколько секунд он оказался рядом и произнёс странные слова. Это не было похоже на древний язык, который использовали тёмные маги, нечто совсем другое. Хватка на моей ноге ослабла, потом исчезла совсем. Я наконец смог подняться и осмотреться. Ничего напоминавшего торчащий корень или щупальце. Словно ничего и не было, показалось.

— Давай-ка лучше рядом пойдём, — предложил князь, убедившись, что я невредим. — Просто побыстрее.

— Идём, мне от тебя похоже ни на шаг отходить нельзя.

Мы широким шагом потопали дальше. Я теперь присматривался к каждой ветке и каждому торчащему из земли корню. Подвох можно ждать откуда угодно. Тропа вела нас по краю странной деревни. Дома, срубленные из толстых брёвен, были настолько старыми, что поросли мхом и лишайником. Судя по высоте дверей, здесь жили какие-то трёхметровые великаны. Я уже решил, что поселение заброшено, но почувствовал запах какого-то варева, потом услышал стук топора. Когда мы прошли мимо дома, я увидел того, кто колет дрова. Это был леший! Только на нем мыла не рваная одежда, хоть и потрёпанная, а глаза не светились синим. Он проводил нас тяжёлым взглядом и продолжил махать топором.

Только сейчас осознал, что у волков и пантер глаза тоже не светились. Мою догадку подтвердил Трубецкой, они проходили через созданные тёмными магами врата зомбированными, настроенными только убивать, любой ценой. Вот откуда та безбашенная отвага зверей, которые готовы были драться до последней капли крови.

Михаил схватил меня за руку и резко остановился.

— Ты чего? — спросил я, крутя головой в поисках опасности.

— Паша, ты знаешь кто такой Виктор Рылеев? — напряженно спросил он. — Он сказал, что если я не скажу ему, что произошло с его другом, он меня убьёт.

— Скажи ему, что я спас ему жизнь на рыбалке в пятнадцать лет. Об этом кроме нас знает только Боря. Он поймёт, что я рядом, а ты не врёшь.

Князь пару минут стоял молча, потом повернулся ко мне и улыбнулся одним уголком рта.

— Сработало, он поверил. Спрашивает ещё, как звали девчонку, что бегала за ним в восьмом классе.

— Соня, как и мою отбывшую на тот свет мачеху.

— Отлично, полный контакт. Кажется, сегодня меня убивать не будут. Он спрашивает, чем может помочь.

— Скажи, пусть приведёт к тебе Ридигера, тогда точно всё в порядке будет.

— Передал. Он пообещал, что сделает всё возможное и невозможное. Осталось только ждать. Пошли дальше, нам ещё надо болота преодолеть, пока совсем не стемнело.

— То есть смена дня и ночи здесь всё-таки есть, — хмыкнул я, ускоряя шаг, — а я уж подумал, что вечные сумерки.

— Не поверишь, тут ещё и зима бывает. Тебе повезло, что сейчас не зима.

— Настолько всё плохо?

— Даже хуже. Всё словно вымирает и наступает ледниковый период. Все обитатели уходят под землю, пока снег не растает. А если учесть, что год здесь раз в пять длиннее нашего, то получается всё вымирает на пару земных лет.

— Теперь понятна цикличность появления врат, — покачал я головой. — Вот откуда эти перерывы.

— Ага. Адепты тьмы очень ленивые, они не хотят откапывать себе войско из-под земли.

— Неужели они до сих пор не придумали, как притащить сюда экскаватор?

— Притаскивали, но любая техника здесь отказывается работать из-за природных магнитных аномалий, маги с ними пока не справляются.

— До заката ещё далеко? — решил я уточнить, когда мы подошли к бескрайнему болоту, которое тянулось до самого горизонта.

— Примерно часов восемь или девять.

— Тут сутки длятся, как наша неделя?

— Около того. А вот теперь тебе придётся идти прямо за мной, след в след. Иначе утопнешь в своей броне. Может ты лучше снимешь всё это?

— Без чемоданчика не смогу, там находится активатор процесса.

— Охренеть, придумали. А в туалет как?

— Это продумано, а разоблачиться без чемодана никак не получится.

— Значит, идём так. Смотри не оступись.

Мы прошли по топям больше километра, то утопая по колено, то ступая на твёрдую землю небольших островков. Миновали большой остров с поселением нагов. То ещё сюрреалистичное зрелище, скажу я вам. Подходить ближе никакого желания.

А вот деревенька баньши показалась очень изящной. Довольно мрачной, но очень симпатичной. Возникла ассоциация с эльфийской деревней. Я теперь понял, почему возле врат встречались особи только женского пола. Здесь мужики были слабой половиной. Скорее всего и дара у них не было, суетились по хозяйству, да за детишками присматривали. У меня от этого зрелища в голове случился дикий диссонанс. У нас конечно тоже эмансипация присутствует в какой-то мере, но далеко не настолько. Я передёрнул плечами, отвернулся и пошёл дальше.

Шагнув на небольшой островок, Трубецкой снова резко остановился. Я, чтобы в него не врезаться, сделал шаг в сторону и чуть не ушёл по пояс в болотную жижу. Если бы он не схватил меня за руку, то ушёл бы ещё глубже.

— Ну что опять произошло? — раздражённо бросил я, выбираясь на островок и стряхивая с себя комья тины и грязи. На бластере сидел лягушонок, которого я щелбаном отправил в болото.

— А вот это ты зря, — покачал головой Михаил.

Я услышал, как болото заклокотало и из жижи высунулась голова огромного жабоида. Князь дёрнул меня за руку на островок, а сам встал