Долгие прогулки. Практический подход к творчеству - Джулия Кэмерон

НЕДЕЛЯ 9

Раскрываем чувство эластичности

Эта неделя посвящена развенчанию мифа о художниках как о супергероях. Никто из них не защищен от негативных эмоций. Ключ к тому, чтобы их пережить, – воспринимать их как необходимость, как известный и ожидаемый участок творческого пути. Материалы и задания этой недели призваны развить в вас чувство сострадания к трудностям нашего путешествия. Мы сосредоточимся на внутренних переживаниях, типичных для художников, и убедимся, что тяжело на душе бывает у всех. Признав это, вполне сможем пережить такие периоды.

Беспокойство

Думаю, что эти трудные времена помогли мне лучше понять, насколько бесконечно богата и прекрасна жизнь во всех ее проявлениях и что столь многие вещи, о которых принято беспокоиться, не значат вообще ничего.

Исак Динесен

Неплохая аналогия – сравнение художников с игривыми скаковыми лошадьми, которые нервничают лишь до начала скачек. По опыту знаю, что ни один художник не в состоянии избежать мрачных предчувствий. Но успешные мастера научились распознавать эти эмоции и справляться с ними. Давайте дадим несколько важных определений, с которыми будем работать дальше: это облегчит задачу. Вот они.

Паника – это всевозрастающее чувство ужаса: например, когда тонешь и при этом ничего не можешь сделать для своего спасения. Панику чувствуют, когда идут к алтарю, или собираются в театр в день премьеры, или едут в аэропорт с путевкой в кармане. Паника – это мысль: «Я знаю, куда хочу попасть, но как это сделать?»

Беспокойство – неопределенно-тревожное чувство. Оно перескакивает с одного на другое, фокусируясь то на одном предмете, то на другом. Беспокойство похоже на шумный пылесос, оно призвано отвлечь нас от того, чего мы боимся на самом деле. Это эмоция-муравьед, умудряющаяся в поисках неприятностей сунуть свой нос абсолютно в каждый угол.

Страх не столь навязчив, как беспокойство, и не столь интенсивен, как паника. Он больше привязан к реальности и призывает нас проверить, что идет не так. Но, как бы ни было неприятно, страх – наш союзник. Попробуйте его не замечать, и он лишь усилится. Чувство одиночества его также усиливает. Вообще он изначально базируется на чувстве изоляции. Мы ощущаем себя Давидом, встретившим Голиафа, но друзья не помогут и в праще уверенности нет.

Чем активнее, пусть и негативнее, ваше воображение, тем это более явный признак наличия творческой энергии. Представьте, что вы – скаковая лошадь, нетерпеливое возбуждение которой перед стартом увеличивает ее шансы удачно пройти дистанцию.

Я много раз замечала и по своим ученикам, и по коллегам, что наиболее «пугливые» и «невротичные» из них обладали самым лучшим воображением. Просто они пускали его по каналам, привычным для воспитавшей их культуры. В вечерних новостях хороших новостей не бывает, и поэтому их стоит регулярно смотреть, если хочешь представить свое будущее в виде мрачного фильма с ужасным финалом. То же касается и творческих проектов.

Беспокойство – сводная сестра воображения, но с негативным уклоном. Вместо того чтобы заниматься делом, мы беспокоимся. Беспокоиться нас приучила наша культура.

Нас приучили готовиться к негативному исходу. Новости ежедневно бомбардируют нас всеми возможными видами катастроф, которые могут произойти. Чего же удивляться, что воображение привычно трансформируется в беспокойство? Нам не говорят о множестве пожилых людей, благополучно добравшихся до дома, зато рассказывают о бабушке, умершей на улице. И вот уже накануне премьеры пьесы мы ждем критических стрел, а не бурю восторга. Одна из причин, по которой для художников так хорошо работают утренние страницы, в том, что они позволяют выпустить беспокойство в самом начале нового творческого дня. Так же благотворно влияет на шансы удачно стартовать перечисление, осмысление и подавление беспокойства, тревоги и страхов, связанных с тем или иным проектом.

Любое несчастье, которое вы пережили, помогает улучшить ваш характер, ваше положение и вашу жизнь в целом. Какая удача!

Джозеф Кэмпбелл

Страх за собственную безопасность и безопасность близких, внезапное подозрение на наличие опухоли головного мозга или неврологических расстройств, «понимание» того, что мы слепнем или глохнем, – все эти тревожные симптомы свидетельствуют, что мы на пороге крупного творческого прорыва – не провала! Хотя сходство между ними иногда способно сбить с толку.

