Все карты биты? - Ирина Юрьевна Кабанова

аттестации профессиональных знаний, проверки домашних заданий… Вот и заговорил в нем юношеский максимализм. Нашел друзей с не очень хорошей репутацией и стал все свободное время проводить с ними. Где выпили, где покурили, где на гитаре поиграли да подрались, чего-то не поделив между собой. До двоек, конечно, не скатывался, да и тренировок старался не пропускать, но посиделки с друзьями со временем дали о себе знать.

Однажды шестнадцатилетний Михаил тусовался, как обычно, со своей компанией, старшим в которой был девятнадцатилетний парнишка по кличке Гусь. Уж очень любил он гордо выхаживать перед малышней (как он не раз их сам называл), высоко подняв голову вверх, и рассказывать о своих похождениях. За что со временем и получил такое прозвище. В тот день он был в отличном настроении и после парочки бутылок пивка предложил ребятам показать, кто из них круче. Дал времени час и сказал, кто принесет ему более дорогую и ценную вещь, украденную где-либо, тот и станет его правой рукой, а впоследствии возглавит их компанию, когда тот уедет в другой город на заработки. Михаилу сразу не понравилась эта идея, но спорить с Гусем не рискнул и пошел в поисках своего первого трофея. Он решил задобрить главаря дорогостоящей пачкой сигарет — знал, какие тот любил и какие мечтал попробовать, да денег не хватало. И у него почти все получилось, если бы не неожиданная встреча — коллега отца в тот момент тоже зашел за сигаретами и все это увидел.

В компанию в тот вечер мальчишка не вернулся. Говорить о проступке подростка продавцу мужчина не стал, молча посадил пацана в машину и отвез в кабинет к его отцу — майору милиции, где все ему рассказал и покинул кабинет.

Те десять минут, что отец молчал, пристально смотря своему чаду в глаза, показались Ланкову вечностью. Он понимал, что поступил неправильно, что опозорил отца и что если бы его поймали на краже в тот момент, то это навсегда оставило бы свой отпечаток на его жизнь и лишило возможности пойти работать в правоохранительные органы, о которых он мечтал с самого детства.

— Бать, прости меня, — тихо заговорил Михаил. — Был не прав, осознаю. Я порву с этой компанией, — отец продолжал молчать. — Но в этом же есть и ваша с матерью вина. Как девчонки родились, вы про меня совсем забыли, а мне же тоже нужна и забота, и ласка, и внимание. Ну и что, что я пацан. Бать, когда ты последний раз, как и раньше, брал меня с собой на дежурство или рассказывал по вечерам о том, как прошел твой день?

— Прости, сын, — заговорил майор, — ты прав в своих словах. Мы действительно с мамой забыли, что ты хоть, с одной стороны, и ворон, но с другой — еще совсем ребенок. Что делать с этим будем?

— Ну, хочешь, в Суворовское меня отдай, в армию отправь. Больше не подведу.

— Ну, для армии ты еще маловат, но если действительно хочешь в Суворовское, то давай со следующего года вместо школы туда и поедешь. А после выпуска можешь в армию пойти.

— Не, я, как и ты, ментом буду, — засмеялся Михаил. — С детства мечтаю всяких там негодяев ловить, в засадах сидеть да за подозреваемыми бегать. Это же так круто!

— Рад слышать, — майор подошел к сыну, по-отечески обнял и похлопал по плечу. — Давай про это маме говорить не будем, ей твои сестренки и так много хлопот доставляют. Уж не знаю, в кого они такие шустрые и вредные.

Сын кивнул.

Дальше в жизни Ланкова все пошло по задуманному плану. После окончания Суворовского училища он успешно сдал вступительные экзамены в Дальневосточный юридический институт МВД России, который тогда еще назывался Хабаровской высшей школой Министерства внутренних дел РСФСР, где в свое время учился и его отец. Он отлично проявил себя в Суворовском училище, да и спорт все эти годы не бросал. После окончания вернулся в родной город и стал работать оперуполномоченным сначала во Фрунзенском РОВД, а со временем перебрался и в Главное управление по городу Владивостоку.

Работа у милиционера нелегкая: рано утром ушел, поздно вечером пришел, а если дело сложное попадется, то семья тебя порой видит либо спящим, либо на работу спешащим. Но он был счастлив и мечтал, что если у него когда-то родится сын, то тоже продолжит семейную династию.

Однажды в семью Ланковых пришло несчастье: умер глава семьи. Миша с головой ударился в работу, а близняшки, чтобы справиться с горечью утраты, решили покорить столицу и поехали туда работать моделями. Внешность у них была уникальная, да и близняшки в модельном бизнесе не просто редкость, но и особая ценность. Там и остались, а мама горевала сутками одна. Видя ее опухшее от слез лицо, когда иногда заходил в гости, Михаил решил вернуться домой и поддержать ее.

Суд

За годы работы в управлении Ольга часто участвовала в судебных заседаниях, но впервые видела в зале столько людей. Первым, на удивление, было слушание, на котором рассматривалось дело полковника Крестова. Учитывая чистосердечное признание, наличие угроз со стороны Шагалова и письменные показания последнего о том, как и зачем он его шантажировал, а также учитывая служебные заслуги, суд приговорил его к пяти годам лишения свободы без права восстановления на службе.

Но Виктора Сергеевича это не особо обрадовало. Он хоть и понимал всю степень своей вины, но не готов был провести в заключении ни одного дня. Бывшая супруга и дети тоже находились в тот момент в зале. Услышав вердикт, невестка сильно перенервничала, и у нее раньше времени отошли воды. Увидев, как ее уводят прибывшие почти сразу санитары, полковник изменился в лице. Когда охранники выводили его из зала, он заметил в толпе Эдуарда Шагалова, чье дело должно было рассматриваться сразу после него.

В следующую секунду он ударил охранника в солнечное сплетение, выхватил из его кобуры пистолет и выстрелил. В коридоре началась сильная суматоха, все кричали, охранники схватили его за руки, а судья сообщил об отмене своего решения и пересмотре дела с учетом произошедшего после изучения всех обстоятельств и наличия жертв. Ольга с Михаилом, как и все, были в шоке, они поспешили к Шагалову, тот лежал на полу, а в груди зияла рана от выстрела, но крови почему-то не было. Девушка наклонилась к пострадавшему, коснулась шеи и замерла. Он был жив. Она не понимала почему. Резко разорвав на нем тюремную робу