Бегемот - Скотт Вестерфельд

До Алека дошло, что под ним движется исполинская тень, пуская струи пара в прохладный ночной воздух. Одна из гигантских когтистых лап медленно потянулась к нему.

Он сорвался и упал прямо в металлическую ладонь. От удара занялось дыхание, болью отдавшись в ушибленных ребрах. Секунду он беспомощно съезжал вниз, скребя по стали пуговицами сюртука, но тут ладонь шагохода согнулась вокруг него лодочкой.

Алек глянул вверх: его поднимали к рубке. Вот бесстрастное женское лицо разделилось, открывая внутреннюю часть водительской кабины.

Там находились трое людей: двое стояли, напряженно глядя в проулок, сжимали в руках пистолеты; третий сидел за рычагами управления, рассматривая Алека с нескрываемым любопытством. Вокруг кабины клубился пар, с тонким шипением выходящий из многочисленных сочленений. А между тем двигатели шагохода по-прежнему молчали. Видимо, он перемещался за счет скопленного пневматического давления.

— Ты говоришь по-немецки, — заметил человек за рычагами, — а при этом именно немцы за тобой гонятся. Как интересно.

— Мы не немцы, — поправил Алек. — Мы австрийцы.

Человек слегка нахмурился.

— Все одно жестянщики. Дезертиры, что ли?

Алек покачал головой. Пусть его верность союзникам с недавних пор, скажем так, сомнительна, но уж дезертиром он ни в коем случае себя не считал.

— Извините, позволю себе спросить: а кто вы?

— Я-то? — Человек, улыбаясь, продолжал работать рычагами. — Да тот, кто тебя сейчас от смерти спас. Расшибся бы в лепешку.

— Господин, мне… — окликнул с крыши голос Бауэра, но Алек лишь махнул рукой: дескать, помолчи.

Гигантская длань придвинулась ближе к голове шагохода и раскрылась, сделавшись плоской. Когда Алек поднялся на ноги, один из тех двоих, что с пистолетами, сказал что-то на языке, который Алек не распознал. Больше похоже на итальянский, а не на турецкий говор, который он слышал нынче на улицах. Кстати, интонация была недружелюбной.

Человек за рычагами рассмеялся.

— Мой друг хочет тебя отсюда скинуть, так как думает, что вы немцы. Быть может, подберем для общения другой язык?

— Легко, — поспешил согласиться Алек. — Как насчет английского?

— Английского? Очень даже хорошо, — без труда переходя на язык Туманного Альбиона, одобрил тот. — Я ведь, между прочим, учился в Оксфорде.

— Ну вот. Меня звать Александр, — представился Алек с учтивым поклоном, после чего указал на крышу, откуда таращился Бауэр. — А это Ганс. Только, боюсь, с английским у него туго.

— Ну а я Завен. — Человек подмигнул и пренебрежительно, будто отмахиваясь, указал рукой на своих товарищей. — Эти двое варваров лопочут только на румынском да на турецком. Ты на них внимания не обращай. Я вижу, ты джентльмен тонкого воспитания, образованный.

— Спасибо за то, что выручили, сэр. И за то, что… не скинули отсюда.

— Зачем скидывать? Раз тебя немцы гоняют, значит, ты человек достойный. — В глазах Завена читалась лукавинка. — Ты им чем-то насолил?

— Наверное. — Алек сделал глубокий вдох, осмотрительно подбирая слова. — Они за мной охотиться начали еще до войны. Из-за неладов с моим отцом.

— Вот как! Значит, ты повстанец во втором поколении, как и я!

Алек глянул на остальных.

— А вы… Вы, значит, трое… революционеры?

— Да нас не трое, сэр. Нас тысячи! — Завен, вскочив с водительского кресла, бойко отсалютовал: — Мы — Комитет союза и прогресса!

Алек кивнул. Помнится, было здесь что-то подобное шесть лет назад, когда восставшие потребовали ввести систему свободных выборов правительства. Но тогда вступились германцы, и восстание было подавлено.

— Так вы, должно быть, участвовали в восстании младотурок?

— Младотурок? Да тьфу на них! — Завен смачно плюнул вниз, в проулок. — Мы с этими кретинами порознь вот уж который год. Они считают, что истинные турки — это только османы. А наш комитет, как видишь, принимает к себе всех. — Он повел вокруг рукой. — Вот мои друзья валахи. Я армянин. Есть среди нас и курды, и арабы, и евреи. Ну и турок, понятно, полно! — Он расхохотался.

Алек медленно кивнул, припоминая те каракули мелом, что пестрели в соседних подворотнях, — некий шифр, собранный из наречий разноязыкой империи.

И все вместе они борются с германцами.

На миг Алек покачнулся на гигантской металлической длани. Опять гулко ухнуло сердце.

Эти люди — союзники. Наконец-то у него есть шанс сделать что-то большее, чем просто убегать и прятаться, возможность нанести ответный удар силам, убившим его родителей.

— Мистер Завен, — сказал Алек. — У меня ощущение, что мы с вами подружимся.

•ГЛАВА 22•

— Убирайся, чертова специя! — заорала в сердцах Дэрин который раз на дню.

Через час прибудет султан со свитой, а за полчаса до этого всем велено быть при полном параде. Но как бы остервенело она ни терла ткань сорочки, рыжее пятно упрямо сидело на прежнем месте.

Нет, в самом деле, это просто невыносимо!

Из-за двери послышалось повизгивание. Открыв ее, Дэрин увидела радостно гарцующего на задних лапах Таццу со свежей костью в зубах. Одним из преимуществ безумной идеи доктора Барлоу о якобы передаче «Левиафана» стало улучшение питания. За минувшие два дня экипаж несколько раз прошелся по базарам и кузням Стамбула, выменивая серую амбру летучего кита на провиант и запчасти. Так что если не считать мундира Дэрин, корабль был готов к приему иноземного императора, который вот-вот должен появиться.

Ученая леди вошла в каюту следом за сумчатым волком. Она умудрилась откопать в своем багаже еще одно ослепительное платье и шляпу с плюмажем из страусиных перьев, отлично сочетающуюся с ее длинными белыми перчатками. Счастливый Тацца и тот был в изысканном ошейнике с бриллиантовыми блестками.

— Мистер Шарп, — укоризненно заметила ученая, — опять вы не готовы.

Дэрин выставила перед собой бывшую парадную сорочку.

— Прошу прощения, мэм, но этой швах, а другой у меня нет!

— Хорошо, что вы нынче вечером не прислуживаете султану. На ваше место заступает мистер Ньюкирк.

— Но ведь всему экипажу приказано быть при полном параде!

— Кроме тех, кому надлежит заниматься более серьезными вопросами. — Доктор Барлоу вручила ей поводок сумчатого волка. — Когда выгуляете Таццу, прошу присоединиться к нам с капитаном в штурманской рубке. Думаю, вы найдете наш разговор интересным.

Тацца взял было с места в карьер, но Дэрин его удержала.

— Прошу прощения, мэм. Меня что, хочет видеть наш чертов капитан? Что-нибудь насчет вашего резервного плана по османам?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});