Накануне начала съемок одного фильма меня внезапно охватило предчувствие, что какой-то снайпер вот-вот выстрелит мне в глаз. Откуда эта фобия пришла, я не знаю, но на городских улицах чувствовала ее постоянно. И решила, что ее появление как-то связано с предстоящими съемками. Так же неслучайно мой снайпер исчез, как только они начались.

Писатели отправляются в рекламные туры по продвижению своих книг, фыркая в ингаляторы. Режиссеры накануне релиза внезапно заболевают крапивницей. Пианистам знаком ужас перед неминуемым приближением артрита. Танцоры приобретают косолапость, когда по дороге в ванную умудряются ушибить пальцы ног, без которых не встать на пуанты. Пережить эти неприятности – и успех, который они предвещают, – можно легче, если не беспокоиться по поводу беспокойства.

После 35 лет занятий творчеством и 25 лет преподавания методики борьбы с кризисами, подстерегающими художников, я иногда думаю о себе как о творческом лозоходце. Стоит мне познакомиться с каким-то художником, как начинает подергиваться моя «лоза». Творческую энергию определить довольно легко, и хотя она часто проявляется в виде неврозов или капризов, ее все же вполне реально использовать. В такой момент чувствуешь себя охотником: легкий след повышенной тревожности свидетельствует, что подверженный ей человек обладает развитым воображением, которое следует сфокусировать и направить в нужное русло, после чего он расцветет.

Один из одноклассников моей дочери в старших классах школы был гиперактивным юношей с яркими горящими глазами и неиссякаемой энергией, которая заставляла его бросаться из стороны в сторону, восклицая то и дело: «Только посмотрите на это! И на это!» – его внимание перескакивало с одного предмета на другой. Ничего не могло ускользнуть от его беспокойного взора. Он буквально напрашивался на неприятности.

Этому мальчику нужен фотоаппарат, подумала я и подарила его парнишке по случаю окончания школы. С тех пор прошло десять лет, он стал кинорежиссером. Меня это не удивляет. Просто его беспокойную энергию нужно было направить в правильное русло.

Когда мы фокусируем воображение на чем-то позитивном, та же творческая энергия, которая вызывала беспокойство, может превратиться во что-то созидательное. Мне удавалось писать стихи, песни и даже целые пьесы в состоянии повышенной тревожности. Когда накатывает беспокойство, напоминайте себе, что способность беспокоиться и тревожиться – это дар, свидетельство наличия значительной творческой энергии. Это доказательство творческого потенциала, который позволит улучшить вашу жизнь, а не ухудшить.

Идеи появляются из очень странных мест.

Джойс Оутс

Мы, художники, должны постоянно учиться, и большинство из нас учиться могут: просто нужно переключать каналы, по которым уходит наша энергия, с беспокойства на созидание. Если мы хотим развиваться, должны быть открыты как позитивным возможностям и результатам, так и негативным. Научившись задействовать энергию беспокойства, сможем превратить страх в горючее. Как говорила себе одна известная актриса, когда ее начинала бить нервная дрожь: «Используй ее, просто используй ее». Этому можно научиться.

По опыту могу сказать, что художникам никогда не удается победить беспокойство полностью. Но с каждым разом легче обнаруживать в нем творческую энергию, выплеснувшуюся не в том направлении.

Я помню, как знаменитого режиссера одолел внезапный приступ астмы и насморка во время предпрокатного просмотра его нового фильма. Стоя за кулисами, я видела, как вздымается грудь главной солистки моего мюзикла: она чуть ли не задыхалась от волнения, а потом вышла на сцену и блестяще сыграла.

Глупо верить в то, что «настоящим художникам» страх неведом, и все же именно такой их образ нам навязывается прессой. Мы знаем о чувствительности художников – «Стивен начал снимать в семь лет», но редко слышим об их чувствах. Именно по этой причине я люблю рассказывать о том, чему была свидетельницей в 20 с небольшим лет, будучи женой молодого Мартина Скорсезе, который дружил с молодыми Стивеном Спилбергом, Джорджем Лукасом, Брайаном Де Пальмой и Фрэнсисом Копполой. Со своей привилегированной позиции я видела их вспышки беспокойства и приступы паники, с которыми удавалось справиться только благодаря помощи друзей. Поскольку все мужчины из нашей тесной компании стали знаменитыми, эта история очень ценна – и вовсе не из-за их громких имен. Из нее видно, что даже великие художники страдают от великих страхов, как и все мы. И творчеством они занимаются вовсе не бесстрашно, а вопреки своим страхам. Они не свободны от беспокойства, но свободны в том, чтобы творить, невзирая на него. Они вовсе не супермены, да и не стоит стремиться быть суперменами. Нельзя отрицать свое право заниматься творчеством, думая: «Раз оно так меня пугает, наверное, это не для меня».